Сила поющего сердца
Шрифт:
А Бурый тем временем стоял на горе, у подножия которой жил еще недавно Макарий, перед тем как отправиться к детям. Медведь оглядывал поселение, где его с волнением и нетерпением ждали трое узников.
– Пойдешь ночью незаметно, старайся никого не разбудить. Будь тих, как мышка, - давал последние мысленные наставления Макарий медведю.
И тот улегся и задремал в ожидании команды к наступлению.
Ночь была ветреной, и это было на руку беглецам. Все шумело, стучало, собаки лаяли, на крышах что-то ухало. Под "музыку", производимую уже зимним ветром, Бурому было легче всего проникнуть в селение незамеченным. К полуночи повалил еще больший снег, что
Макарий вдруг почувствовал поступь Бурого, он ощущал, что медведь совсем близко. Никаких посторонних шумов в селении не было, значит, Бурого не заметили. Вот послышался за дверью шорох, движение, скрипнули петли, вздрогнула дверь и слетела с петель. Дети забились в угол, испытывая чувство восторженного страха. И вдруг в подвал ввалился пушистый заснеженный Бурый, который радостно зарычал и, поднявшись на задних лапах, принялся обниматься с Макарием, всячески стараясь его облизать.
– Молодец, Буренький, пришел! Все сделал как надо. Ну полно, полно целоваться, пора уходить. Познакомься с нашими друзьями, это Паша, это Ксюша.
Дети смотрели на происходящее широко открытыми, искрящимися от счастья глазами и не верили, что у них в гостях действительно настоящий медведь! От него пахло шерстью и морозом, и этот запах запомнится им на всю жизнь, ибо это - запах чуда, аромат победы, радости, праздника, освобождения.
– Ну подойдите, ласточки мои, не бойтесь. Потрогайте Бурого, вам надо поскорее познакомиться, и пора в путь.
Дети, прижимаясь друг к другу, нерешительно приблизились к медведю, а тот по очереди лизнул Пашку и Ксюшу.
– Ой, - вскрикнула Ксюша от неожиданного соприкосновения с шершавым языком зверя.
– Все, пора!
– скомандовал негромко Макарий.
– Идти тихо, не шуметь, не кричать. Быть осторожными и внимательными, чтобы не произвести лишнего шума.
Троица с медведем выбралась во двор, на них пахнуло зимней ночью, ветер застилал лица, глаза снегом. Они зашли за околицу, затем достигли края селения, и вот они уже начали подниматься в гору. Через две минуты дети стали задыхаться и падать.
– Ну вот, а теперь полезайте на мохнатого, он вас повезет, как королей. Не робеть! А ты, Буренький, ступай помягче, чтоб дети не падали.
Пашка залез первым, Ксюша за ним.
– Ну, а теперь держитесь покрепче, что есть силы за шерсть. Вперед, Бурый!
Медведь, оседланный детьми, двинулся вперед, за ним едва поспевал Макарий. Каждый шаг беглецам приносил ощущение победы и свободы, и не важно, что впереди была колючая, снежная темнота, она лишь казалась страшной, а на самом деле она была доброй, она принимала с радостью и любовью путников в свое лоно. Мир людей оставался позади, там свирепствовала эпидемия - страсть к деньгам, которые достигались любой ценой, даже ценой детских жизней. Но весь этот ужас, который сотворили взрослые с закрытыми сердцами и помраченными умами, отдалялся, все дальше исчезал за спиной путников.
Дети прижимались к теплой шкуре спасителя, под которой ходили сильные, стальные мышцы дубравного зверя. Только Бурый в такой темноте мог знать дорогу, ведь это его страна, и он в ней хозяин.
Эта чудная процессия спешно шествовала в гору по первому снегу, а ветер заметал их следы. И казалось, что в самом ветре звучит музыка триумфа, торжества сердец, которые, пройдя все испытания и скорби, запели от радости и счастья. А когда они поют, то отступает темнота, уходят невзгоды, преодолеваются любые трудности, и во всем мире воцаряется праздник любви и света, который никогда не кончится и уже ничем не омрачится.
Глава 19
Рождество в лесу
Вскоре путники достигли пустыньки Макария. По дороге они заглянули в монашеский скит, где Серафим и Никодим одели детей по-зимнему, снабдили хлебом, крупой, другой снедью.
В пещере весело трещали дрова, Макарий отпаивал детей травяным чаем с медом, откармливал наваристой, душистой кашей. И детям уже казалось, что все их злоключения были во сне, все печали и страхи ушли куда-то далеко, исчезнув за горами и лесами. Ведь они попали в настоящую сказку, где познакомились с лесной братией, научились общаться со зверями, понимать природу, лес.
А тут и Рождество приспело. Встречали в лесу, где посередине поляны высилась огромная пушистая, раскидистая сосна. Пели песни, ходили вокруг сосны. Ночь была ясная, звезды празднично мерцали, луна освещала горы, лес, поляну серебристым, нежным светом. Бурый важно сидел около сосновой красавицы и от удовольствия иногда рычал. Пожаловали на торжество, как и обещал странник, зверушки разные: лиса, зайцы, енот, кабан, волк, слетелось множество птиц. Все радовались, прыгали, бегали, резвились, птицы бойко щебетали. Дети смеялись, шутили, играли, бросались снежками, катались на Буром. Макарий подарил каждому по звонкому маленькому колокольчику. Их он получил от братьев-иноков, которые пожелали, чтобы на Рождество Макарий сделал эти святые подарки детям. А монахи в свою очередь приобрели их, когда были в паломнической поездке на святой горе Афон. Веселым, заливистым перезвоном наполнилась лесная рождественская поляна. Вот так Рождество чудное получилось! И это был праздник не только рождения Христа, но и праздник Рождества двух маленьких поющих сердец.
А наутро заиграло солнце, отражаясь в снежинках всеми цветами радуги. Все вокруг было покрыто светящимся, искрящимся, белоснежным, пушистым покровом. Стоял легкий морозец, и в воздухе парили снежинки, как брошенные с небес блестки. В небе появилась радуга. В каждой детали бытия чувствовалась праздничность, радость, торжественность, будто мир обновился, преобразился и засиял новой, свежей, юной жизнью. Птицы вовсю заливались, приветствуя эту новую жизнь. Казалось, что по всей земле льется музыка, под которую все живые твари, все живые души, леса, горы, поля, каждый на свой лад поют песни радости и любви, света и благодати.
Наступала новая эра Любви, Чудес, Праздника навсегда не только для детей, для Макария, который и не ведал, что вновь вернется в свою пустыньку, но и для всех, кто принимает мир, природу, землю с радостью, благодарностью и нежностью.
Макарий понимал, что в чудесном спасении детей исполнилось то наставление старца Нектария, когда он наставлял о том, что место поражения должно стать местом победы. Истинно так и случилось, когда Любовью, силой поющего сердца было побеждено зло, когда свет проник в самые недра ужаса и поразил его. И это особенно радовало Макария, значит, так можно всегда побеждать, так и нужно действовать, жить, побеждать. Находить такие места падения и превращать их в места подъема, и чем глубже дно, тем выше возможно подняться, тем более на высокую ступень эволюции духа и Любви можно взойти. И это потому, что чем концентрированнее тьма, тем больше усилий требуется, чтобы привнести в нее свет. Чем сильнее зло, тем большую Любовь нужно низвести в него, чтобы рассеять и преодолеть его.