Сильнее жизни - 2
Шрифт:
Я едва сдержалась, чтобы не отшатнуться от Аббадона, но тут же взяв себя в руки, отпустила его волосы, и, отвернувшись, подошла к Рогозину:
– Прости меня. Я не хотела так... Прости, - я коснулась его плеча, и смело взглянула на обиженного и немного рассерженного лейтенанта, - но сейчас я не могу позволить тебе рисковать.
– Тебе не кажется, что я могу сам решать, что мне делать?
– воспользовался он возможностью снова заговорить.
– Можешь. В том, что касается других людей. Но не демонов. Ты не знаешь Родгара.
– Глеб мой друг, - тихо напомнил он.
– Мой тоже. И сейчас я попусту
– Как мило, - сквозь маску боли на лице Аббадона промелькнула улыбка, - ты любишь людей. Наверное, ты моложе, чем я думал.
– Заткнись, - бросила я, подходя поближе к демону, - ты ошибаешься, если думаешь, что я не смогу тебя заставить. Пусть ненадолго, пусть лишь на несколько минут, но я смогу подчинить тебя своей воле.
– Ложь!
– Аббадон с насмешкой склонил голову набок, - на это способны единицы из тех, кого я знаю.
– Вспомни, чья кровь течет в моих жилах. Вспомни, кто был хозяином клана до Родгара.
– Ты не сможешь!
– Давай поспорим!
Будто внезапно обретя разум, спираль поползла вверх и, обогнув шею демона, оставляя на коже белый светящийся след, проникла ему под кожу. Демон взвыл от ярости и боли, но через минуту затих. Его взгляд потух, он словно обмяк. Красный цвет его глаз сменился золотым.
– А говорил, что не смогу, - выдохнула я, и повернулась к притихшей группе.
– Оставайтесь здесь. Возможно, когда я вернусь, мне потребуется ваша помощь.
– Постой!
– Тила подскочила ближе, схватив меня за руку. Я заметила, как Рогозин скривился, но сдержался, - возьми меня с собой.
– Ты ведь знаешь, что Родгар тут же почувствует твое присутствие. Тебе лучше и безопаснее дожидаться меня здесь.
Почти готовая переместиться я, повинуясь внезапно возникшей мысли, оставила Аббадона, и увлекла Рогозина в сторону, заглушая наш разговор.
– Если произойдет что-то непредвиденное, и я не вернусь, ты должен кое-что сделать. Это не обсуждается!
– я прервала взрыв возмущения, и продолжала, - ты ничем не сможешь мне помочь, идя со мной.
– Что я могу для тебя сделать?
– с какой-то обреченностью спросил он. Ничего себе! Похоже, он уже успел меня похоронить.
– Ясли я не вернусь, скажем... через три часа - позвони по этому номеру и расскажи, куда я пошла. Скажи, что мне жаль... что я виновата перед ним, но не могла по-другому.
Я протянула лейтенанту листок бумаги, и он засунул его в карман куртку. Поколебавшись мгновение, он опустил на меня глаза и все-таки спросил:
– ЕМУ ты доверяешь?
Я отвернулась, смотря в окно на чистое ночное небо, покрытое миллиардами звезд. Увижу ли я их еще когда-нибудь? Если я сегодня погибну, Андрес никогда меня не простит. Я ослушалась его, отвергла заботу и участие, которыми он был готов меня окружить. Но разве моя жизнь сейчас принадлежит мне? Он бы никогда этого не понял. А я бы не посмела признаться. Я не рассчитывала, что он захочет и сможет мне помочь. Слишком сильной была его обида. Но все же... Это было моим способом сказать ему прости.
***
Глеб открыл глаза, как только палач покинул камеру. Он чувствовал, что в коридоре кто-то есть, только не мог понять, кто же прячется в тени коридора. Дверь снова приоткрылась, впуская кого-то невысокого и щуплого. Решив, что лучше притвориться бессознательным, охотник зажмурился, ощущая приближение новой угрозы. В том, что это была угроза, Глеб не сомневался. От падальщика ничего хорошего жать не приходилось.
Ему показалось, что пришелец заворчал и клацнул зубами. Внутри похолодело, все тело напряглось в ожидании новой боли, мышцы рук свело, когда он снова попытался вырвать кольцо из каменной стены. Увидев движение пленника, странное существо что-то протестующее зашипело. Притворяться больше не было смысла. Глеб дергался, пытаясь вырваться из цепей, извиваясь на высоком столе, покрытом темными, глубоко въевшимися пятнами. Судя по виду стола - охотник был здесь не первым гостем.
Пришелец, уже не скрывая своих намерений, низко склонился над пленником, его рот приоткрылся, показались острые клыки. Довольно заурчав, он припал к ране на груди охотника, и впился в нее зубами.
В ту же минуту падальщик болезненно вскрикнув, полетел к стене. Над ним склонилась высокая фигура, закутанная в черное, и через мгновение стены камеры и пол оросили брызги крови, смешанной с мозгом.
– Не люблю когда кто-то жует в моем присутствии, - фигура направилась пленнику, и он узнал в ней Родгара. Бывший Палач невозмутимо присел на стол, рядом со связанным пленником. Увидев на его теле чудовищные раны, тот лишь сочувственно покачал головой, - в этом деле важен профессионализм. Разве в пытках главное реки крови, боль и раны? Нет, мой друг. В пытках главное - это страх. Страх самой боли! Когда я был на месте нашего Аббадона, мне даже иногда не приходилось пытать. Главное, чтобы жертва знала - я могу и хочу это сделать!
– Но что же я все о себе, да о себе, - внезапно спохватился Родгар, - ведь у нас есть куда боле важные темы для разговора. Например, ты.
Бывший Палач внимательно осмотрел связанного охотника, заботливо проверил рану от зубов падальщика, и, посмотрел Глебу прямо в глаза.
– Где она?
– Кто?
– ни один мускул не дрогнул на лице охотника.
– Ты знаешь, - Родгар склонился над пленником, - наш милый ангелочек. Моя сестра. И лучше тебе рассказать мне все до того, как вернется Аббадон. Не хотелось бы втягивать его в семейные дела.
– Она мертва, - четко выговорил Глеб.
– Ложь.
– Это правда. Клянусь, - охотник дернулся от удара. Губы снова стали кровоточить.
– Не стоит ради нее становиться клятвопреступником. Мне известно, что она тебе дорога. Признаюсь - мне тоже. Неужели ты считаешь, что я смогу причинить вред собственной сестре?
– Она мертва, - повторил Глеб.
– Жаль, - Родгар вздохнул, - жаль, что ты так упрям.
Он встал и, подойдя к какому-то устройству рядом со столом, поднял рычаг. Цепи натянулись, заставляя Глеба застонать. Он дернул головой, ударившись затылком о стол, но это было ничто по сравнению с новой вспышкой боли, охватившей все тело: мышцы напрягались, тело задрожало, сухожилия, растянулись. Он чувствовал, как трещат кости растягиваемые дьявольским механизмом. Родгар удовлетворенно улыбнулся, и повторил. Глеб не смог сдержать крика, когда почувствовал, как его тело рвут на части. Металлические браслеты больно впились в кожу, кровь стекала по рукам и ногам.