Силовой вариант ч. 1
Шрифт:
— Ничуть, сэр. Но нам нужен будет и человек на месте. Там.
— Этим займемся мы. И еще одно. Я знаю о наличии группы людей, в которую входят люди из ЦРУ, Конгресса и некоторых других мест. Эти люди, если дать им волю — устроят второй Вьетнам, и бросят американцев сражаться за интересы не пойми кого, и все это кончится плохо. Так вот — никаких контактов с этими людьми. Я серьезно.
— Да, сэр.
— Это касается всех.
Кто-то кивнул, кто-то сказал — да, сэр.
— Теперь вы, полковник Пик. Я хочу, чтобы АНБ и вы конкретно — проработали несколько планов разного масштаба о развертывании разведывательной деятельности на территории Пакистана. Станции наблюдения, станции прослушивания. Это должен быть объемный и хорошо подготовленный план, какой можно вынести на Совет национальной
Пик утвердительно кивнул головой.
— Я вас понял, сэр.
— План должен быть готов в срок две недели, четырнадцать суток.
— Да, сэр.
— Тогда — не смею вас больше задерживать, джентльмены. Это все.
Пентагон
18 июня 1988 года
Построенный во времена Большой войны, Пентагон и по сей день оставался одним из крупнейших правительственных зданий мира. Тем удивительнее то, что в таком огромном здании есть всего три выхода, один из которых ведет к линии метро. А вторым — пользуются только высокопоставленные чиновники. В итоге, по утрам в предназначенном для les miserables холле — бывает не протолкнуться…
Этим утром — в числе военных и гражданских людей, осаждавших чек-пойнт службы безопасности Пентагона в надежде побыстрее попасть на свое рабочее место — был человек, которого обычно в этой толпе не бывало. Он мало чем выделялся — роста выше среднего, совершенно неприметный, без шрамов на лице, умеренно загорелый. Он спокойно стоял в толпе перед чек-пойнтом, не жалуясь и не ругаясь, держа в руке временный пропуск, который ему передали вчера вечером. Он стоял примерно в двадцати метрах от чек-пойнта и не знал, что его лицо внимательно изучают через сразу две направленные на него скрытые камеры.
— Эндрю Корти, настоящее имя Андреас Корти. Потомок итальянцев в третьем поколении, но с примесью ирландской и греческой крови. Подполковник вооруженных сил США, в настоящее время — командует триста девяносто шестой особой группой военной полиции, обеспечивает безопасность и контрразведывательный режим на ядерных объектах.
— С ирландской и греческой кровью… — заинтересованно сказал министр, сидящий в своем кабинете на кольце Е Пентагона и заинтересованно смотрящий на экран подключенного этим утром монитора — тот еще коктейль.
— Совершенно верно, сэр. Отец — дослужился до бригадного генерала, мать домохозяйка. Родился в Южной Корее, затем вместе с семьей переезжал по различным базам. Отношения с отцом были крайне плохие, поэтому завербовался в морскую пехоту. Служил в ЗАПТОЗ [94] в период с 68 по 70 годы, там был взят на заметку ЦРУ, участвовал в программе Феникс вместе со спецотрядом морской пехоты, так называемым отрядом Альфа. Был легко ранен во время «наступления Тет», участвовал в боевых действиях в Сайгоне. В семидесятом году отказался работать на ЦРУ, перешел в разведотдел морской пехоты. Проходил годичную стажировку в Израиле, имеет там немало друзей. Участвовал в событиях в Бейруте, был там, когда подорвали наши казармы, сам не пострадал при подрыве, потому что находился в городе. После подрыва — устроил личную войну, успел убить нескольких ублюдков, прежде чем это пресекли. Уголовные обвинения были сняты по личному распоряжению министра обороны. Ему предложили на выбор несколько мест службы в континентальной части США с запретом на перемещения за границу. Он выбрал военную полицию, спецотдел, обеспечивающий безопасность ядерных объектов. Несколько раз подавал рапорты на возвращение в разведку или перевод в РУМО [95] . Отказано. Знает корейский, немецкий, вьетнамский, арабский, русский. По отзывам предыдущих командиров — добросовестен, но в критических ситуациях неуправляем. Обладает значительным опытом контрразведчика, опыт разведчика беднее и приходится на военное время. Стандартная контрразведывательная проверка ничего не показала — чист как новорожденный, в симпатиях к коммунистам не замечен. Ненавидит русских.
94
Западная
95
Разведывательное управление Министерства обороны.
— После Вьетнама.
— Вероятно, сэр, а после чего же еще?
— Кто будет работать с ним?
— Полковник Пик.
— Отлично…
Люди, которые толпятся по утрам перед чек-пойнтом Пентагона, делятся на две категории — военные и гражданские. Военных в свою очередь тоже можно разделить на две группы: в повседневной форме и в парадной. Точнее даже на три, есть небольшая, но становящаяся все больше подгруппа. Те, кто работает здесь постоянно на военных — приходят на работу в военном камуфляже BDU с рисунком «европейский лес» и с обычными знаками различия по роду войск и званию. Но есть группа военных, которые тоже носят камуфляж — но носят его либо с полевыми, незаметными знаками различия [96] либо и вовсе без знаков различия. Это спецназ, люди из Командования специальных операций, которое только что организовано и еще утрясает штатную структуру. В парадной форме сюда обычно являются те, кто приехал сюда со стороны, с одной из многочисленных военных баз США, разбросанных по всему миру. Приехал за новым назначением, награждением или пинком под зад. Эти — из всех стоящих проявляют наибольшее нетерпение и озабоченность, они смотрят на часы и думают о том, как бы не измять свою форму в людской толчее и не пропахнуть потом. Остальные — терпеливо стоят и ждут очереди…
96
Знаки различия, нашитые на форму черными нитками.
Но в толпе — есть немало и гражданских. Их едва ли не больше, чем военных. Они одеты в обычные костюмы — двойки серого, черного, иногда темно-синего цвета, но очень редко: темно-синий цвет костюма считается в Вашингтоне негласной принадлежностью к элите, к тем, кто вершит политику. Обычно это мелкие служащие и аналитики, которые составляют доклады на тысячу страниц, которые никто не читает. Работников пера и картотеки можно узнать по локтям пиджака — они вытерты и засалены и по обуви. Те, кто занимаются действительно серьезными делами даже под парадную форму выбирают серьезную обувь: на шнуровке, чтобы не свалилась с ног при быстро беге и с максимальной толщиной подошвы и каблука. Каблук предписывается иметь максимум два дюйма, это есть в одном из полевых уставов.
Подполковник Эндрю Корти был одет как обычный гражданский служащий — черный костюм, белая рубашка и галстук светло-голубого цвета, дешевый и не слишком подходящий к костюму. У него была и повседневная форма и парадная и даже наградные планки, которые неплохо бы смотрелись на форме — но он одел гражданскую одежду, потому что не хотел выделяться. Опознать в нем опасного человека можно было лишь по ботинкам — оксфорды, но с непривычно толстой подошвой и тщательно зашнурованные и по часам. Часы были марки Ролекс, специальная модель для яхтсменов — серьезные часы. И дорогие — намного дороже, чем может себе позволить подполковник армии США, носящий обычно Булова или Таймекс. Но такие часы носили многие оперативники: они были точные, прочные, а в критической ситуации их можно было толкнуть за неплохие деньги. Своего рода неприкосновенный запас, который всегда с тобой.
Когда пришел его черед — он шагнул к хромированному турникету — как в метро, предъявил офицерское удостоверение личности и пропуск агенту службы безопасности, сидевшему на турникете. Это был молодой парень и черный как ночь — равно как и почти все его товарищи, охранявшие Пентагон. Стараясь идти в ногу со временем, военные набирали все больше и больше черных, но в подразделениях высокого уровня и в разведке их почти не было — единицы и то в штабах. Почему? А вот представьте себе — война с Советским союзом, надо набирать группу идти за линию фронта. И вот тут — как раз только черного в такой группе и не хватало…