Силиконовое сердце
Шрифт:
У Дмитрия началось воспаление легких, но покидать Болгарию он наотрез отказывался. Леонид Иванович воспользовался гостеприимством Ольги и остался с сыном.
Темной ночью Ольга пробралась в комнату к Диме, лежавшему в кровати в чистой, но мятой рубашке и спортивных штанах. Теперь ему было совершенно безразлично, как он выглядит. Его глаза оставались закрытыми, черные ресницы бросали длинные тени на бледные щеки, он тяжело дышал и хрипел. Ольга потрогала его лоб, который оказался горячим.
— Дима… проснись… Дима, я хочу порадовать тебя.
— Это
— Ты не спишь?
— Я потерял сон.
— Мне нужна твоя помощь.
Дмитрий сел на кровати, свесив ноги, и застегнул ворот рубашки под пристальным взглядом Ольги.
— Я готов.
— Оденься потеплее, мы идем в сад.
— Ночью?
— Да, именно ночью, ты и я! Только мы будем знать эту тайну.
Дима с трудом наклонился, зашнуровал ботинки, накинул теплую куртку и поплелся в холодную, морозную ночь за Ольгой, одетой в короткую дубленку. Под ногами хрустела тоненькая корочка льда, а в небе ярко горели большие звезды. Они направились к домику, где летом Дима жил с Евой. У больного началась одышка, он поморщился:
— Я бы не хотел…
— Возьми это и разбей статую! — обернулась Ольга, подводя его к статуе Велизара Жечева, глаза ее горели огнем.
— Зачем?
— Я точно знаю, что там сокровища! Бей!
— Не могу! Почему ты так думаешь? Это глупость… Памятник — гордость резиденции.
— Бей, говорю! Я здесь хозяйка.
— А вот это может быть оспорено в суде, — раздался хриплый женский голос, и из-за куста жасмина вышла Ева в окружении каких-то мужчин, один из них поддерживал ее за руки.
— Ты?! — казалось, челюсть у Ольги вот-вот сорвется вниз.
Дима пошатнулся, Ева кинулась к нему, хотя сама была не в лучшем состоянии, и обняла его:
— Я знала, что ты меня ждешь! Я шла к тебе…
Молодые люди стояли, обнявшись и поддерживая друг друга. Ольга сделала резкое движение, но была остановлена гневным криком:
— Ни с места! Сад окружен! Ева уже дала показания, что вы услышали нечто важное в монастыре и, по всей видимости, решили избавиться от Агаты потому, что та могла подтвердить существование живого наследника, а от Евы, возможно, из-за ревности. Вы обвиняетесь в убийстве монахини Агаты и покушении на Еву.
— Это как же? — прошептала Ольга.
— Вы сломали колесо, которое строго-настрого запретили трогать. Вы учитесь в техническом вузе и сообразили, что таким образом весь подвальный отсек будет затоплен. Каблук от вашей обуви, переклинивший рычаг, прямо свидетельствует об этом. Вы только не знали о существовании потайного хода из библиотеки, о котором ведала лишь Агата — старейшая послушница. Через него Ева сумела выбраться. Вам стало известно о том, что королева знала о рождении наследника и о том, что Велизара уже нет в живых. Почему Венета поставила ему памятник именно в то время со словами раскаяния? Для него? Его уже нет! Значит, для его наследника. Ведь она поставила памятник еще до рождения ребенка Розы и не могла предвидеть того, что девочка не выживет. Ее слова о прощении должны быть подкреплены чем-то еще. Когда Ева узнала от сестры Агаты эту тайну, она догадалась, что клад, если есть, то он в памятнике.
— Помнится, Костов говорил, что садовник устанавливал его в одиночку. А если учесть, из какого материала он создан, то возникает сомнение, под силу ли одному человеку поднять такой большой кусок мрамора, если только он не полый внутри, — сказал Дима, не отрывая глаз от своей живой подруги. — Как ты?
— Теперь со мной… с нами все будет хорошо. Не хочу вспоминать, что мне довелось пережить… Даже не подозревала, что мне пришлось почти двое суток ползти к своей свободе. Я упала в «чертов колодец» и обнаружила кости младенцев, что подтверждает версию о том, каким способом монахини освобождались от новорожденных младенцев… Я ползла и скоро оказалась у подножия скалы, правда, с другой стороны. Тем же путем, или почти таковым, прошла и Роза. Но я уже знала, что она не бросила своего младенца, а вынесла его к людям. Меня нашли, обогрели, накормили, а потом сообщили в полицию.
К ним присоединился разбуженный профессор. Увидев Еву, он на мгновение потерял дар речи.
— В присутствии понятых, — торжественно провозгласил полицейский, взял молоток и нанес несколько сокрушительных ударов по статуе Велизара Жечева. Она распалась на несколько частей, и глазам присутствующих предстало огромное количество крупных алмазов, буквально заполонивших внутреннее пространство мраморного памятника и его постамента. Молчание прервала Ольга:
— Все это могло быть нашим, Дима. Разве я не заслужила? Я потеряла всю семью от рук сумасшедшей, искавшей эти сокровища. Ты потерял Еву… я думала, что у нас все получится.
Дима поморщился:
— Неужели ты думала, что я променяю любимую женщину на эти камешки?
— Я им хозяйка!
— Им хозяйка — наследница Жечевых, — сухо ответила Ева.
— Где она?
— Не так далеко, как вы все думали. Она все это время жила у вас в доме. Я думаю, что ваша слабоумная женщина — прислуга Ионелия — и есть дочка Венеты. Она родилась в результате инцеста, пострадала от этого и, словно в насмешку, жила в этом доме. Ирония судьбы, не так ли, Оля?
— Бред!
— Я в этом уверена, но есть генетическая экспертиза, которая сможет это подтвердить. Теперь мы знаем, где захоронена ее мать — Роза. Я сохранила документ, который ты, вероятно, хотела утопить вместе со мной.
— Змея! — кинулась на нее Ольга, но ее схватили и защелкнули наручники. — Больно ты умная!
— У меня было время подумать благодаря тебе, балансируя между жизнью и смертью! Я очень надеюсь, что больше никому эти сокровища не принесут вреда.
Ольгу увели. Эксперты принялись собирать алмазы и составлять их опись. Понятно, почему болгарский народ нищенствовал! Ведь его же королевой все достояние нации переводилось в алмазы.
— Я люблю тебя, Дима, — сказала Ева, — и уважаю Леонида Ивановича, только это не значит, что я еще пойду куда-нибудь по его заданию! — подмигнула профессору Ева.