Сила оружия

Магазинников Иван Владимирович

Он передал мне трость, а сам достал из кармана пузырек. Отсчитал пять крошечных таблеток и закинул в рот.

— Вы в порядке? Как себя чувствуете? — забеспокоился я.

Еще не хватало, чтобы он тут окочурился — тогда мне точно придется прокатиться в полицейский участок, и там выяснится, что никакой я не Бонифаций, и даже не Леопольд.

— Пустяки, я уже привык, — махнул тот рукой, — Но если вы меня проводите, то буду вам очень признателен. Тут совсем недалеко, остановки четыре поехать, и я уже дома.

— Хорошо. Только сперва подскажите, где здесь

уборная…

Если этот «стрелец» и впрямь организатор выставки, то через него можно выйти и на устроителей подпольного аукциона. А значит, упускать историка из виду никак нельзя — это мой единственный способ наладить контакты с этим Анатолием.

В туалете я через Коммуникатор связался с остальными Неудачниками и вкратце рассказал им о приключениях немецкого искусствоведа в российской глубинке. И они меня поддержали, велев «подружиться с дедушкой». Угу, хорош «дедушка», особенно после его рассказа о том, как они с «папой Анатолия» продали свою переводчицу в гарем какому-то Иранскому землевладельцу, в обмен на «схему старой машины водяных пыток» времен какого-то древнего царя-мага.

— Надеюсь, у нее все сложилось хорошо, — так он закончил свою историю, и я даже не понял, шутит историк, или говорит всерьез.

И это не считая его сомнительных увлечений древними пытками и казнями!

В общем, за ближайшие полчаса через мои уши прошли десятки бородатых или специфических анекдотов, несколько довольно занимательных историй из жизни «черных» и черных археологов и тому подобное.

Возможно, в другое время и в другой обстановке Рашид Гасанович был бы весьма занимательным собеседником, но «танцевать» с ним в обнимку в общественном транспорте, когда со всех сторон напирают потные злые люди, и при этом каждые пять минут поднимая упавшую трость, и пытаясь не потерять суть очередного рассказа — сомнительное удовольствие.

— А хотите, я вас настоящим индийским чаем угощу? — предложил историк, когда мы уже вышли из душного троллейбуса, и шагали по уютному тенистому скверику в сторону его дома.

— Собранным настоящими индийскими девственницами при свете настоящей индийской полной луны? — вяло попытался отшутиться я, одновременно скидывая Неудачникам метку своего местонахождения.

— Вот вы смеетесь, а в некоторых храмах до сих пор существуют девадаси, которые в том числе собирают и травы для благовоний и всяческих ритуалов.

— Девадаси?

— Храмовые танцовщицы, которых не смеет коснуться рука смертного мужа.

— Ну, так ведь это и не руками делается, а совсем другим местом.

Я едва не сорвался на откровенную грубость, пытаясь отвязаться от гостеприимного историка, но тут дорогу нам преградили двое молодых ребят, не то плечистых спортсменов, не то просто в «дутых» куртках не по размеру:

— А ну стой, пидор старый, — рявкнул один из них, упираясь моему спутнику в грудь ладонью.

— Прошу прощения, юноша, но вы явно обознались, и я не ваш половой партнер, — отозвался тот.

Ого! А старикан могет в иронию и хамство. Прошу прощения за свои недавние мысли в ваш адрес, дедуля.

—

Чего-о? — побагровел нахал.

— Могу и повторить: вы обознались, и я не…

— Рашид Гасанович, мой друг хотел сказать, что он готов вам пересдать экзамен прямо сейчас, — вмешался второй, — а не в августе, как вы его поставили.

— Какой август? Какой экзамен? — удивился старик, — Сессия же еще не началась?

— Осталось лишь по цене договориться. Или пара красных бумажек, — в руке паренька появились пятитысячные купюры, — Или пара сломанных ребер, — и он демонстративно помахал кулаком с зажатым кастетом.

— Чего-чего? — переспросил я.

— Пизды ему дадим, — пояснил первый, кивая в сторону Рашида.

— Странно… с виду вроде мужик, а экзамен бабской дыркой отрабатывать собрался. Или ты отсосать за оценку предлагаешь? Так это по-другому называется.

Да, я откровенно нарывался. Хоть уже и «сжег» свои запасы адреналина, но во-первых, это всего лишь пара широкоплечих молокососов, во-вторых, в руке у профессора очень удобная трость, похожая на мою швабру в «боевом» режиме, а в третьих…

«Кортизол называют «гормона стресса» из-за его участия в формировании защитных реакций на внешние угрозы и стрессовые ситуации. Он усиливает сердцебиение, повышает артериальное давление, и в то же время держит под контролем тонус сосудов, не допуская критических изменений. Кроме того, в момент стресса кортизол активизирует работу мышц, снижая в них расход глюкозы и усиленно заимствуя ее из других органов. Он мобилизует ресурсы организма для спасения жизни. Например, чтобы убежать от преследователей, выбраться из-под завалов, сразиться с врагом».

Я иногда все же почитываю методичку Дока!

Внимание! Обнаружен критический выброс кортизола!

Теперь почему-то на иконке таймера отображается печень, а не сердце, как при выплеске адреналина в организм. И у меня есть все же те 10 секунд.

— Разрешите?

С неожиданной для себя самого силой вырываю трость у историка.

Нападающие расходятся, беря меня в клещи, и встают в стойки. Оба правши, а это значит, левая нога вперед, правая — назад. Что дает мне определенное преимущество, и если уметь им воспользоваться…

А я — умел, спасибо Спорти.

Делаю два быстрых шага вперед, оказываясь между бойцами. У того, что слева — почти за спиной, так что достать он меня не сможет, пока не развернется. А вот правый теперь для меня полностью открыт, поэтому делаю самый банальный тычок ребром ладони ему в горло.

Разумеется, левой рукой, потому что это отвлекающий маневр. Да и не дотянулся бы — расстояние великовато.

Но не для трости, которой я сильно бью «алчущего знаний» студента в пах. Раз уж он открылся и повелся на «обманку», вскидывая руки в плотный блок головы и верхней части корпуса, то грех не воспользоваться таким моментом!