Сицилия – верное лекарство от хандры. Часть 3
Шрифт:
– Вась, поговори с Марком, - попросила я, - либо, чтобы немедленно убирался из города, а лучше вообще с острова или пусть не вылазит из отеля пару дней.
– И как ты себе это представляешь? – уставилась на меня.
– Ну да, согласна.
Объяснить внятно, ту чертовщину, что сейчас происходит вокруг меня нормальному человеку не получиться. Можно попробовать навязать Марку свое общество и, таким образом, контролировать его передвижения, но это уж совсем бред. У Марка план по охмурению блондинок может пострадать, если я буду постоянно рядом. А Андреа вообще Аид знает чего, нафантазирует своим многомерным сознанием. Ладно, может мы с Васькой сгущаем краски, а на самом деле все ни так и страшно, сильно хотелось верить, что все само утрясется.
– Вась, огромная просьба, позвони Марии, попроси сообщить нам, как только Андреа покинет наш славный остров…, - невольно заскрежетала зубами, - и желательно, чтобы он это сделал поскорее.
Потерла виски, какая нафиг работа? Но надо Василиса Янисовна, надо. Завибрировал телефон, если это Андреа, то я вконец разочаруюсь в нем. Нет, это Алекс, пригласил на ужин. Планы у него поменялись, и на две ночи снял номер в нашей гостинице, просил поторопиться с картинами. Это он молодец, это он вовремя, я моментом пришла в нужный тонус доделала за пару часов «Марию» и приступила к «Василине», к ужину был готов контур, если получится, начну красками после ужина, если нет, то у меня весь день завтра имеется.
Пунктуальный англичанин зашел за мной ровно в восемь, показала ему «Марию», судя по блеску в его глазах, Алекс уже просчитывал прибыль. Надо себе премиальные выпросить за срочность и шедевральность, чем и занялась во время ужина.
Столик у нас был на двоих, Василина ушла в город, возмутившись тому, что мы все-таки на отдыхе, а города, как такового еще не видели, по магазинам не ходили, в ресторанах почти не бывали. Сказала, что к ночи вернется. Это она молодец, что проявляет самостоятельность, а то и правда из отеля не вылазим, правку она сделала, так что, имеет право.
Я говорила, что Алекс обаятельно-обходительный душка? Я понимаю, что все его комплементарные экспромты он заранее отрепетировал и даже не раз отработал на публике, но как же приятно, чувствовать себя и талантливой, и красивой, и потрясающей, и единственно-уникальной.
– Алекс, - млея от его улыбок и слов, поинтересовалась, - а что ты обычно мужчинам говоришь в подобных случаях?
– В смысле? – испугался он.
Краем глаза увидела Марка, тот недовольно смотрел на нашу приватную компанию, поздоровалась с ним улыбкой и кивком головы, он обвел глазами террасу, видимо, не нашел своих блондинок и присоединился к Косте.
– Какими комплиментами ты мужчин-художников обрабатываешь? – внимательно смотрю на Алекса.
– Васили-и-иса, - укоризненно протянул он, - как ты могла подумать обо мне такое.
– Вот как-то так смогла, - улыбаюсь обворожительно, скидывая небрежно палантин с оголенного плечика.
– Ты совершенно особенная, - влюбленными глазами преданно смотрит на меня.
– Да-а-а? – второе плечо тоже оголилось.
– И женщина потрясающей совершенной красоты.
– Алекс, как ты думаешь, ты достойно меня оценил?
Еще после нашего первого разговора, когда я собирала в нете всю информацию по нему, его галерее, именам художников, расценкам и прочим вещам, натолкнулась на пару заметок о его главном конкуренте. У Алекса было потрясающее чутье на таланты, он умел их находить, вдохновлять, ценить. А вот конкурент просто перекупал те таланты, которые не только нашел, но зачастую отшлифовал мой работодатель. Алекс был очень хорошим психологом, к тому же, он искренне умел восхищаться людьми и их творениями, что является безошибочным стимулятором творческих людей, а вот Генри Кроу это было не доступно. Менять Алекса на Генри я не собиралась, но уж очень приятно было торговаться с ним.
– Василиса, ты бриллиант моей коллекции, ты просто этого еще не осознала в полной мере, но я открою тебя миру и тогда твой талант, твое имя засверкает всеми гранями на весь мир.
– Да? – закусила губку и томно посмотрела на него из под опущенных ресниц, - думаешь у Генри этого не получится?
Купился. Расстроился, это видно по резко опущенным плечам. Собрался, зацепился взглядом за меня, просчитывая правдивость моих слов.
– Сколько он тебе предложил? – перешел на деловой тон.
Я улыбнулась, стараясь вложить в улыбку всю симпатию, которую испытываю к нему.
– А-а-алекс, Генри мне никогда не сможет предложить того, что даешь ты. И те, кто не умеют ценить твое отношение, очень скоро разочаровываются.
Он удивился, искренне и уже по-иному посмотрел на меня.
– Ты меня развела? – не поверил.
– Не могла удержаться, - повинилась, - но процентов двадцать за «Марию» хотя бы накинь, - и захлопала глазками.
– Василиса, - расхохотался в голос, взял со стола мою руку, прижал к губам, и глаза были весело-счастливыми, - для тебя… ничего не жалко, и хитро добавил, - только отдай мне еще «Василину».
– Я буду стараться, а ты подумай какой суммой дополнительно меня можно порадовать.
– Я тебя обожаю, - довооольный, словно кот после шмата сала.
Часов в десять к нам присоединилась Василина на чашку кофе, выслушала свою дозу Алексовских комплиментов, спросила не интересуется ли он молодыми, привлекательными и очень талантливыми писательницами. Как стал выкручиваться Алекс, не стала слушать, я уже минут двадцать ждала свой чай, официантов видно не было, поэтому пошла к бару уточнить на счет моего напитка. На обратном пути Костя жестом пригласил к себе за стол.
– Василиса, почему изменяешь нам? – предъявил претензию, театрально скорбя.
– Ну что вы? Я с вами.
– Развлекаешься? – буркнул недовольно Марк. Он и в прошлый раз Алекса не особенно привечал, а еще и без сопровождающих блондинок остался, вот и рефлексирует не вполне адекватно и не по делу.
– Как умею, - развела руками, а нечего на меня свое плохое настроение спускать.
Увидела, что официант, наконец, принес за наш столик долгожданный чайничек,
распрощалась с обиженными, и поспешила на горячий чай. То же мне, обиделся… Мог бы своих блондинок захватить. И Кости бы хватило, и не сидели бы в одиночестве…