Сила оружия
Шрифт:
В этом «обсуждении» участия не принимала лишь Сирена, молча слушая остальных. К ней-то я и обратился за поддержкой:
— А ты что думаешь?
— Согласна с ребятами. Тебя использует опытный мошенник. Осталось лишь придумать, как повернуть ситуацию в нашу пользу. Все же, гораздо проще отобрать картину у одинокого вора на улице, чем вынести ее из хорошо охраняемого тайного хранилища.
— Это если он работает один, а не с целой шайкой проходимцев… — добавил я.
— Возможно, те два «студента», которых ты отделал — его сообщники, — согласилась Мистик.
Наступила тишина.
— Сперва нужно выяснить, действительно ли ты видел ту самую картину, — наконец, заявила Сирена.
— Вроде похожа. Я же только черно-белую невнятную распечатку видел. Но у меня есть скриншоты! Всех трех картин и этого фальшивого Анатолия! Могу вам скинуть, сами увидите…
Физик печально вздохнул и почесал затылок:
— Я, конечно, могу тебе флэшку в задницу засунуть, но не думаю, что это сработает.
— В смысле?
— Передачи данных с микрочипов не существует.
— Тогда зачем эта функция вообще нужна?
— Считай, что теперь у тебя фотографическая память. Правда, с ограниченным объемом и довольно тормознутая, но… — Сирена развела руками.
— И как нам это поможет? У тебя есть изображение той картины, чтобы я мог на него глянуть?
— Нет. Но ты его нам сделаешь.
— Как? Принтер себе в задницу совать не позволю!
— Подробности вашей с Физиком интимной жизни попрошу держать при себе. Нет. Вот тебе бумага и карандаш. Ты же у нас художник, а теперь еще и с фотографической памятью? Значит, нарисуешь, что там увидел.
— Эм. Дамочка, ты представляешь, сколько времени рисуется нормальный карандашный портрет? Да еще и точная копия картины самого да Винчи?
— Понятия не имею.
Впрочем, я тоже. В школе на это уходило от двух до двадцати часов, в зависимости от сложности модели и детализации рисунка. Тот же гипсовый Апполон — попроще, а если натурщицей выступала какая-нибудь непоседливая морщинистая бабка в клетчатом платочке — так проще было себе справку нарисовать. И такие умельцы у нас тоже находились!
— Давай, берись за дело, а мы пока подумаем над планом.
— Так у вас времени как минимум до утра, — недовольно пробурчал я, — Может, сначала план музея вам изобразить? Я схему эвакуации тоже… запомнил…
— Спасибо, обойдемся. Тем более, что аукцион пройдет в другом здании.
— Знать бы еще в каком именно. Я так и не сумел сориентироваться.
— Пф. Там в полусотне метров стоит недостроенный торговый центр. Туда тебя твой стрелец-удалец и водил.
— Но как…
И тут до меня дошло. Она — куратор, а у куратора тоже есть приложение-Навигатор, в котором отмечено местоположение каждого члена Отряда, расстояние до него и текущий статус.
— Сообразил? Раз уж мы супергерои Конторы, то давайте использовать хотя бы те преимущества, что у нас остались.
Угу. Мыльные пузыри, имитацию голоса, идеальное чувства вкуса и способность чинить примусы любой конструкции?
Хм. А почему бы и нет?!
— Эй, Химик. Ты по следу рукопожатия сможешь что-нибудь рассказать о человеке?
— Если ты потом, конечно, не облапал десяток поручней в автобусе или не помыл их со щелочным мылом, то запросто.
— Тогда танцуй! Точнее, целуй…
И я стянул с левой ладони целлофановый пакет, который напялил специально, чтобы сохранить все следы Анатолия, пожавшего мне именно эту руку.
— А ты опасный тип, Уборщик!
— Но полезный. Так что давай, облизывай, да я сяду за рисунок…
Химик ухмыльнулся и достал ватную палочку. Мазнул ей меня по руке, и тут же сунул в рот.
— Мужчина, европеец, тридцать два — максимум тридцать четыре года. Ходит в солярий… Носит трость? — он посмотрел на меня, и, дождавшись утвердительного кивка, добавил, — …Трость с костяным набалдашником, пользуется хорошим и дорогим парфюмом. Не курит, мобильник у него в силиконовом чехле. Недавно держал в руке что-то пластиковое. Был в туалете, где пользуются сильно разбавленным и дешевым жидким мылом. Животных нет.
— Автомобиль?
— Не исключено. Часто носит тонкие кожаные перчатки, кстати.
— Есть такое, — согласился я, — Ладно, займусь пока портретом…
Ну и заодно проверю гормональную теорию на практике!
Внимание! Обнаружен повышенный уровень дофамина!
Как и адреналин, дофамин тоже имел два уровня регулировки, но не средний и максимальный, а минимальный и средний. Так что я пока передвинул рычажок на самый минимум. Загорелась иконка с двухчасовым таймером, изображающая на этот раз символический «мозг». Шкала заряда «дофамина» уменьшилась ровно наполовину — вполне ожидаемо.
Ну-с, приступим!
Я положил перед собой листок бумаги и стерку. Попробовал кончик карандаша и недовольно нахмурился:
— Нож дайте. И еще бумаги!
Подточил полученным от Сирены ножом кончик карандаша, и о запасной листок бумаги довел его до состояния, которое меня более-менее устроило.
Открыл в интерфейсе «натуру»: снимок нужной картины, стоящей на мольберте.
Сперва набросал контур самой рамы, затем наметил пропорции, грубым овалом очертил контур головы и разбил его пополам, отмечая положение переносицы. Нижнюю часть поделил на три равные части, наметил линию рта. Леонардо рисовал, используя классическое построение, так что, даже с поправкой на пропорции лица десятилетней девочки, полученные в школе навыки мне пригодились.
От переносицы опуститься на тридцать градусов вниз… Найти линию глаз и расстояние между ними, равное «длине» самого глаза… Теперь можно очертить занимаемый детским носиком объем… Дальше через линию виска определить, где начинаются уши... Задать объем прически, наметить округлую линию скул… а вот и шея…
Процесс рисования меня увлек не на шутку, так что я даже и не прислушивался, о чем там совещаются остальные Неудачники. Да и не смог бы, наверное: весь мир сейчас заключался для меня в этом вот листке бумаги, на котором медленно проявлялся рисунок, очень похожий на то, что я сегодня видел в тайном музее. Исчезло все: звуки, запахи, люди — все то, что не относилось к моей задаче и могло отвлекать.