Сила урагана
Шрифт:
— Не вешай мне лапшу на уши, — сказала Махим. — Не забудь, меня учили на медика, — она вздрогнула от боли. — И у меня еще есть нос.
— Мы пытаемся добиться доктора, — сказал Гарвин.
Монтагна встала, подошла к двери камеры и закричала. Приглушенный голос из-за двери велел ей заткнуться.
— Милые ребятки, — сказала Махим. — Если бы они к нам попали, мы бы, по крайней мере, дали им умереть здоровыми, правда?
Гарвин попытался ободряюще улыбнуться, но получалось не очень.
— Отойдите от дверей, — прокричал кто-то.
Монтагна
Янсма встал на ноги, гадая, не скажет ли им кто-нибудь, наконец, что происходит. С момента поимки все, что говорили им тюремщики, это отойти от двери и заткнуться.
Хлопнула внешняя дверь, во внутренней проскрежетал ключ. Она открылась, и… вошел Ньянгу Иоситаро.
Гарвин и Лир пришли в себя быстрее всех. Они знали, куда исчез Ньянгу. Но другим солдатам знать этого не полагалось, так что им ничего не сказали. Монтагна ахнула, а Махим села.
— Босс… — успела она выговорить прежде, чем Лир ткнула ее в распухшую ногу, и Махим с криком боли упала назад и одновременно заметила, что Иоситаро был одет в темно-коричневую форму, не имевшую никакого отношения к Конфедерации.
За ним были трое вооруженных охранников, одна из них очень красивая женщина, и невысокий лысоватый человек, напоминавший университетского профессора.
— Я Эб Йонс, — сказал Ньянгу. — Лейтер Эб Йонс. Протектор Редрут назначил меня наблюдать за вашим допросом и подготовкой к суду над вами как военными преступниками.
— Мы не совершали никаких преступлений, — ответил Гарвин. — И мы были в форме, пока ваши громилы нас не раздели и не обобрали.
— Не совершали преступлений? — с удивлением отозвался «профессор». — Убийство, массовое убийство, попытка убийства, разрушение государственной собственности, нападение на государственных служащих, попытка мятежа, заговор против законного правительства, воровство, владение запрещенными приборами, и так далее, и тому подобное… Помните, между Камброй и Лариксом и Курой нет войны. Вы просто обычные преступники. Вас будут допрашивать, пока вы не поймете, что лучше сообщить имена ваших сообщников на Куре, а также агентов на Лариксе. Потом вас и остальных отдадут под суд и осудят. Суд будут транслировать на всю систему Ларикса и Куры для сведения тех, кто не полностью убежден в злодейских замыслах Камбры. Затем вас, возможно, передадут и на ваши планеты для предотвращения дальнейшего бандитизма.
— Этот господин, — сказал Иоситаро, — ваш главный следователь, доктор Петтеу Мьюсс. У него ученые степени в медицине, хирургии, фармакологии и психологии. Вне всякого сомнения, вы признаетесь. Для этого мы готовы использовать любые необходимые средства — как физические, так и химические. Моя роль здесь проста: я много лет провел на D-Камбре и хорошо знаком с вашим обществом и армией. Так что не стоит пытаться лгать мне, доктору Мьюссу или его помощникам. Такое антисоциальное поведение будет сурово наказано.
— И почему ты стал предателем, Йонс? — прорычал Гарвин,
— Вряд ли меня можно назвать предателем, — отозвался Ньянгу. — В системе Камбры я оставался гражданином Конфедерации, потом отказался, и мне было предоставлено гражданство Ларикса и Куры. Вам бы лучше не тратить время, обвиняя меня в измене, а обдумать свои собственные преступления. Чем больше вы будете сотрудничать, тем лучше с вами будут обращаться.
— Как сейчас? — Гарвин обвел рукой пустую комнату.
— Это просто камера для задержанных, — пояснил Ньянгу. — Вас переведут на флагманский корабль Протектора Редрута. Вас осмотрит врач и назначит вам необходимое лечение. Вам будут выданы стандартные военные пайки, если только ваше собственное поведение этому не помешает.
Ньянгу грозно уставился на четверку пленников:
— Мы не хотим, чтобы кто-то из граждан в момент суда пожалел вас из-за вашего вида. У меня все. Доктор Мьюсс?
Профессор внимательно оглядел каждого солдата. Он нагнулся над Махим, посмотрел на ее ногу, сочувственно поцокал языком. Махим холодно смотрела на него.
— Работа будет интересная, — сказал он. — Четыре проблемных пациента, которые участвовали в одних и тех же антиобщественных преступлениях. Да, следствие будет интересное, очень интересное. Я жду возможности лучше узнать каждого из вас. — Он приятно улыбнулся и опять подошел к Ньянгу.
Ньянгу повернулся к женщине:
— Коммандер Стиофан, распорядитесь, чтобы во время перевода наше подразделение безопасности усилило обычную охрану.
— Да, лейтер.
— Вы двое, — обратился Ньянгу к А и Б, — проследите, чтобы перевод прошел гладко.
— Есть, сэр, — ответил один из них.
Ньянгу осмотрел пленных.
— Мошенники, — сказал он негромко. — Все вы явно мошенники, извращенцы и психопаты.
Гарвин чуть не рассмеялся и заметил, что Ньянгу пришлось быстро отвернуться.
Ньянгу мыл Маев спину, но вдруг остановился, просто стоя под потоками с шумом лившейся на них воды.
— Почему ты остановился?
— Я хотел поговорить, а это самое надежное место на корабле, которое пришло мне в голову. Жучков я не вижу, а тот, что в лампе, заглушит шум воды.
— И ты говоришь мне это сейчас, когда я уже понадеялась…
— Я же не сказал, что насовсем остановился. Ладно, так вот каков план.
— Нья… то есть Эб, я же не полное бревно, — перебила его Маев. — Я заметила, что та бедняжка с гниющей ногой почти проговорилась. Этот зомби Мьюсс вряд ли понял, даже если услышал, поскольку я знаю твой секрет, а он не знает. Ты зол, потому что собираешься послать к чертям все свое прикрытие и спасти своих друзей. С другой стороны, я счастлива как маньяк с новым топором, потому что я наконец смогу перестать танцевать на проволоке и убраться ко всем чертям из этого кошмара. Видишь, как я уверена в твоих способностях?