Сигареты и пиво
Шрифт:
Когда начальника полиции спросили о прокатившейся волне преступлений, он ответил:
— Какая еще волна? Что, вообще, такое эта ваша проклятая волна преступлений? Не надо паниковать из-за ограблений. Тюрьма обломает рога этой парочке. И вот еще что я хочу сказать тем, кто это читает и собирается пойти по скользкой дорожке: тюрьма всем вам обломает рога, так и знайте.
— Тебе тут сообщение, — сказала Рэйчел.
Я уже приступил к четвертому пиву, готовился к вечерней смене, типа того. Народу пока было мало, так что я сидел у стойки и расслаблялся.
— Знаешь, Рэйч, — сказал я, покачивая головой и вроде как смиренно улыбаясь. — Она может засунуть свое сообщение себе…
— Это не от Сэл. Это от Натана.
Я выпил полпинты, отпраздновал то, что сообщение не от Сэл. Вы уже, наверно, заметили, что Сэл отнюдь не из числа тех людей, с которыми я хочу общаться. Но это вас не делает сильно умными. Вот если бы вы знали, почему, тогда да, сканали бы за умных. А вы не знаете. Так что я вам, пожалуй, расскажу.
Я просто не мог себе позволить дальше с ней нянькаться.
И совсем не потому, что я редкостный мудак. Просто она себя запустила. А если баба не хочет за собой следить, какого хрена это должен делать я.
Ну вот, я был рад, что сообщение не от нее. Значит, поняла, че я хочу ей сказать. Если она хочет быть с Ройстоном Блэйком, нужно как следует просмотреть в зеркало и привести себя в порядок. Качество к качеству, никак иначе, бля.
Но новости были не только хорошие.
Сначала я не заморачивался, что Натан теперь мой босс. Хуй знает, как ему удалось заполучить этот кабак после того, как последний хозяин его проебал, и честно говоря, я в то время был не в той форме, чтобы особо об этом думать. Я просто был счастлив, что снова стою у двери и что есть чувак, который будет мне платить. Но поначалу он еще не был таким мозгоебом. Вы видели, как меня вчера в “Длинном носе” грузил по поводу всякой хери. Ну и че? Могли бы вы работать на такого мудака? Конечно, нет. Даже если бы он держал вас за яйца.
— И че ему теперь надо? — спрашиваю.
— Не ори на меня, — отвечает она, а из глаз прямо молнии сверкают. Она че-то в последнее время подсела на это дело. — Я только передаю это проклятое сообщение.
— Ну, и че там?
Она пошла обслужить клиента и оставила меня допивать пиво и пялиться в отражение на зеркальной стенке за баром. Я поправил бабочку, чтобы она слегка наперекосяк была, как и полагается, а то че-то она как-то ровно у меня на шее болталась.
— Как раз, блядь, вовремя, — сказал кто-то слева от меня.
— А, здоров, Джек, — говорю. — Че вовремя-то? Бабочку я вовремя поправил?
Он меня, похоже, ни хуя не слышал, потому что вытер рот и сказал:
— Ебаные ебанаты. Я их, блядь, всех выебу, ебаный в рот. Ебанаты. Я им все сказал. Я их, блядь, еще поимею. Всю их шоблу. Я их всех кончу. Мудаки. Я… — Он закашлялся, и я понял, что этим он будет заниматься еще минут пять.
Рэйч вернулась, теперь она вроде была поспокойнее.
— Не обращай внимания, — сказала она, глядя на Джека, который жевал что-то, чем только что прокашлялся. — Он тут с открытия сидит.
— А, ну тогда ладно, — говорю. — А что насчет…
— Он передал, — говорит она, это уже про Натана и его звонок, — он сказал “не забудь очистить сцену. И чтобы без проблем”. Ты понимаешь, о чем это?
Я подтолкнул к ней пустой стакан. Она начала меня подзаебывать. Вечно считает себя самой хитровыебнутой. А теперь пытается выставить меня мудаком.
— То есть, не понимаешь? — Она усмехнулась. Я, блядь, конечно, счастлив доставлять людям радость, но мне не нравится, когда меня опускают.
— Заткнись и налей мне еще пива.
Это согнало улыбку с ее лица. Взгляд окаменел, она медленно покачала головой.
— Иногда сама не понимаю, зачем вообще с тобой вожусь, Ройстон Блэйк.
— Да? Ну, сейчас-то ты со мной всяко не возишься, иначе бы у меня уже было пиво. Так что давай, шевелись.
Она налила мне пива и грохнула стаканом об стойку, разлив чуть ли не половину. По-хорошему стоило бы устроить ей разборняк за такую паршивую работу, но у меня сейчас были другие дела. Начал подваливать народ. Я видел их в зеркало. И все было так же, как вчера.
Я прикурил и выпил пива. Я, типа думал, а эти две вещи сильно помогают, как я выяснил. Что там за хуйню затеяли эти клиенты? Я ведь, блядь, еще вчера вечером все объяснил, нет разве? Я их разукрасил синим, черным и коричневым, а они все равно прут и прут и все так же залу-паются, делают то, что нормальный пацан делать никогда не будет, если только не нарывается на драку.
Они на меня пялились. Но не только это…
Пялились они… странно.
А если есть такая хрень, которую уважающий себя вышибала не потерпит, — так это как раз странные взгляды.
Я это уже говорил и еще раз скажу, бля, — в этих краях главный повод для драки — как раз взгляд. Иногда взглядов не избежать. Глаза ж нужны для того, чтобы смотреть, и они это делают, даже когда ты этого не хочешь. Конечно, вряд ли пацану удастся нормально ходить с закрытыми глазами, если только он не хочет себя угробить побыстрее. Но что-то более серьезное, чем просто взгляд, в сторону другого пацана, с которым вы систему взглядов не обговорили…
Ты тут же получишь пизды, еще бы.
А все эти идиоты только так и смотрели. Я, блядь, просто поверить не мог. Придется мудохать их второй вечер подряд. Я вздохнул, покачал головой и выпил пива, пытаясь себя настроить. Не поймите меня неправильно, для меня отпиздить кого-нить — всегда в радость. Но я уже как-то подустал. К тому же, лучшее — враг хорошего. Но…
Только я намылился подвалить к первому чуваку, как вспомнил слова Натана. Ну, по крайней мере, суть. Никаких разборок, что-то типа того. А это значит, что я не могу нормально делать свою работу. Вы вряд ли станете забивать на слова Натана — по нескольким причинам: для начала, никто никогда не забивал на его слова, и меня совсем не грело быть первым.
— Ты че, увидеть что-то хочешь? — спросил я счастливчика, которого раздумал пиздить. Я поднял правую руку, сжатую в кулак. — Ну так посмотри на это. И запомни как следует. Если еще будешь на меня пялиться, познакомишься с ним поближе. Ясно?