Сигнал иного порядка
Шрифт:
– В мед, – коротко бросила анатом Сафия.
– Это зачем?
– Будут оживлять, – пискнул маленький коллега Ларри, Кен.
– Да ну?! – громогласно удивился тот.
– Я думала, это всё ещё неэтично, – подняла брови Виктория.
– Почему? В прошлом году приняли закон о посмертии.
– Знаю, но я думала, это распространяется на тех, кто мёртв не больше пары суток.
– Для нас да, – Сафия поправила маску. – Но Совет по Древностям получил квоту на оживление хороших экземпляров давно усопших. К счастью, настолько сохранившихся
– Ужас, – покачала головой Вика.
Спёртый воздух пещеры и тесная маска действовали на неё удручающе, а мысль о воскрешении мертвецов вовсе подвела черту под последними надеждами на хорошее завершение дня. Её замутило.
– Что ужасного? – спросил Ларри.
– Какой в этом смысл? Почему бы не оставить мертвецов в покое?
– А как же научное знание?
Виктория сглотнула, волны тошноты подкатывали всё настырнее.
– Ты в порядке? – Искандер поддержал её за локоть. – Может, поднимемся?
Она закивала и, пошатываясь, двинулась к лестнице.
Супруги вышли на поверхность и спрятались в палатке, где на полную мощность работали кондиционеры.
– Получше?
– Да…
– Вот, – Искандер взял стакан и наполнил его водой из кулера.
Вика выпила её залпом и попросила ещё. Голова была ватной, тошнота немного отошла. Дышать стало легче, но в висках ещё колотило. Перед глазами отпечатался образ иссушенной временем мумии. Серо-жёлтая в чёрных пятнах кожа обтянула хрупкие тонкие кости. Острые скулы выпирали из-под натянутых барабаном щёк. Глаза сомкнуты, рот, казалось, был чуть приоткрыт. Она видела мумии и раньше, да что там, сотни мумий прошли через её руки. Но ко всем ним она относилась как к отпечаткам прошлого, представляя их живые образы, как смутный обрывок истории. Здесь всё было иначе. Дав сознанию на секунду представить, как эти кости обрастают плотью, как раскрываются глаза, она открыла ящик Пандоры. Призрак обрёл черты сущности, одновременно похожей на человека, и так далёкой от всего человеческого.
– Воскрешать мертвецов? – она посмотрела на мужа. – Они серьёзно?
Тот пожал плечами и сел рядом, отпив из своего стакана холодной воды.
– Я читал, что учёные нашли способ восстанавливать отпечатки электрической активности в давно мёртвом мозгу.
– Но она ведь не просто мертва! Это кости и кожа! Египтяне ведь извлекали все внутренности, в том числе и мозг! Откуда они будут брать свои отпечатки?
– Именно поэтому эта мумия так важна. Остальные из этой пещеры не сохранились как раз потому, что не были удалены органы. У Нафрит всё в наличии.
– Не понимаю. Почему? Это ведь было непреложной традицией! Хоронить так тела было бы кощунством.
– Это было традицией лишь для придворных, ты сама мне рассказывала.
– Только на заре Египетской цивилизации, потом обычай распространился на всех. Да и этот труп… это тело – оно ведь эпохи Нового Царства. Как они могли… Не понимаю.
– Дан сказал, что именно поэтому гробница и эта мумия так ценны.
– Получается, естественная мумификация… Это бы объяснялось пленом или казнью рабов. Но почему их захоронили в саркофагах? Немыслимо!
– Слушай, они говорят, пока неясно, что это за люди. Может, рабы. Может, непокорённые нубийцы…
– Ладно, это не моё дело. Пусть воскрешают кого хотят!
В палатку вошли Ларри и Алина, они яростно о чём-то спорили. Похоже, не соглашались они по той же причине, которую обсуждали супруги. Геолог настаивал, что естественно мумифицированные тела были идеальным материалом для новых исследований механизма смерти. Алина же была уверена, что никакая мумия не может быть возвращена к жизни, поскольку мозговая активность угасла слишком давно.
– Дурщина! – Ларри обрушился на маленькую табуретку в углу палатки. – Ты что, не читаешь актуальных исследований? Уже провели полное восстановление плоти по ДНК у итальянской мумии, которую нашли в прошлом году. Это уже половина пути!
– Ты не сможешь восстановить мозг в том же состоянии, с теми же мыслями, которые были в момент смерти. Слишком давно.
– Я геолог, не смогу объяснить тебе матчать, – ревел Ларри, сверкая ледяными глазами. – Это к жене.
– Вот и замолкни тогда, – наморщила нос Алина.
– Даже если это возможно, то просто неэтично, – буркнула Вика.
– Шибздец, то есть делать из планеты музей для тебя норм, а воскрешать трупы уже перебор?
– У меня нет проблем с восстановлением наследия Земли. Все, кому не хочется жить в музее, могут выбрать колонию по вкусу.
– Тогда подпиши отказ от воскрешения, и живи себе спокойно, зная, что рано или поздно тебя, как ты сказала, оставят в покое!
– Вот и подпишу! Мне достаточно того, что мы не стареем. Жить вечно было бы безумием.
– Брюздишь, как карга!
– Брюзжишь, – поправил его Искандер.
– Нет, я сказал именно то, что хотел сказать!
– Кто ещё старая карга! – у Виктории открылся новый источник сил. – Тебе через месяц стукнет пятьдесят, неужели к этому времени у тебя не появилось здравых мыслей?
– Поживёшь ещё лет десять, и, может, тоже обретёшь прогрессивное мышление.
– Ой, хватит!
– Думаю, нам всем пора по домам. Мы перегрелись, – развёл руками Искандер. – Где Ван?
– Торчит на мумию.
– Ваня внизу, кажется, он запал на Сафию, – улыбнулась Алина, принимая стакан воды у архитектора.
– Она была его профом в универе, – пояснил Ларри. – Не завидую ему.
– Хочешь сказать, этому крашу уже двадцать лет?
– Типа того, – геолог потёр нос и встал с крошечной табуретки. – Я готов. Позвать страдающего?
Через десять минут кар мчал компанию коллег к раскинувшемуся на берегу Нила зелёному Асуану. Они ехали вдоль воды, наслаждаясь прохладным бризом, поднимавшимся с реки. Полчаса молчания, утомлённого спорами о находке мумии, нарушил печальный Ван: