Сила слабости
Шрифт:
А я верить, кажется, совсем разучилась. Я скрываю часть себя даже от самых близких. Меня слишком часто предают. Это убивает наивность. Как быть?
Он ведь вроде бы старается. Просто все эти его игры... он слишком легко лгал, слишком часто поступал непредсказуемо. Но с Дэни от поступил по-доброму! Непредсказуемо по-доброму! Или просто я так плохо предсказываю последнее время?!
Двести пятьдесят лет назад ата давался мне значительно проще. Да, к тем моим мужьям тоже нужно было искать подход, они тоже были все очень разные. Но тогда я разгадывала их легко... тогда во мне самой
Просто нужно попробовать снова поверить! Попытаться открыться...
– Я хотела сказать спасибо за Дэни.
Он приподнял на меня один глаз:
– Спасибо не греет...
Я рассмеялась. Может, внутри он и добрый, но снаружи точно вредный.
– А что бы ты хотел в качестве благодарности?
– Ты обещала как-то поучить меня воспринимать Ар.
Боги туманов! А ещё он очень любопытный и настойчивый.
– Я думала об этом. И, честно говоря, не знаю, как такое можно сделать.
Венки отложил книгу:
– Просто ты не знаешь уже имеющихся моих способностей и знаний.
Я пожала плечами:
– Возможно.
– Я расскажу. Я могу определять точный приказ, если он растянут во времени и направляется не резко большой мощностью, а постепенно наращивая. Так же я понимаю приказы ауры. Вот, например, сейчас редкий случай, когда ты не думаешь о том, чтобы затащить меня в постель. Хотя этому факту легко находится объяснение, - он хмыкнул. Стервец и наглец!
– Да, кстати, как выяснилось, вамповую ауру я тоже определяю. Ещё... Я знаком с теориями восприятия Лисетии и Гарботы. И ещё десятка мелких авторов. Знаком с методом, которым Хинти тренируются на идентификацию Ар вампа. Собственно, им я и тренировался. Теоретически я знаю правильную модель поведения при воздействии. Просто мне нужна практика. По-моему, всё очень просто!
М-да. Нет, ели бы он был неолетанкой, то я бы не удивилась таким знаниям дочери хранительницы истины и первой просветительницы Арнелет в этом вопросе. Но он был даккарцем. Теоретически существом с другим типом мышления. Не всякая эми способна понять теорию Лисетии. Я легонько потянулась к нему Ар, заставляя погладить себя по виску. Он подчинился не сопротивляясь, сейчас это движение не противоречило его желаниям, было для него естественным.
– Ты заставила меня сделать движение рукой вверх.
Я улыбнулась, продолжая экспериментировать с лёгким воздействием.
– Ты заставляешь меня мёрзнуть, - он шлёпнул себя по ноге, - А сейчас внушила, что меня комар укусил. Навязываешь желание выпить вина.
Нет, точного приказа он не понимал. Я внушала не холод, а некомфортность. И, говоря о питье, не имела в виде вина. Но приказы, которые я отдаю, в сознании каждого человека отражаются немного по-своему. Это нормально. И одно было несомненно, он действительно понимал, когда на него воздействуют. Чаще всего, с опозданием, уже совершив действие, но понимал.
– Ты сказал, что всё же не всегда узнаёшь влияние. Когда ты его не узнаёшь?
– Трудно сказать. Случаи, когда я не понимал, что на меня воздействуют, были лишь несколько раз. Это был, в основном, приказ не видеть чего-нибудь, чего я и так не хотел видеть. Остальные случаи, там, думаю, было более сильное воздействие. Потому что это были случаи, когда неолетанка защищалась от меня в момент опасности. Например, Ретка в доме старика Од Мэдра.
– Но Ретку ты тогда вычислил?
– Другим путём. Она не контролирует эмоции. Её похоть к мужчинам в моей голове была слишком чужеродной мыслью.
Некоторое время я молчала, задумавшись. Он действительно серьёзно изучает Ар. И не как имперцы, на своих приборах, он изучает его нашим путём. Душой. Сознанием. Полным погружением!
– Ты хочешь, чтобы я организовала тебе давление Ар, а ты бы попытался переключить себя на правильное восприятие?
– Да. Думаю, если к этому добавить ещё что-нибудь из якорей, то эффект должен получиться довольно быстро.
Я ещё раз оглядела лисёнка с ног до головы. Что вырастет из наших сыновей? Будут ли они ещё даккарцами? Будут ли наши дочери теми Суани, каких я знала и растила? Когда сливаются две одинаково сильные реки, поток, несущийся дальше, получает новое имя.
– Хорошо. Давай попробуем.
Венки:
...Наручники приковывали мои руки к массивной деревянной спинке кровати. Яркое солнце за окном, туман.
Дверь отворилась. Протиснулась голова. Эми, подросток, лет 16. Ёк! Она увидела меня, плотоядно ухмыльнулась и вошла. За ней ещё одна, ровесница. Жадный взгляд, в котором все мысли читаются без переводчика - жажда секса.
Подростки! Есть у неолетанок такой возраст, когда гормоны бьют в мозг, затмевая всё остальное. В этом возрасте они не знают страха, усталости, боли, когда пытаются добиться мужчины. Им всё равно, кто он: друг, брат, отец. Это возраст рождения Мевы - духа разрушения и страсти.
Эти двое - обе чуть пониже меня ростом, широкие в плечах, с полным отсутствием хоть каких-то намёков на женское в фигуре и с неограниченной, безумной похотью в глазах. Юбля! Разговаривать бесполезно! Только отбиваться или бежать, но я крепко привязан.
Они заговорчески оглядели комнату и меня, уделяя второму гораздо больше времени.
– Какой клёвый дядька! Ты совсем один?
– первая торопливо стянула с себя джинсы. Худая, нескладная, на лобке ещё и волос нет. Амоса по губам течет так, что она не успевает вытираться. Малолетние эми меня не возбуждают по двум причинам. Во-первых, они не способны доставить удовольствие мужчине. Во-вторых, они очень навязчиво лезут в постель и не брезгуют насилием, когда удаётся.
Я дёрнулся. Ноги тоже привязаны. Юбля! Похотливые ручки, все 4, цепко ухватились за ремень моих штанов...
– Сбрызни, мелкая!
Ругаться бесполезно, но я плохо соображаю в таких ситуациях. В семнадцать меня пыталась изнасиловать сестра. Мы были очень дружны с ней. Она лет с пяти таскалась за мной хвостиком. А тут милый 14-летний ребёнок вдруг набросился на меня, словно захваченный демонами. Я, конечно, отбился... Мне пришлось сильно избить её тогда. Юбля! В нормальном доме дочерей такого возраста отселяют в отдельную часть дома. Но у мамы всё в доме ненормально.