Сигнал сбора
Шрифт:
— Мой брат должен был родиться ублюдком, — прошипел Михаил. — Жирный близорукий дурак! Я должен был стать боярином Суздаля. Проклятье — я должен им стать! — заорал он, стуча кулаками по столу.
— Именно об этом я часто мечтал, — подлил масла в огонь Раснар.
«И уж конечно, тобой будет куда легче манипулировать», — подумал он, довольно усмехаясь. Вслух же произнес:
— Разумеется, ты понимаешь, что святая Церковь будет рада установлению справедливой власти и поддержит тебя в своих проповедях. Если погибнет вождь синих мундиров, то с его
Михаил вопрошающе взглянул на Патриарха.
— Но Церковь будет рада передать несколько этих трубок своим самым преданным слугам, — неохотно добавил Раснар, и Михаил улыбнулся.
— Пришло время утренней молитвы, — завершил свою речь Патриарх, давая понять, что время беседы истекло. — Но, друг мой, знай, что преданность Церкви не останется без награды.
Михаил поклонился и направился к двери.
— Я упомяну твое имя в сегодняшней проповеди, но и ты поспеши, потому что не скоро представится следующая возможность застать врасплох их вождя, — напутствовал его Раснар, и в ответ воин хитро улыбнулся.
Дверь захлопнулась. Раснар довольно потер руки. Вот брат собирается напасть на брата. У него не было и капли коварства Ивора. Скорее всего, его гордость была уязвлена стычкой на дороге или тем случаем со стеклами, а теперь он жаждет крови. Раснар внушил Михаилу мысль стать посредником между Ивором и синими, но этот проклятый крестьянин все испортил. Дипломатия никогда не была сильным местом Михаила, и Патриарх мог с легкостью предсказать все его действия.
Отец Михаила и Ивора покусился на церковную власть, отобрал у нее право на сбор десятины и провозгласил, что Церковь должна подчиняться решениям суздальского боярина.
Сейчас настало время вернуть отобранное, а синие должны стать той искрой, от которой возгорится пламя. Нетрудно будет подчинить Михаила своей воле, а когда в нем отпадет нужда, произойдет несчастный случай, и снова Церковь будет править, а знать подчиняться, как было раньше.
— Касмар!
Открылась дверь, и, низко кланяясь, вошел молодой священник.
— Снаряди гонца. Возможно, вскоре я отправлю сообщения церквям других городов.
— Я хочу, чтобы они присягнули мне на верность, — произнес Ивор, — и дали клятву служить мне и в мирное, и в военное время. Скажи им это.
Калинка перевел взгляд со своего владыки на Эндрю.
— Ивор говорит, мир между ним и вами. Вы помогаете ему, и он в ответ помогает вам.
Эндрю задумчиво кивнул, прикидывая в уме расклад сил. Несмотря на все пушки и ружья, преимущество было на стороне суздальцев. В конце концов, Ивор просто мог взять их измором или наслать на них тысячи крестьян. Им нужно было время, чтобы починить корабль и сориентироваться в обстановке. Если впоследствии дело примет дурной оборот, они смогут погрузиться на судно и отплыть в другое место. Необходимо заключить соглашение, даже если это будет означать службу у этого боярина.
— Мы
— Он покорнейше принимает это предложение, — перевел Калинка.
Ивор довольно хрюкнул в ответ. Эндрю наклонился к Эмилу и зашептал тому на ухо, презрев правила дипломатического протокола.
— Тебе не кажется, что наш друг Калин не совсем точно переводит?
— Сынок, он же учит английский всего шесть дней — не жди от него слишком многого.
— И все же у меня такое впечатление, что этот крестьянин поумнее многих присутствующих здесь, включая нас с тобой. Меня бы не удивило, если бы выяснилось, что он знает вдесятеро больше слов, чем показывает.
— О чем там шепчутся эти двое? — спросил Ивор, недоверчиво глядя на своих гостей.
— Мой господин хочет знать, принимаете ли вы его предложение, — сказал Калинка.
Полковник не торопясь обдумал свой ответ.
— Мы хотим, чтобы нам предоставили землю у реки, между городом и морем, — наконец промолвил он, смотря прямо в глаза Калинке. — Если мы захотим уйти, нам не должны мешать.
Калинка внимательно выслушал слова Кина. Ему показалось, что он правильно понял ту часть, в которой говорилось о земле. Как же ему с этим быть? До этого момента он вел умелую игру, говоря каждому то, что ему хотелось услышать. Калинка давал им понять, что собеседник готов заключить соглашение.
Но сейчас ему предстояла нелегкая задача. Сам боярин мог дать землю, но никто не был вправе требовать ее у него. Калинка также знал, что синие мундиры хотят оставаться вместе и жить обособленно, а Ивор стремится разделить их и поселить отдельно друг от друга.
— Они готовы стать твоими вассалами, — обратился к Ивору Калинка.
Он надеялся, что Ивор пойдет на некоторые уступки.
— Тогда скажи им, что их разобьют на небольшие группы и они будут служить на границе под командованием моих воевод.
Калинка судорожно сглотнул, это препятствие было непреодолимо.
Вдруг сзади раздался сдавленный крик и звон стали.
Ивор моментально отреагировал на возникшую опасность. Схватив двуручный меч, он отшвырнул пинком стол и ринулся к двери.
Однако не успел он добежать до двери, как та с грохотом распахнулась и повисла на петлях. Калин понял, что сейчас произойдет, спрятался под стол и, прикрываясь им, пополз в дальний угол комнаты.
Танцуй с волками и будешь съеден, когда смолкнет музыка, подумал он.
— Михаил, ублюдок! — проревел Ивор.
Боярин отчаянно сражался, защищая вход, но вынужден был отступить. Вслед за Михаилом, держащим в руках обоюдоострый топор, в комнату ворвались его сторонники.
Вдруг прогремел взрыв. Пораженный Калинка поднял глаза от пола и увидел дымок, выходящий из короткой металлической трубки в руке Эндрю.
В комнате воцарилось гробовое молчание, все взгляды устремились на Эндрю. Воин, стоявший рядом с Михаилом, повалился на пол, из его рта вытекла струйка крови.