Сибирский изборник

Козырев Андрей Вячеславович

Вращенье,

Блужданье

во мраке

последнем...

Дописаны стихи.

Прорвалось сердце в небо сокровенное,

В небо потаенное,

Во внутреннее небо человеческое.

Совершилось.

Окунает руки в слезы людские

Звездный Пилат.

Копья деревьев плоть неба прободают.

Человек сказал свое,

Отговорил,

Отзвучал.

Совершилось!

И теперь,

Когда все сказано,

Одно

остается сыну человеческому -

Забыть себя,

Забыть жизнь,

Забыть смерть.

Отложить тетрадь. Крестным знамением осенить себя трижды.

Преклониться долу перед сном.

Лечь в постель теплую.

И лежать в ночи.

Глухо.

Слепо.

Безвыходно.

Как камень.

Как камень...

Окончен День человеческий!

ЯВЛЕНИЕ 2

ЛУННАЯ ПЕСНЬ

Ночь стоит над Атаманским хутором.

Ночь над степями Иртышскими.

Ночь над Сибирью.

Большая ночь, просторная,

Стосонная, столикая, тысячеглазая,

Колоколом молчаливым края родные покрывшая.

Ночь предопределения,

Ночь предзнания.

Ночь - пророчица.

Стоит в ночи храм Казанский,

Стоит, как резная фигура шахматная,

Как пешка, которую вот-вот в ферзи проведут.

Стоит, молчит, ждёт хода своего.

Но медлит рука играющая.

Стоят вокруг храма дома деревянные,

С резными ставнями,

С теплыми завалинками,

С воротами, хитро украшенными.

Спят люди в домах -

Казаки и крестьяне,

Молитвенники и матершинники,

Пьяницы и постники,

Грешники и пророки -

Все в лице одном,

Все в теле едином:

Вольное, лихое племя, неукротимое.

И в одном доме,

Махоньком, бедненьком,

С крышей покосившейся,

Что на самом краю хутора притулился, -

Спит казак молодой, Арсений.

Спит, разметался,

Чуб черный на лоб отбросил,

Руку за голову положил.

Дышит глубоко, трепетно:

Тяжёлое ему снится.

А что на свете правды тяжелее? А что легче её к небесам поднимает?

Глубок сон его, глубок и вязок,

Как небо ночное, луной затопленное,

Как неба колодец, тайного света полный.

И видится ему старуха,

Белая, круглолицая, в шали серой,

В юбке домотканой - с лебедями белыми по подолу.

Стоит в доме его,

Прямо у кровати,

Покрывало цветастое белой рукой гладит.

"Кто ты? Откуда?" - спрашивает Арсений.

"Неважно, кто я, мил человек,

Важно, кто ты, - колос, к жатве назначенный,

Золотое зерно свое скопивший,

<