Сильнее боли
Шрифт:
Тарас полюбил, что уж скрывать сейчас это от себя самого? Вот за это дяде Матвею искреннее спасибо! И если все-таки навсегда не стало мерзкого, постыдного страха – за это тоже. Но за все остальное…
Колдуну мало было уничтожить двоюродного племянника физически, чтобы причинить страдания оскорбившей его женщине. Нет, он хотел чтобы в полной мере и сам Тарас настрадался, когда на его глазах убивают любимую! Как говорил тот страшный мужчина с ножом: «Вы оба должны это видеть». Почему оба – непонятно, но достаточно и того, что это увидел бы Тарас. Перед тем как умереть самому. С убийством пока не вышло. Но именно, что только
Значит, надо опередить его. И убить самого колдуна. Как этого добиться, он еще не знал. Но только так он мог спасти от смерти Галину, а значит, это нужно сделать обязательно. И пусть дальше – что угодно: собственная гибель, тюрьма… Это его уже волновало не сильно. Да, мама будет страдать. Но если совсем откровенно, она это все-таки заслужила. А вот Галя – нет. Оставался, правда, открытым вопрос об убийце. Или, как это принято сейчас называть, об исполнителе. Скорее всего, судя по его поведению и речи, это тоже какой-то заколдованный бедняга.
Тарас вдруг споткнулся от потрясшей его догадки. Ну конечно, это же очевидно! Исполнителем был… его отец. Как жаль, что разбились очки и он не смог в этом убедиться! А голос? Механический, словно у робота, без интонаций. Узнать почти невозможно. Но он вполне мог принадлежать отцу.
Увидев поблизости лавочку, Тарас опустился на нее и сжал виски ладонями. Заныло сердце, подсказывая, что его догадка близка к истине. Конечно, как просто – заколдовать отца и заставить его разделаться с сыном. А потом, по сценарию, ему, наверное, следовало сдаться властям, чтобы и мама смогла узнать, кто лишил ее сына. Или… Тарас даже поежился, так стало вдруг холодно от новой догадки. Еще логичней было бы после убийства сына прикончить и бывшую жену, рассказав ей подробно перед этим, что пережил перед смертью Тарас. Вот это уж месть так месть у дяди Матвея получилась бы! Впрочем, почему «получилась бы»? Обязательно получится, если Тарас не остановит его. То есть… не убьет. И времени терять не стоит. Ехать надо сегодня же! Черт с ней, с работой – жизни Гали и мамы важней.
Теперь уже не холод, а жар окатил Тараса горячей волной. Так значит, он прав – прошлое связано с настоящим и с будущим? Ведь оно снова вернулось. А если точнее, то и не уходило никуда… Ну тогда я сам от него уйду! К чертям собачьим такое гнусное прошлое!.. Правда, сначала с ним все же придется еще разок увидеться. И лишь тогда станет ясно, доведется ли Тарасу встретиться с будущим. Или хотя бы понять, есть ли у него настоящее.
Тарас вскочил, чтобы немедленно вернуться, собраться и ехать на вокзал, но понял вдруг, что не сможет этого сделать, не увидев еще раз Галину. Ведь шансов на то, что он не погибнет в схватке с колдуном, было очень мало. Но даже если он и погибнет – не страшно, у дяди Матвея тогда не будет никакого смысла трогать Галю.
«Надо, надо, мне очень-очень надо увидеть любимую! – прошептал Тарас. – Надо попросить у нее прощения и сказать, обязательно сказать ей о моей любви». Он подумал, что тогда ей, возможно, будет чуточку легче пережить то, что случилось вчера. Да и вообще, она должна знать, что он ее любит! Хватит, в конце-то концов, слушаться мамочку. Пора ведь и впрямь становиться взрослым. И хотя бы не спрашивать разрешения на любовь.
Но как найти Галю? Тарас обреченно мотнул головой. Никаких идей не приходило. И он побрел в сторону школы. Имело смысл отработать этот день, раз поехать он сегодня не сможет, а заодно и попросить отгулы на понедельник и вторник. Вряд ли, конечно, он когда-нибудь еще вернется на работу, но почему бы не оставить себе хоть крошечную надежду на лучшее?
Заболела голова. И чем ближе подходил Тарас к школе, тем сильнее в нем нарастало противоречие. Одна часть его сознания продолжала нашептывать: «Брось все, беги на вокзал, езжай к колдуну, убей его!» Другая же усиленно протестовала, горя диким желанием увидеть Галю. А боль становилась все сильнее. Пусть и не такая, что мучила его два последних дня, но все же достаточная, чтобы потемнело в глазах.
Тарас чувствовал, что если он сдастся, то боль сразу пройдет. Еще вчера он бы так и поступил. Но сейчас лишь стиснул зубы, наклонил голову, словно навстречу ему несся буран, и, медленно переставляя ноги, все же пошел вперед, повторяя мысленно, словно заклинание, одно слово: «Люблю. Люблю. Люблю…» И возле самой школы боль неохотно отступила.
Захваченный переживаниями и сражением с болью, Тарас чуть не подпрыгнул от шлепка по плечу и вопля в самое ухо:
–Ау, болезный! Да ты вдобавок ко всему еще и оглох.
Рядом стоял Валерка Самсонов и ухмылялся во весь рот. Волосы его залихватски ерошились, а по щеке тянулась царапина, отчего учитель физики больше походил на веселого гопника, чем на педагога.
Тарас не был расположен к шуткам, что наверняка отразилось на его лице. Валерка сразу сменил тон:
–Ну, извини, не дуйся. Как там у тебя? Нашел врача?
–Какого врача? – насупился Тарас.
–Ну, не знаю, к какому ты врачу в Ряскино собирался.
–Я не собирался в Ряскино к врачу.
–А чего ж тебя туда понесло? Или ты не ездил?
Тарас заглянул в глаза другу:
–Снова шутишь? Ведь ты же меня туда и возил.
Валерка запустил пятерню в волосы и довел прическу до состояния полного хаоса.
–Мне стало трудно понимать тебя, дружище, – сказал он. – Если бы ты был любителем розыгрышей, тогда еще куда ни шло. Но за тобой я что-то раньше не замечал такого.
–Валера, не надо. Зато я знаю, как любишь разыгрывать ты. Так что перестань дурачиться и скажи: я тебе сам сказал адрес того дома?
Валерка начал злиться. Глянул на часы и мотнул головой:
–Пошли, урок скоро. Хватит строить комика. Не получается у тебя. Хоть и очки эти дурацкие нацепил.
–Нет, погоди, – схватил его за рукав Тарас. Он не отрывал взгляда от Валеркиного лица, и ужасная догадка перекосила вдруг его собственную физиономию. – Не хочешь отвечать насчет дома, ответь кое-что поинтересней: откуда у тебя эта царапина? Не ожидал от меня такой прыти, маньяк-недоучка?
–А иди ты знаешь куда? – вышел из себя Валерка. – К врачу, как и собирался! Тебе туда давно пора. – Он вырвал рукав из пальцев Тараса и, не оборачиваясь, зашагал к школьному крыльцу.
Тарас так и остался стоять с протянутой рукой, пока возможность соображать наконец не вернулась к нему. Устыдившись нелепой позы – проходившие мимо ученики начали уже оглядываться и похихикивать, – он быстро сунул руку в карман пиджака, и пальцы сжали клочок какой-то бумажки. Машинально он достал его и поднес к глазам. Это был мятый билет за вчерашнее число. Такие продавали на пригородные поезда. Ну да, так и есть, вот и надпись: «Зона № 5».