Сильная женщина
Шрифт:
Потому что Роман снова заглянул в палату и произнес:
– Оль, ты извини, кажется, я не смогу тебя сам отвезти. Тебе такси сейчас вызовут. Пока.
И он ушел. А я даже не успела выговорить: "Пока" в ответ.
Пока ехала в такси я держалась, пока заходила в подъезд и поднималась по лестнице - держалась, пока приветливо здоровалась с соседкой - тоже держалась. Но как только заперла за собой входную дверь в квартиру и уселась на банкетку в прихожей, предательские слезы потекли из глаз, стекая по щекам, падая на одежду, а я даже и не пробовала их утирать. За что он так со мной? Ведь он мне тоже...
Глава 21.
Роман
Я хотел поговорить с Ольгой о наших дальнейших отношениях, но делать это в больничной палате мне показалось неуместно. Я заказал столик в ресторане, много цветов - спокойная романтичная обстановка. Сам от себя этого не ожидал.
Жить вместе с человеком, которого почти не знаешь, я не планировал. То, что я перевез ее к себе, было вызвано необходимостью. Да, и она сама настаивала после суда, чтобы я отвез ее к ней домой. Но причин, которые бы мешали нам начать встречаться как паре, не было. А там видно будет. Все это я и хотел обсудить с ней вечером. И забрать ее из больницы тоже хотел сам. Конечно, речи о такси меня насторожили, но потом позвонили из полиции и потребовали, чтобы я приехал. Я договорился с персоналом клинике, чтобы Ольге вызвали машину, оставил свой телефон для оплаты.
Разобравшись с делами, ответил на звонок курьера, который должен был доставить платье, аксессуары на вечер и цветы с приглашением Ольге. Тот пожаловался, что дверь никто не открывает. Я решил, что она вышла в магазин, попросил его подождать. Он перезвонил через час и сказал, что девушка не появилась. Я помнил номер квартиры соседки, у которой Ольга забирала ключи от своей квартиры, велел курьеру оставить все у нее. Пообщавшись со старушкой, которая меня тоже запомнила, договорился с ней, что она все передаст Ольге, как только та появится. Хотел устроить ей сюрприз. Но он, похоже, ожидает меня. Несколько раз я попробовал дозвониться Оле на домашний, трубку никто не взял. Сотового у нее пока не было. Тот, которым она пользовалась до ареста, был на хранении в СИЗО, забрать его она не успела. Новый - в коробке у соседки.
Я успокоил себя тем, что она просто занялась делами и скоро появится дома. Затем погрузился в работу. Столик был заказан на восемь вечера. Уже в шесть никаких мыслей о работе в моей голове не осталось. Ольга мне не перезвонила. Я поехал к ней.
Припарковав машину, нажал на домофоне номер ее квартиры. Никто не отозвался. Я продолжил набирать номер, надеясь, что она откроет. Из подъезда вышел пожилой мужчина, покосился на меня, а я зашел внутрь. Поднялся на лифте и принялся звонить в квартиру. Никакого шума за дверью слышно не было. Да где же она?
Наконец, дверь квартиры открылась. Правда, не Олиной.
– Молодой человек, это с Вами я днем разговаривала?
– спросила соседка.
– Вы...
– я сделал паузу, припоминая ее имя-отчество.
Видя мое замешательство, она мне помогла.
– Я - Степанида Егоровна. Вы Оленьку ищите?
– Да.
– Я ее так сегодня и не видела. И на телефон ей звонила. И в дверь тоже. И то, что Вы просили Оле передать, тоже у меня.
Холод пополз по моему позвоночнику. Неужели дядя Паша опять? Да быть того не может! С Сивым он не рискнул бы связываться.
Тогда куда подевалась Ольга? Я прокрутил в голове наш утренний разговор и застонал. Какой же я идиот! Она теперь решила, что не нужна мне больше и... Что она могла сделать?
Я обратился к соседке:
– Слушайте, Оля только что из больницы. Вдруг ей плохо стало? У Вас же есть ключи от ее квартиры? Давайте откроем и посмотрим, все ли в порядке.
Соседка зашла к себе за ключами от Олиной квартиры и, покопавшись немного, открыла дверь. Мы вместе зашли в прихожую.
Моя пропажа стояла в коридоре и удивленно нас рассматривала. В руках у нее был стакан с чем-то белым. Одета Оля была в розовую пижаму с бабочками и пушистые тапки. Её внешний вид говорил о том, что никакой романтический ужин мне не грозит.
Тем более, когда вместо приветствия Ольга сказала:
– Если дверь не открывают, это значит, что не хотят видеть, того, кто пришел. И это не причина подговаривать моих соседей и вваливаться ко мне без спроса.
Степанида Егоровна сразу почувствовала себя не в своей тарелке.
– Оленька, ты извини меня старую. Я ж ничего плохого не хотела.
– Степанида Егоровна, я все понимаю и не сержусь. Но я бы хотела остаться одна, если Вы не возражаете.
– Да, да, конечно.
Старушка ушла, а я, запер дверь квартиры, и сделал шаг вглубь коридора.
– Роман Александрович, Вы меня по обыкновению не услышали?
Я подошел к ней и, так как в коридоре было тусклое освещение, подтолкнул девушку на кухню. Она смутилась и постаралась отвернуться. Стакан с молоком я у нее отобрал и поставил на стол. Лицо у Оли опухло, нос покраснел, глаза тоже покраснели. Плакала? В груди шевельнулось чувство жалости. Не хочу, чтобы она плакала. Тем более из-за меня.
– Оль, ты целый день ревела?
Она стала отпихивать меня активней.
– Ничего я не ревела!
– А почему глаза красные?
– А я ближе к ночи в вампира превращаюсь!
Я притянул ее к себе, уперся подбородком в макушку. Так разговаривать почему-то было проще.
– Я не хотел тебя обидеть. Просто ты сама же хотела у себя жить. Я подумал, что опять навязываюсь. Знаешь, из-за тебя я даже в себе сомневаться стал. Стоял перед зеркалом и себя разглядывал.
Оля фыркнула, явно пытаясь сдержать смешок.
– Смешно тебе? А я никак не мог понять, чем тебе не нравлюсь. Ты почему дверь не открывала? Я тебя на свидание хотел пригласить, столик заказал. У нас же с тобой ни одного нормального свидания не было. Сюрприз тебе хотел сделать. Курьера к тебе с приглашением отправил.
Оля завозилась у меня в руках, повздыхала и тихо призналась:
– А я подумала, что ты наигрался.
– Я за тобой слишком долго бегал, чтобы так быстро наиграться.
Я тоже помолчал, а потом решил спросить, раз уж сюрприза не получилось:
– Оль, давай попробуем?
– Что попробуем?
– Быть вместе. Узнаем друг друга получше, а то мы с тобой постоянно в каком-то состоянии войны. Даже жить у меня оставайся, если тебе понравилось.
Я напряженно вслушивался в тишину, дожидаясь ее ответа. Давно я так не нервничал.