Сильмистриум
Шрифт:
– Герни, открой люк.
– Что вы говорите?
– Открой…- повторил Мишаль, сам еще не веря в то, что происходит.
Автоматика не работала, а потому он просто поднял освобожденный от запорных креплений стеклянный купол. Эта пелена, она словно живая окутывала все вокруг. Капли тотчас же покрывали кожу на лице и руке. Они становились тяжелее. А потом… с неба упала одна из них, затем еще и еще. Дождь! Это был настоящий дождь в Гранмире! Все слова стали не нужны, потому что сказать больше было нечего.
«Им удалось, все-таки удалось это…»
Часть 5
– Все, командир, последний
– спросил он после некоторой паузы.- Командир?
Командующий переселением на север, Грион, нахмурившись, посмотрел вверх.
– Небо неспокойно, как перед бурей.
Цитадель Свельфан находилась на самой южной окраине Данамир. Едва ли не в последний момент планы по переселению изменились. Габриэль и Данамир было решено расселить людей по цитаделям, а не лететь к полюсам. К тому же, времени на то, чтобы добраться туда, все равно не хватило бы. А цитадели сохранились с древних времен, в них существовали защитные купола, способные выдержать ветра до двухсот метров в секунду, огромное давление и даже землетрясение. Но самое главное, они представляли по сути автономные, самообеспечивающиеся поселения, способные вместить несколько сот тысяч человек. Под каждой из них существовали даже газодобывающие станции. Если и цитадели не спасут их от обещанных изменений, когда планета снова начнет вращаться, уже не спасет ничего. А в том, что изменения произойдут, никто уже не сомневался, только вера спасала людей в это страшное время.
Внезапно что-то привлекло внимание командира, странный шум. И шел он откуда-то издалека. Он внимательно оглядел долину, что располагалась у подножья Теплых гор, будто в насмешку названных так кем-то в древние времена. Этот шум - было в нем что-то еще кроме звука попутного ветра. Но исходил он не с севера, а с неба. Поначалу, хотя глаза до боли вглядывались в его вечную черноту, ничего там не было. Но потом вдалеке сверкнула серебристая вспышка, за ней еще одна, уже на расстоянии.
– Командир, что это? – координатор тоже заметил это. Из цитадели выбегали солдаты, встревоженные странным звуком, теперь доносившимся будто из-под ног. Похоже на треск.
«Такой звук, - подумал Грион,- где я мог слышать его?»
Неожиданно порыв сильного ветра ударил в лицо. Он даже отступил на пару шагов. Ветер, пришедший с юга — невозможно в это время!
– Что с тобой?
– спросил Грион, заметив, что координатор провел ладонью по шлему, а потом вообще снял его и перчатки.
– Странно, но мне совсем не холодно,- ответил он.
Один за другим остальные люди в неверии сняли защитное снаряжение.
Для пробы командир тоже стянул одну перчатку. Пальцы ощутили необычное тепло. И оно становилось интенсивнее. А меж тем треск усиливался. В молодости Грион работал на строительстве нового командного центра из гигантских обтесанных блоков льда. Иногда лед раскалывался и тогда был точно такой же…
Грион резко обернулся, взгляд его заметался по земле.
– Лед…
– Что? – не понял подчиненный. Остальные в недоумении переглянусь.
– Лед трескается, вся долина состояла из него! Уводи людей, скорее, начинаем консервацию
– Командир, мы фиксируем нереальные показания давления!
– к ним подбежал помощник, размахивая рапортом.
– Командир, смотрите на небо,- обратил внимание один из людей.
– У нас лед под ногами трескается, а ты говоришь мне про небо?
– Нет, смотрите,- повторил солдат, хотя это было неслыханным нарушением дисциплины. Но командир все же взглянул на небо и так и застыл. Еще минуту назад оно было обыкновенного грязного темно-серого цвета, как и всегда недалеко от Гранмира, но теперь в нем проявилась легкая голубизна. И эта голубизна наползала с юга. Перед ней чернота отступала. А следом над горизонтом показался край чего-то ослепительного. Это не мог быть Гранмир.
Треск стал громче, то, на чем стояла нога командира, покачнулось.
– Все в цитадель, немедленно!
– закричал он. Люди бросили выполнять приказ. Любоваться на небесное зрелище становилось небезопасно. В голове Гриона билась одна мысль: «Невозможно!» И все же от того происходящее становилось не менее реальным. Но на пороге командир все же задержался и оглянулся. Сияние теперь стояло еще выше над горизонтом, от него по долине бежала золотая дорожка. Золотая дорожка накрыла купол цитадели, и командир поверил в то, что видел.
– Командир, никогда не видел такого, это похоже на...- раздалось за спиной.
– Солнце,- закончил Грион. Он взглянул на терминал в руках. Датчики температуры показывали невероятные колебания в десять градусов. Золотое марево оторвалось от линии горизонта, превратившись в гигантский шар, и в этот момент вся долина будто взорвалась. Лед взорвался, огромные куски взлетали на высоту в десятки метров.
Грион отступил, глядя как закрывающая щель ангара отсекает диск солнца. Но в последний миг он протянул ладонь. Свет окутал пальцы приятным теплом.
– Командир, мы закрываем второй отсек, уходим.
– Так значит легенды не лгут,- прошептал Грион и повернулся к своим людям.
– Уходим, мы еще увидим это и не раз. Через месяц, полтора или полгода, но мы еще увидим солнце.
Часть 6
Мишаль Вителлиус двигался мимо кораблей объединенного флота, точнее того, что от них осталось. Некоторые превратились в груду искореженного металла, другие едва задеты. Все эти корабли стояли в крытом ангаре цитадели Карильон. Это укрытие было ближайшим, куда они могли успеть. Взгляд молодого клавирца то и дело устремлялся в открытый проем ангара, где прямо на глазах менялось небо.
Оно погасло пару часов назад, погасло совсем, и стало таким, как в Данамир. Хотя сам Мишаль никогда не видел ночи, но это точно была она. А когда взойдет солнце всем им лучше находиться в цитадели. Но пока люди выгружали те корабли, которые придется оставить снаружи. Скорее всего они не переживут готовящихся изменений облика планеты. Месяц - по самым скромным расчетам - и Сансион изменится до неузнаваемости. И этот месяц всем людям Габриэль и Данамир предстоит провести в цитаделях. Опасно? Да, но это лучше, чем ничего. Цитадели были предназначены для такого еще с древности, но Карильон никогда не использовался по прямому назначению, остававшийся открытым городом в Золотом сечении.