Сицилийский набат
Шрифт:
— Грязный предатель! — заорал Фроде. — Так-то ты благодаришь меня за все, что я для тебя сделал. Ах ты, сопляк! Если бы не я, ты до сих пор продавал бы американским морякам собственную сестру! Я принял тебя в семейство, обходился с тобой, как с сыном, а ты мне хочешь перерезать глотку! Предатель!
Сохраняя полнейшее хладнокровие, Астио Традиторе посмотрел на Фроде и сказал:
— Уважение... Когда оно было, я все мог сделать ради тебя... А теперь... Что теперь говорить...
И он безнадежно махнул рукой.
— Минуточку,
— В том-то и дело, что свидетелей нет, — жалобно возразил Фроде. — Болан уничтожил всех, кто его видел.
Фроде снова показал на значки.
— Вот визитные карточки Болана. Он всегда их оставляет. Вы это отлично знаете.
— Так же, как и то, что парень тоже может быть прав. Кто угодно мог отправить на тот свет твоих людей и оставить эти значки, чтобы бросить тень подозрения на Болана, не так ли?
Бринато оглядел своих собеседников, ожидая от них поддержки.
— Но это же безумие! — вскочил со своего места и надрывно заговорил Фроде. — С какой целью стал бы я убивать своих людей, будоражить весь город? Повсюду полиция, осведомители... Сегодня утром у меня был заместитель начальника полиции из Рима, тоже интересовался...
— Позволь тебе напомнить, — перебил его Рицерро из Палермо, — что и мы сюда приехали по той же причине. Ты не можешь управлять семейством.
Он бросил взгляд на Традиторе.
— Может быть, самое время поставить на голосование вопрос о замене.
— Нет! — уже совсем безнадежно запротестовал Фроде.
После непродолжительного молчания вновь поднялся Традиторе.
— Синьоры... С вашего позволения я бы сказал пару слов.
— Говори! — приказал Бринато ледяным тоном.
— Дело в том, что один свидетель все-таки есть.
Все уставились на Дона Тронфио.
Мягким, беззвучным, как у кота, шагом Традиторе подошел к двери, открыл ее и повелительно махнул рукой. Вскоре в зале появился «солдат», одетый так же, как Традиторе. Рядом с ним стояла Хильда. Традиторе взял девушку за руку, а «солдату» жестом приказал покинуть зал. Тот вышел, плотно закрыв за собой дверь. Традиторе провел девушку к столу и усадил ее на стул, где только что сидел сам.
— Хильда, — сказал он, — повтори для этих синьоров то, о чем ты говорила мне. Ну давай, не бойся.
В голосе его звучало больше угрозы, чем просьбы.
— Давай, давай, только поточнее.
— Я... я была у синьора Меццано...
Она подняла глаза, с трудом проглотила слюну и взглянула на Традиторе, который стоял рядом. Традиторе положил ей руку на плечо, и Хильда сразу вспомнила того невысокого корсиканца, который причинил ей столько страданий. Напомнил этот жест и о недавних истязаниях уже у Традиторе. Она подскочила, почувствовав на плече железные пальцы итальянца.
— Говори же, Хильда.
И тогда она на одном дыхании изложила свою историю.
Она встретилась с Меццано накануне и провела вместе с ним ночь. Утром пришел убийца, она раньше видела его, имени не знала, но слышала, что другие звали его Дито. Одет он был во все черное и вооружен длинноствольным пистолетом, неизвестно какой модели. Дито бросил одну из этих штучек, что лежат сейчас на столе, на кровать, долго смеялся и говорил, что Меццано обкрадывает своего шефа, которому все это порядком надоело.
— А потом он убил Меццано, — мрачно завершила свой рассказ Хильда.
— Да она же врет! Врет! Врет! — возмущенно воскликнул Фроде, барабаня кулаком по столу.
Он протянул дрожащие руки к Традиторе:
— Этот человек задумал сжить меня со света. И он воспользовался Боланом, чтобы избавиться от меня. Взгляните на эту немецкую потаскуху. Взгляните на нее! На ней живого места нет. Разденьте ее и вы увидите! Ее пытали и вынудили рассказать эту чепуху. Ради Бога, прошу вас, разденьте ее и убедитесь сами!
Фроде склонился над столом.
— Скажи им все, как есть, малышка, — прошептал он. — Скажи им правду!
Традиторе крепко сжал плечо Хильды, от чего она вся задрожала.
— Рана! — позвал Традиторе.
Дверь открылась, и тот же самый мафиози появился в зале. Голова его очень напоминала многократно увеличенную лягушечью головку. А богатый костюм, точь-в-точь как у Традиторе, только подчеркивал неестественность и убогость «солдата». В левой руке он держал мешок.
По знаку Традиторе Рана подошел к столу, развязал мешок и вывалил на стол окровавленную голову. Доны, с отвращением глядя на катящуюся по столу круглую голову, в ужасе отшатнулись. Хильда вскрикнула. Традиторе дернул ее за волосы, вынуждая подняться со стула, и трижды сильно ударил ее по лицу. Она замолкла и лишь вздрагивала от сотрясавших ее тело немых рыданий. Традиторе взглядом показал на отрубленную голову:
— Этот человек убил Меццано?
Хильда вся тряслась. Традиторе влепил ей еще одну пощечину.
— А ну посмотри!
Он рванул ее за волосы, крепко уцепившись за золотистые косы, и повернул ее лицом к голове.
— Это тот человек?
— Да, да, да! — истерично закричала Хильда.
Она вырвалась из рук Традиторе, споткнулась и упала на ковер. Традиторе подал знак, чтобы Рана поднял ее и вывел из зала.
— И это тоже убери! — воскликнул Дон Вичеркато, держа перед своим перекошенным лицом надушенный платок.