Сильные духом
Шрифт:
– Рори, подожди меня! – крикнул мальчик и выбежал из палаты.
Грейс решила задержаться и села на край кровати.
– Значит, ты думаешь, что он сын Грэма, – мягко сказала она.
Серенити закрыла глаза:
– Да.
– Но почему ты говоришь об этом сейчас?
– А почему я не должна? – В голосе Серенити слышались нотки гнева. Открыв глаза, она с вызовом посмотрела на Грейс.
– Но почему ты ничего не сказала Грэму?
– Думаешь, твой правильный братец был бы рад узнать, что такая женщина,
Грейс промолчала.
– Если бы Грэм узнал о ребенке, он, возможно, попытался бы его у меня забрать. Я устала. Уходи.
Это прозвучало грубовато, но глаза Серенити блестели от слез.
Грейс не сдвинулась с места, и она, снова закрыв глаза, добавила:
– Пожалуйста.
Не сказав ни слова, Грейс поднялась и покинула палату. Несмотря на тревогу, ее переполняла надежда.
И любовь.
Такер сын Грэма. Похоже, в ее жизни началась белая полоса.
Спустившись в холл, Грейс обнаружила там Рори и своего племянника. Рори посмотрел на нее и еще сильнее нахмурился, но ей было все равно.
– Думаю, нам следует это отметить, – сказала она.
– Я бы не был так в этом уверен.
– Не порть этот замечательный момент своим скептицизмом.
Он глубоко вдохнул, и его губы растянулись в улыбке, за которой он спрятал свои истинные чувства.
– Грейси-Фейси, именно этим я и занимаюсь. Приношу мрак в жизнь таких светлых девушек, как ты.
– Не думаю, что ты имеешь такую большую власть над светом и тьмой, – парировала она.
– Ну, мы идем есть хот-доги или нет? – спросил Такер.
– Идем. – Рори пристально посмотрел сначала на Грейс, затем на мальчика. – Я знаю, где готовят лучшие в мире хот-доги.
Грейс восприняла эти слова как капитуляцию Рори.
– Правда? – Такер был приятно удивлен.
– Да, и я вас туда сейчас отвезу.
Рори наблюдал за тем, как Такер поглощает хот-доги. Он утверждал, что съест шесть, но давился уже третьим.
Что касается Грейс, улыбка не сходит с ее лица с того момента, как Серенити сказала ей, что она тетя Такера.
Несмотря на признание Серенити, подозрения Рори никуда не делись. Он по-прежнему ей не верил, даже несмотря на то, что Грейс назвала ему причину ее долгого молчания.
Примерно через неделю он получит точный ответ. У него был подходящий момент, чтобы сказать Грейс правду об анализе ДНК, но он почему-то этого не сделал.
Потому что она, несмотря на его предупреждение, не верила, что он способен принести в ее жизнь мрак.
Возможно, ему не придется ничего ей говорить. Возможно, результаты анализа ДНК подтвердят слова Серенити, и он сможет расслабиться.
Но до того момента ему следует помешать Грейс привязаться к мальчику. Вот только он сомневается, что ему это удастся. Он и сам уже начал привязываться к этому не по годам серьезному мальчику.
Поэтому он должен быть рядом с ними. Наблюдать и ждать результатов анализов.
Грейс попросила его не портить все своим скептицизмом. Это означает, что ему лучше скрывать свои истинные чувства.
Возможно, он даже позволит себе испытывать удовольствие, давая мальчику то, чего у него до сих пор не было. Но, в отличие от Грейс, он будет готовиться к худшему. Так он прожил всю свою жизнь. Подобный настрой всегда защищал его от разочарования, к которому Грейс движется с головокружительной скоростью, словно изо всех сил надавив на педаль гоночного карта.
Но правда состоит в том, что контроль потихоньку начинает от него ускользать.
Потому что он хочет быть с ними.
– Не хочешь пойти на пляж? – неожиданно для самого себя спросил он у Такера.
– У меня нет пляжных принадлежностей, – ответил мальчик.
– Мы могли бы съездить туда, где вы с мамой остановились, и взять их, – предложила Грейс.
– Ты не поняла. У меня их вообще нет. Ни плавок, ни пляжного полотенца.
Грейс нахмурилась.
– Это легко исправить, – сказал Рори. – Попроси Грейс, и она купит тебе все, что нужно.
Щеки Грейс вспыхнули. Он надеялся на то, что, если они поедут на пляж, она наденет свое новое бикини.
Контроль продолжал от него ускользать.
– Я не умею плавать, – признался Такер.
– Это совсем не сложно. Я тебя научу, – ответил Рори.
Он понимал, что нужно спешить. Через несколько дней они узнают правду. Хватит ли им этого времени для того, чтобы подарить Такеру немного беззаботного детства? Немного приятных воспоминаний, которые будут согревать ему душу, когда его жизнь войдет в привычное русло?
Рори подумал, не обманывает ли он себя. Речь идет о Такере или о нем самом?
В возрасте Такера он мечтал об обычных вещах. О любящих родителях. О семейных ужинах. О праздновании Рождества в семейном кругу. О том, чтобы, ложась спать, не слышать ругань, звон разбивающейся посуды и плач матери. О том, чтобы не чувствовать себя беспомощным, наблюдая за тем, как опускается его мать. О том, чтобы не испытывать чувства вины за то, что не смог ее защитить от пагубного пристрастия к алкоголю, от отцовского гнева, от жизни, в которой она так разочаровалась.
Всю свою сознательную жизнь он боролся с желанием иметь самые обычные вещи. Особенно активно он стал ему сопротивляться после своего знакомства с семьей Грэма. Они были лучшими друзьями, но Рори всегда отказывался отмечать с ними Рождество и ездить в каникулы в их домик на озере. Не хотел привыкать к домашнему уюту.
В глубине души он боялся, что, если получит то, чего хочет, это его разрушит. Сделает его слабым. Заставит его тратить время и силы, гоняясь за тем, чего он не мог иметь.