Сильные души
Шрифт:
— Ничего.
Это не ничего.
В этом и была причина того, что никто из нас не смог отступить, даже когда все было уже кончено. По этой причине я чувствовал присутствие Куинн, даже когда не видел ее. Мы одно целое, наши души связаны, соединены навечно. Она в моих костях, в моей крови, в моем сердце. По этой причине я и не мог отпустить ее, по этой причине меня и тянуло к ней.
У меня болит сердце за нее, и я должен убедиться, что с ней все будет в порядке. Я беспокоюсь за нее. Я не жалею ни о чем, что было между нами, за исключением
Как ни странно, я знаю, что это не конец.
— Будь здесь для нее. Это все, что ты можешь сделать, — говорит мне отец.
Глава 11
Куинн
Большую часть субботнего дня я провожу в постели, дрейфуя между сном и реальностью. Я хочу уснуть такой разновидностью сна, которая поможет разуму полностью затихнуть, вот только мое сердце не позволяет мне этого. Вместо сна я пялюсь в потолок и плачу, слезы скатываются по моим щекам в уши.
Пока я лежу так, воспоминания о Чейзе вращаются в моем мозгу настолько быстро, что я не могу различить их, но они там. Они как вспышки — годы, которые мы провели вместе, кем мы стали и что бы у нас было.
Ощущения внутри меня — давление, страх — это слишком много. Мысли о том, что он умер — это что-то, что я не могу осознать. Что-то мерзкое и похожее на одиночество. Хотела бы я вернуть назад свою детскую невинность, как тогда, когда потеряла своих родителей.
Все это напоминает мне утро после смерти родителей. Покрасневшие опухшие глаза и опустошенное сердце, выискивающее причину тому, почему жизнь изменилась.
— Я был т-т-трусом, — его голос звучит подавленно и сокрушенно. — Я должен… сказать тебе. Для меня это не было… к-к-концом.
Меня окутывает ранний утренний свет. Как суровое напоминание того, что воскресенье настало, возвращается боль, а я застигнута врасплох и сломлена.
Я убила его.
Я врезалась в него своей машиной.
Он умер.
Ушел.
Одно слово, произнесенное мысленно, но такое окончательное.
Мои мысли тут же переключаются на Джанет, на то, что, должно быть, она думает обо мне, через что ей сегодня предстоит пройти, прямо сейчас. Через что она будет теперь проходить всегда. Эти события не станут просто этапом жизни, после которого она сможет восстановиться, и, тем более, не станут просто периодом времени. Это будет с ней всегда — жизнь без единственного сына. Бездетность. Страдание. Боль.
С одной стороны, я опустошена из-за произошедшего, а с другой, я не должна.
Это Джанет должна быть опустошена.
— Ненавижу то, что мне приходится оставлять тебя, но мне нужно на работу, — говорит мне Риз, когда в воскресенье утром мы сидим за кухонным столом. — Я не могу дозвониться до Эмери. Я пыталась. Они где-то за пределами Бристольского залива.
Я не говорю ей ничего в ответ, когда она подталкивает в мою сторону бублик, намазанный сливочным сыром. Как я могу есть в такое время?
— Тебе нужно поесть, Куинн.
Я понимаю, что Риз хочет быть рядом, наверное, потому, что она думает обо мне уже как о сестре. Именно так мы себя и ведем. Все четыре года, что она встречается
Только сейчас я мечтаю о том, чтобы она ушла. Я хочу погрязнуть в своих страданиях. Чейз мертв уже целый день. Двадцать четыре часа без него, и это похоже на вечность. Аварию показали по нашим местным новостям и в воскресных газетах поместили материалы вместе с фотографиями наших искореженных машин. Мне приходится сразу же отвести взгляд в сторону, а потом я снова мысленно возвращаюсь туда.
— Ш-ш-ш-ш, — говорю я, крепче обнимая его. — Они уже едут. Просто держись, пожалуйста, малыш, держись.
« Полиция штата сообщает, что ожидает токсикологический отчет, который поможет им понять, что стало причиной аварии, которая ранним субботним утром в Вестпорте убила бейсбольного игрока и звезду старшей школы Окоста.
Чейз Паркер, семнадцати лет, которому недавно была предоставлена полная бейсбольная стипендия Университетом штата Флорида, по-видимому, потерял контроль над управлением своего грузовика и разбился в районе часа ночи на трассе Саут Форест в Вестпорте в субботу.
Полицейские сообщают, что причины аварии, в которой столкнулись Паркер и еще одна ученица школы Окоста, Куинн Хэдли, расследуются.
Паркер — хорошо известный бейсбольный игрок, ученик старшей школы Окоста — скончался в больнице в Харборвью рано утром в субботу. Хэдли, как сообщается, оказали первую медицинскую помощь и, в связи с незначительными травмами, отпустили.
Множество одноклассников после того, как узнали об аварии, в субботу утром выложили в социальных сетях посты в память о лучшем бейсбольном игроке, который считался одним из топовых шорт-стопов и которому пророчили многообещающую карьеру в Университете штата Флорида.
Полицейские также сообщили, что по одной из версий, решающим фактором в аварии могла стать скорость».
Они выложили посты в социальные сети?
Забежав в комнату, я хватаю мобильный телефон с прикроватной тумбочки и открываю «Инстаграм», чертовски хорошо осознавая, что мне не стоит этого делать. А потом я думаю о Чейзе: он собирался в колледж, в тот же самый, в который подала документы и я. Я разрушила его шанс на карьеру.
Риз вздыхает, когда я возвращаюсь к столу. Подтянув колени к груди, я пролистываю ленту с фотографиями и постами наших одноклассников.
— Может, мне стоит позвонить на работу и сказать, что я заболела? — спрашивает Риз.
— Они обвиняют меня в аварии, — говорю я ей, а потом замечаю, что Тейлор отметила Чейза на видеоклипе, который, как она утверждает, напоминает ей о нем, а в «Пинтерест» написала, что потеряла любовь всей своей жизни. Но хуже всего — это фотография, которую она выложила, на ней они вдвоем и подпись: «Моя жизнь опустела. Ничто уже никогда не будет прежним».
Ничто в ее жизни уже никогда не будет прежним? А как насчет жизни его матери?