Сила желания
Шрифт:
– Так что буду смотреть по делам – решил он.
Спустя некоторое время после инцидента с исками, Борис к своему удивлению заметил, что в фонд стали приходить новые крупные благотворители. Причем многие из них ранее спонсировали враждебный ему фонд «Счастливая жизнь». Вершинский поделился этой информацией на одном из совещаний и неожиданно узнал, что к этому напрямую причастен Лунев. В первые дни после своего прихода, он решил проявить инициативу и разослал письма некоторым донорам фонда «Счастливая жизнь». В этих письмах он довольно грамотно описал некрасивую ситуацию с исками против «Сириуса» и участие в этом деле Владислава Беликова. Кроме того, он уделил внимание и достижениям новосибирских ученых, призвав получателей письма принять участие в их поддержке. Инициатива дала свои плоды и в полку доноров фонда «Сириус» прибыло. Вершинский, конечно, был недоволен тем, что Лунев не согласовал с ним свои действия. Однако поразмыслив, решил, что поскольку идея оказалась хорошей и к тому же, вероятно придумана Генрихом Оттовичем, то и наказывать Лунева не за что. Тем не менее Борис стал относиться к Виталию с некоторым недоверием. Тем временем, руководство фонда «Счастливая жизнь» было не в восторге от ухода своих жертвователей, и ответная реакция не заставила себя ждать. На очередном еженедельном совещании, Вершинскому сообщили, что деятельностью фонда и новосибирской лаборатории интересуются непонятные люди. Сотрудникам звонят с разных номеров, задают вопросы, относящиеся к категории секретной информации и при этом, оказывают на них психологическое давление. Борису было очевидно, что кто-то пытается найти какой-нибудь компромат на фонд или ученых. Он попросил Лунева разобраться в сложившейся ситуации и выяснить, кто это мог быть. На следующее утро Виталий был у Вершинского в кабинете.
– Борис Аркадьевич, под нас основательно копают из «Союза вирусологов России».
– Что это за Союз вирусологов? Не припоминаю. И они кому, нам или новосибирцам могут жизнь осложнить?
– Я кое-что про них узнал. Это НКО и появились относительно недавно, а жизнь осложнить они могут прежде всего ученым. Они накопали что-то по деятельности новосибирской лаборатории. Дело прошлое, но если начать направо и налево об этом говорить, то журналисты почуют запах жареного и тогда репутацию новосибирцев уже не спасти. Если дать им волю, то всё дело может встать на месяцы.
– Это та история с неудачными опытами на крысах, когда кто-то из сотрудников заболел и заразил кого-то?
– Да.
– Но это же не имеет никакого отношения к их работе над вакциной и случилось несколько лет назад.
– Боюсь, это не важно, если станет известно, как они тогда всё замяли.
– Скверно, новосибирцы меня убеждали, что тема полностью себя исчерпала и к тому же, все хвосты они подчистили. Тогда вот что, Виталий. Надо что-то найти на руководство этого союза, причем персонально. Хоть что-то, чем их зацепить. Это единственный шанс остановить этих гадов. Сможешь?
– Постараюсь Борис Аркадьевич.
Лунев вышел, а Борис занялся текущими делами, решив, что раньше времени пугаться не стоит. Вечером он повез младшую дочку Олю к врачу, так что о разговоре с Луневым, вспомнил только к ночи. Это обстоятельство расстроило Вершинского, но он решил, что раз Виталий сам не позвонил, то до утра его и не стоит дергать. На следующий день, Борис пришел в офис рано и усевшись в кресло, раскрыл купленную по дороге газету на странице со своим интервью.
«Беседа с главой фонда «Сириус», Б.А. Вершинским».
– Хочу поздравить вас с тем, что первое испытание вакцины портив нового вируса птичьего гриппа, прошло удачно. Ведь работа над ней финансируется исключительно вашим фондом – прочитал он начало статьи.
Борис поднялся и прошелся по кабинету. Он остановился перед шкафом, со стеклянными тонированными дверцами и посмотрел на свое отражение. Вершинский немного покрутился и наконец, приняв позу Наполеона, то есть сунув руку за борт пиджака, застыл на месте.
– Что за ребячество – пробормотал он и вернулся за стол.
В этот момент на его телефоне раздался звонок. Это был Лунев.
– Привет, Виталий. Есть что по союзу? Ага, хорошо. Так, а он у них главный? И у тебя есть фотографии? Вот он козел блудливый – рассмеялся Борис, продолжая слушать.
– Очень хорошо. А это кто? Его заместитель, понятно. Хранение и распространение? Ничего себе, так это от десяти до пятнашки. И как ты успел нарыть столько? Молодец. Давай приезжай. Решим, что дальше делать.
После этого звонка, настроение у Вершинского определённо улучшилось.
– Ай да Виталик, ай да сукин сын – думал про себя Борис.
На радостях, он достал из шкафа бутылку «Шато О-Брион» и налив себе бокал, залпом выпил. Ласкающая теплота разлилась по его телу, добравшись до кончиков пальцев. Борис набрал Ане и томно произнёс:
– Анюта, у тебя я знаю, шоколадки всегда водятся. Принеси мне, пожалуйста.
– Вам с орешками или просто?
– С орешками, крепкими такими – задорно ответил Борис.
Он снова достал бутылку вина, которую в первый раз убрал обратно в шкаф и устроился поудобнее в кресле. Когда весь шоколад был съеден, а от дорогого вина осталось меньше трети, позвонила секретарь.
– Борис Аркадьевич, к вам Лунев.
– Хорошо, пусть заходит.
Дверь открылась и в кабинет вошел молодой человек.
– Здравствуй Виталий. Ну прямо удивил. С главным всё понятно, а что на его зама у нас конкретно есть? – выпалил Вершинский, поднявшись из-за стола.
– У них что-то типа корпоратива было, вот он с собой туда дури и принес. Есть два свидетеля, которые подтвердят, что он там эту дурь предлагал, а ещё пакетик с веществом и его отпечатками. Что делать будем, надо скоренько решать?
– Надо им предложить убрать все претензии в обмен на наше молчание. Ну, а если не договоримся, то закрывать их будем.
– Не слишком?
– А как говорится, не рой другому яму.
– Ладно, я тогда с ними пообщаюсь, а с фондом Беликова, что будем делать?
– На него тоже что-то есть?
– Нет, но я могу поработать.
– Не стоит пока. У тебя дел и так много, а от них я не жду каких-то действий.
– Ладно. Я пойду тогда – произнёс, как всегда развязано Лунев и вышел из кабинета.
Борису совсем не нравился этот нагловатый парень, похоже злоупотреблявший какими-то бодрящими веществами. Однако Вершинский не мог не ценить той ловкости и несомненного таланта Виталия, с которыми он подходил к решению сложных и деликатных задач. Такой человек был ему нужен, так что приходилось смириться с недостатками Лунева.
Будучи не в состоянии садиться за руль, Вершинский вызвал такси и отправился на нем домой. Когда он поужинал, добавив к выпитому в обед ещё один бокал вина и уселся в любимое кресло, на его телефоне раздался звонок с неизвестного номера. Немного подумав, Борис решил на него ответить.