Сильмистриум
Шрифт:
– Что с кораблем? Где остальные?
– Галина, у вас кровь идет…- Наразмат протянул платок, но она с силой отбросила его.
– Отвечайте! Я ранена, а не умерла.
– Пять. У нас осталось всего пять кораблей,- Наразмат отвел взгляд. Рубку вновь начало заливать сияние.
«Неужели все напрасно? Не уничтожили ни один корабль противника?» - в отчаянии подумала Галина.
– Они…
– Готовят новый залп,- кивнул Наразмат.
Поднявшись, Галина медленно направилась в сторону рваной дыры на месте обзорного экрана.
– Стойте,
Но Галина просто шла, и осколки стекла хрустели под ногами. В глазах ее отражалось все разгорающееся синие, интенсивность которого без стекла была в десятки раз сильнее. Но все же, в последний миг Галина успела увидеть — новая электрическая дуга стала на четверть меньше и тоньше.
«Двадцать пять процентов, — со странным удовлетворением подумала она,- мы сделали, что смогли. Но на этом все... Пожалуйста, Никола, Оля, Лагааз… сберегите их и поспешите… умоляю, поспешите».
Часть 2
Девушка ощутила, как слезы подступили к глазам.
– Оля? Что случилось? – София подбежала к ней, взяв за руку.
– Нет, нет, ничего, просто вспомнила кое-что. Много всего произошло за последние две недели. У многих людей столько событий и за всю жизнь не наберется,- Оля повернулась к брату.- Сначала эта Арена, потом наше задание.
– Мы,- кивнула девочка.
– Да, потом Миллифьори, Регата над озером Санмин.
– А потом мы встретили Эли и Талиту,- Светлена достала из небольшой расшитой сумочки маленький сложенный веер.
– Ну а дальше…
– Потом нападение Клавира и Натанеля Ростау. И ваша мама стала императрицей Габриэль,- продолжил перечислять Никола.
– Вы забыли о полете к нам в Данамир,- напомнил Лагааз.- Тот клавирец, Медиана, был превосходным пилотом. Одним из самых лучших, что я видел за всю жизнь. Жаль, что он...
– Не надо,- перебила Оля, украдкой отерев слезы,- не верю, что он погиб.
– Сестренка,- Никола подошел и обнял ее за плечи. Лагааз хлопнул ее по плечу.
– А что нам помешает увидеть его? Я очень хочу увидеть как у нас в Данамир зацветут цветы и изумрудная трава, которую мы видели.
– А мне тех, кто живет в воде. Представляешь сестренка, вода до самого горизонта!
Оля кивнула, улыбнувшись, и склонилась к Софии.
– Все, теперь вы можете сделать то, что должны.
– Да,- кивнули девочки и подбежали к «часам». Их руки потянулись друг к другу, но в последний миг они все же оглянулись.
– У вас получится, я верю,- прошептала Оля, крепче сжав руку брата. Их с девочками разделяло только десять шагов до стеклянной оболочки Сильмистриума, но ей показалось, что близняшки находились где-то за полмира от нее.
Ладони девочек сомкнулись. И… ничего не произошло. Несколько мгновений трое наблюдателей просто стояли в ожидании то ли удара, то ли чуда, но ничего не изменилось. София и Светлена в растерянности оглянулись на них.
– Что-то не так? Что случилось? –испугалась Оля. Лагааз с Николой переглянулись.
– Сестренка? – казалось, София удивлена не меньше, когда Светлена отняла руку и ладонь на стенку «часов», затем прислонилась к нему лбом и закрыла глаза. Вскоре на ее губах заиграла улыбка.
– Я слышу его, он просит нас назвать ветер.
– Назвать? – нахмурилась Оля.- Как это?
– Восемь ветров принесут нам новый мир,- продолжила девочка,- но мы сами должны знать, какой мир хотим видеть.
– Каким мы хотим его видеть,- повторила Оля.
– Правильно, мы должны назвать каждый ветер,- повторила Светлена,- расскажите ему очень точно. Он спросит про каждый из ветров.
– Назвать ветер… А, поняла!
– обрадовалась Оля,- должно быть, Сильмистриум был запрограммирован на голосовые команды, но отдать их должны были профессионалы. Как мы сможем решать, каким должен быть мир? Что если мы сделаем что-то неправильно?
– Нет-нет, это просто, даже вы справитесь,- уверила ее Светлена, а София закивала.
– Просто скажи, что ты хочешь видеть.
– Просто сказать... Попробую, конечно, но чур потом не ругать меня, если сделаю что-то не так.
Девушка подняла взгляд к небу.
– Я помню те сказки, что мы читали в детстве, помнишь Ник? Когда дует западный ветер, он приносит с собой дожди, восточный ветер сухой и теплый как прикосновение солнца, ветер с юга доносит до нас дыхание жизни, а северный благословенную прохладу...
Оля заморгала. Что это за свет? Он заискрился внутри Сильмистриума, пока она говорила. Из золотого стал красным, из красного алым, а из алого превратился в синий.
Изнутри него донеслись чарующие переливы музыки, какой она никогда не слышала. Хотя нет, однажды, когда капитан испытал печати домов на девочках. За сиянием, от которого пришлось заслониться рукой, она увидела девочек… этот свет окутывал их ореолом, стекая по волосам и платьям, с кончиков пальцев уходя вниз. Через «песочные часы», которые теперь стали ярче Гранмира.
– Никола, теперь твоя очередь,- сказала Оля.
– В этом новом мире вода будет синей-синей, и прозрачной, чистой как кристалл. Она будет в небесах, падать на землю дожем и снегом, из-под земли будут бить прохладные источники, которые наполнят озера и реки. Реки потекут к морю, а море выходит в океан.
Синий цвет перелистнул все свои оттенки и остановился на льдисто-голубом. Теперь это свечение разливалось дальше по площадке и коснулось ноги Оли. В первый миг она попытались отдернуть ее, но этот свет оказался теплым и спокойным. Он бился в такт с ее сердцем. Оболочка Сильмистриума, казалось, едва сдерживала его. Всего лишь хрупкая на вид стеклянная оболочка не позволяла этой силе вырваться в мир. Неужели так и было задумано? Оля поняла, что прежде, чем планета станет такой, как задумано, на поверхности и в небе произойдут катастрофические изменения. Оставалось лишь надеяться, что люди на кораблях в Гранмире и на земле сумеют остаться в живых. О том, что она сама может не выжить, думать не хотелось.