Сила на силу. Книга 1
Шрифт:
На вопрос профессора Смольского, «что это было за действие?» (Алекс, хоть и присутствовал при разговоре, но предпочитал молчать), Фламберг, заявил, что къяррэ искали проход на Старую Землю. Как, откуда они узнали о такой возможности – непонятно, но факт остаётся фактом: корабль-плывунец через заново созданный меж-мировой портал отправился в тот, другой мир, а люди с помощью фламберговой орбитали имели возможность наблюдать за его действиями на «той стороне». И досмотрели бы этот увлекательное представление до конца, каким бы он ни оказался, не вмешайся наездница Л'Тисс – созданный ею Тусклый Шар не только прервал этот сеанс «меж-мировой связи», но и произвёл некий дополнительный, куда более грандиозный эффект. «Пока я не могу что-то утверждать окончательно, – объяснял слушателям Фламберг, – но всё указывает на то, что она не просто разрушила
На вопрос «зачем ей это?», Фламберг пожимал плечами: погибший инрийский учёный не успел – а может, и не пожелал? – ставить каких-либо записей на этот счёт. Сам он с головой ушёл в работу – потребовал перетащить весь трофейный хлам во внутренний дворик, и с тех пор не вылезал оттуда, порой забывая даже принимать пищу. Вот и сейчас Фламберг не вышел встречать эскадру – не слишком разумно с его стороны, особенно, если учесть, что магистр намерен потребовать он командира «Байерна», капитана цур зее барон фон Клагге безоговорочного содействия своим планам. Что именно это за планы – Алекс в общих чертах представлял, и заранее предвкушал грандиозную склоку, в которую выльется подобное требование. Особенно если учесть, что там, на Большой Земле Фламберга до сих пор считают государственным преступником, мятежником и чуть ли не платным агентом инри – и чтобы оправдаться, понадобится нечто поубедительнее именной бляхи Осведомительной Канцелярии Кайзера. Фон Клагге известен скверным характером и чрезвычайным упрямством, из-за чего в Воздушном флоте барону прилепили не слишком уважительное прозвище «баран Клагге» – так что их ожидает то ещё представление…
«Байерн» завис над поляной между лагерем экспедиции и холмом, скрывающим руины Заброшенного города. Корветы сопровождения выстроились в круг полумилей выше, а ещё выше выписывали виражи палубные истребители-трипланы – за ними тянулись и таяли в воздухе белёсые шлейфы сгоравшего в трубе бустера-ускорителя мета-газа. У Алекса была мысль соорудить временную причальную мачту, но он вовремя от этого отказался – не в силах скромного личного состава экспедиции было построить из брёвен и проволоки, позаимствованной из обломков «Баргузина», вышку, достаточно высокую и прочную для приёма такого гиганта. Так что визитёры должны были спуститься в борта флюгзайтраггера на «кальмарах» – со снятым вооружением тяжёлый флаппер, кроме пилота, мог взять пятерых пассажиров. Вот три серебристые точки отделились от махины воздушного корабля и нырнули вниз; над поляной повисло густое жужжание маховых перепонок, и фон Зеггерс, командовавший почётным конвоем из матросов «Баргузина», зычно скомандовал «На караул!» Блеснули штыки, взлетел к плечу воздухоплавателя, палаш – ровно в тот момент, когда «кальмары» коснулись травы и замерли. «Ну вот, этот этап нашего путешествия позади… – подумал Алекс, – Что-то будет дальше?»
– Значит, город тут будут строить? – спросил Витька. Они сидели на склоне холма, а напротив, на большой поляне, соседствующей с лагерем, матросы с прибывшей эскадры ставили ряды армейских шатров, обустраивали кухни и навесы, ладили срубы, копали прямоугольные ямы под землянки. Другие стучали топорами в лесу – оттуда шагоход под управлением Фельтке то и дело притаскивал связки брёвен. Работа кипела, и мальчики, наученные опытом, не спешили включиться в её течение. Успеется ещё – и найдут, и припашут, а пока они наслаждались заслуженным отдыхом. Обшаривать овраги и буреломы на пять вёрст от холма, наносить их на карты вместе с молоденьким мичманом, помощником штурманского офицера «Байерна», намечать тропы, по которым могли бы передвигаться люди и повозки – тоже занятие не из лёгких. В повозки, правда, запрячь пока некого, да и самих повозок только две – собраны из разного хлама, оставшегося после падения «Баргузина» – но начальство довело до сведения, что из Новой Ладоги летят уже два больших транспортных корабля, и на их борту, в числе прочего, есть и мулы и даже лошади.
Другой первоочередной задачей было обследовать берега речки, протекающей в трёх верстах от Заброшенного Города. Речка эта, как, впрочем, и все прочие таёжные реки и ручьи, обещала превосходную рыбалку, и фон Зеггерс, назначенный временным комендантом «объекта», уже задумался, как бы разнообразить рацион свежей рыбой.
– Не город, а эту, как её… Сёмка наморщился. – следовательную
– Не следовательную, а исследовательскую. – поправил приятеля Витька. – А ещё, я слышал, профессор Смольский попросил губернатора Новой Онеги поискать желающих перебраться сюда. Мол, охотники нужны, лесорубы и прочий народ, который на границе тайги жить привык – ну, вроде как в станице Загорищенская. Оттуда особо будут брать, денег от казны дадут на обустройство тем, кто согласится, а ещё скарб всякий на обустройство – пилы там, топоры, косы, струмент плотницкий, даже ружьё двуствольное, охотничье! Скажешь, плохо?
– Так значит, всё же будет, пусть не город, а станица? – не сдавался Витька. – Слушай, давай нашим напишем, а? Один из корветов, что с «Байерном» пришли, завтра уйдёт в Новую Онегу, с почтой. Твой-то отец так и так сюда переберётся, с драгунами – а я своих позову, пусть тоже попробуют!
Сёмка с сомнением покачал головой. – Не, твой отец не согласится, и мать тоже будет против. Зачем им? Двор и так самый богатый на выселках, должность хорошая, лавку москательную недавно открыли – к чему такую благодать оставлять?
– А дядя Григорий? Они в запрошлом году погорели дочиста, только-только двор новый хотя ставить, а пока у нас перебиваются. Вот и начнёт на новом месте – небось, с казёнными деньгами-то проще будет! Он к тому же, охотник знатный, зверовщик – в Загорищенской каждую зиму у кума своего гостит, вместе промышляют соболя да лису. Напишу, пущай едет!
Сёмка подумал и согласно кивнул.
– А что, и пиши. Только дай мне потом пару строк приписать: так, мол и так, сын ваш извинения просит, что сбежал, ничего не сказавши. Но обратно никак пока нельзя, потому как при казённом деле состоит, шибко важном. Вот время будет – вернусь домой, проведаю, а пока никак!
Припиши. – кивнул Витька. – Дело хорошее, к родне надо уважение проявить. А я вот что-то опасаюсь: отец, когда сюда явится с шагоходами драгунскими, всыплет, небось, по первое число…
Сёмка энергично помотал головой.
– Не всыплет! Права такого не имеет. Ты теперь есть маат Воздушного Флота Кайзера, при форме, оружии. Даже зольдатенбух имеется, с печатью и подписью герра Веденски, как нашего главного воинского начальника! Полного права у твоего бати нет, чтобы тебе, казённому человеку ухи драть!
V
Теллус, Загорье.
Тайга, к востоку от
Опалового Хребта.
Жгучая зелёная жидкость, которую Л'Тисс вылила в рану на голени, оказала поистине волшебное действие. Дёргающая боль отступила; теперь Уилбур мог даже наступать на ногу – правда, осторожно и с опаской. И даже сам влез в «стрекозу», замаскированную на небольшой полянке в паре миль от холма с гротом. Лейтенант с трудом поместился в узком, рассчитанном на не слишком рослых инрийских наездников кокпите; плоские зелёные ленты, словно сами собой выросшие из сиденья, обвили и накрепко затянули его плечи с поясницей, и Л'Тисс пошла на взлёт. Некоторое время, за которое инсект преодолел по прикидкам англичанина около двух десятков миль, они шли на бреющем, едва не задевая верхушки кедров и пихт. Потом нырнули к самой земле и ещё мили три пролетели вдоль русла таёжной речки – лейтенант поразился, как умело наездница управляет своей «стрекозой», совершая резкие повороты на полной скорости так, что трепещущие маховые перепонки едва не касались покрытых хвоей лап таёжных гигантов.
Но всё кончается когда-то – закончился и этот захватывающий полёт. «Стрекоза» стремительно набрала высоту так, что кроны деревьев внизу превратились в кудрявый зелёно-бурый ковёр, и повернула на запад, к виднеющемуся на горизонте Опаловому хребту, отделяющему Загорье от Побережья с его городами и морскими портами.
Так они летели около часа; вершины Опалового хребта заметно приблизились, цепочка же невысоких холмов, один из которых скрывал в своих недрах руины Заброшенного Города, наоборот, растаяли без следа. В какой-то момент Л'Тисс повела «стрекозу» на посадку – они шлёпнулись на небольшую полянку в излучине ручья, где места едва-едва хватало, чтобы не зацепить при взлёте непролазные кусты малины и торчащие среди них чахлые деревца. Дальше стеной вздымался кедровник; Л'Тисс выбралась из кокпита, помогла вылезти пленнику и протянула ему объёмистую флягу и несколько сухих хлебцов.