Сила Необычных
Шрифт:
— Немного, — ответил он.
Северен стоял в центре квадрата, метрах в пяти от него. По ночам тренироваться не разрешалось — Лока нередко пользовался этим, чтобы побыть на воздухе в одиночестве. Выходило, что либо у Северена были какие–то привилегии, либо его тоже охраняли по–особому.
— Не могу понять, как это делается, — сказал Лока, кивнув на манекен для отработки ударов. Вместо меча он держал в руке тоненький деревянный прут. У него под ногами валялись обломки еще от десятка таких же. — Учитель много раз показывал, но у меня никогда не получалось. Если предмет твердый, энергию через него можно передать. На самом деле и
— Я видел: ты многих тренируешь, — произнес Северен все тем же голосом. — Не потратишь на меня пару минут?
Мужчина смотрел на него немигающим взглядом. Нельзя было понять, о чем он думает. Возможно, Сайта смогла бы, но не он.
— Конечно.
Лока поднял с земли меч, с которым отрабатывал движения. Северен отыскал в ящике для оружия почти такой же: из обожженного дерева, но чуть тяжелее на вид. Он сбросил плащ, завязал волосы, чтобы они не падали на глаза. В отличие от Цорка, Северена можно было принять за таромца, но проведшего жизнь вдалеке от родины — под палящим солнцем и жалящими ветрами. Лицо его было смуглым, почти черным, шея, грудь и плечи — того же цвета. В отличие от рук. Начиная от запястий и заканчивая кончиками пальцев они выглядели странно бледными, как будто даже прозрачными. Они, конечно, могли быть просто выпачканы в чем–то белом, но Лока не мог отделаться от ощущения, что видит рукоять меча оппонента прямо сквозь пальцы.
Они встали друг напротив друга.
— Ты нападаешь сразу, верно? — спросил Северен. — Стараешься нанести первый удар как можно раньше. И им же победить.
Он махнул мечом. Лезвие не достало до Локи метра два.
— А если противников много, то первым атакуешь самого опасного.
Северен прошелся по кругу.
— Ты очень сильный боец, — произнес он. — И очень необычный. Я даже думаю, если бы захотел, ты легко сумел бы сбежать. Ни «узы», ни клеймо тебе не помешали бы. Я прав?
Он остановился. Кончик его меча, до этого смотревший прямо на Локу, чуть опустился… Северен произнес какую–то фразу, но Лока ее не услышал. Он следил за движениями рук, ног, туловища. Видеть Северена на арене Локе не приходилось, но на его памяти это был первый человек после Сахайи, который мог просто перестать делиться с миром информацией о себе. Полностью закрыться. Лока так по–настоящему и не освоил этого умения. Прежде всего — не смог его принять. Мир и связь с ним были слишком важны для него. Сама мысль казалась ему кощунственной. Северен, как и Сахайя, закрываться умел. Возможно, дело было в том, что Лока ни в малейшей степени не мог ощутить стоящего перед ним человека, а потому и не ждал ничего хорошего, но ему вдруг стало ясно, что Северен на него нападет. И не для тренировки, а по–настоящему, чтобы убить. Ощущение не было чем–то рациональным, но казалось настолько явным… То, что оружие они в руках держали тренировочное, мало значило: убить можно и голыми руками. И если он хочет именно этого…
Северен опустил меч.
— Ты сдержался. Это признак разума.
Лока промолчал. Ощущение неизбежности драки пропало без следа.
— Я прошу у тебя прощенья.
— За что? — решил спросить Лока.
— За то, что принял тебя за другого, — ответил Северен. Если у него и было желание тренироваться, оно явно пропало. Он вернул меч
— А ведь ты тоже мог бы сбежать, — сказал ему вослед Лока.
Северен замер. Медленно повернулся.
— Нет, — произнес он. — Я не могу.
— Почему?
Лока уже уверился, что ответа не получит, когда Северен не заученно, как выговаривал большиство аанских слов, а мягко, певуче, почти не разжимая губ, произнес:
— Хелас.
— Что это значит? — спросил Лока после паузы.
— Принятое обещание. Для скехта жизнь без хелас не имеет смысла. Когда–то мы были такими же свободными, как и вы, дрекови. Надеюсь, когда–нибудь снова станем. Только я этого уже не увижу.
— Почему?
— Некоторые преступления невозможно искупить.
В темноте его лицо казалось высеченным из камня. Он говорил серьезно.
— Что ты сделал? — спросил Лока.
— Я? Ничего. Хелас не имеет ничего общего с тем, что сделал или не сделал ты. Хелас — это обещание, данное своему народу. Внутреннее правило, означающее, что ты себе не принадлежишь. И я исполнял его до тех пор, пока от меня был толк, — он сжал в ладонях плащ, и лунное мерцание просветило его пальцы насквозь. — Теперь я здесь. И продолжаю исполнять…
— Будучи рабом? — поразился Лока. — У Мерзта?
Лока и сам был в том же положении, но он родной деревне ничем помочь не мог.
— Дориан Мерзт — мой хозяин, — произнес Северен холодно.
Лока посмотрел на него с удивлением.
— То есть, если бы я сказал, что планирую сбежать, ты бы…
Северен не ответил. Молча развернувшись, он ушел.
Крики Лока услышал еще в коридоре. В доме, где тренируются гладиаторы — зачастую против своей воли, — дело это обычное, так что особого внимания он не обратил. Шагу не прибавил и на тренировочный квадрат, освещенный утренним солнцем, вышел минуты через две. И только тогда понял: что–то не так. Обычно в это время поле заполнено гладиаторами, спаррингующими один на один или разбитыми на группы для отработки взаимодействий. В этот раз большинство прижималось к стенам с самыми разными выражениями на лицах, разглядывая тех, кто стоял в центре: вооруженных до зубов надсмотрщиков и Гайю.
— Ну, кто следующий?!
— Не дури, девчонка! — рявкнул на нее охранник. — Хуже будет!
— Кому, мне?! — она злорадно расхохоталась. — Давай!
С криком Гайя дернулась вперед — пространства вокруг нее в ту же секунду стало больше. Лока заметил, что меч у нее в руках не тренировочный, а самый настоящий. Один из надсмотрщиков чуть в стороне зажимал рассеченное плечо.
— Почему амулеты не действуют?!
О причине Лока догадывался, но сказать точно, сколько это продлится, не мог. Звук срабатывания оглушающего амулета раздавался опять и опять, и после каждого Гайя морщилась, словно от удара невидимым бичом. Оттого, судя по всему, охранники и не прекращали попыток.
Гайя вдруг упала на одно колено. Надсмотрщик тут же ринулся к ней… и заработал колотую рану в бедро.
— Стоять на месте! Используйте амулеты! Сейчас она вырубится!
Лока двинулся вперед… его схватили за руку.
— Лучше не лезь.
Лока недоуменно обернулся.
— Лучше не лезь, — повторил Хаг. — Это то и дело случается. Потому лучше ни к кому и не привязываться…
— Что случается?
— Мерзт ее продал. Ее в любом случае заберут. Сделать мы ничего не сможем…