Силуэт счастья
Шрифт:
Теперь о дисциплине. В некоторых отделах она из рук вон. Постоянные чаепития, перекуры и междусобойчики. Я предлагаю, запретить на рабочих местах, иметь чайники и обзаводится каким-то хозяйством. В некоторые отделы заходишь и чувствуешь этот застоявшийся кухонный запах. На рабочем месте должна быть идеальная чистота и свежий воздух.
– Послушайте, Зоя Павловна, что же мне прикажете шарить у людей в столах, проверять, не лежит ли у кого пачка печенья?
– Нет, я предлагаю сделать специальную комнату для чаепитий, что-то вроде кухни, поставить туда кофе-машину, холодильник. Во-первых, все будет цивилизовано, во-вторых, будет легче проконтролировать, сколько человек тратит своего рабочего времени на чай или кофе. Я ведь говорю, не об обеденном перерыве, который, кстати, у многих длится намного дольше положенного.
– И еще, нужно поставить на вход в курительную комнату, турникет, как на центральном входе, чтобы заходили по служебному пропуску. Тогда можно будет зафиксировать, сколько времени некоторые тратят на перекуры. Само наличие такого контроля сразу же повлияет на длительность перекуров, заодно и сбережет здоровье сотрудникам.
– И последнее, нужно во всех кабинетах, а не только в коридорах и местах скопления поставить скрытые видеокамеры. Тогда можно и видеть и слышать все, что реально происходит в вашем коллективе.
– Зоя Павловна, значит, Вы предлагаете режим тотальной слежки и контроля? А повысит ли это качество работы? Мне, кажется, что наоборот, все эти меры вызовут у людей глухое раздражение и желание саботировать работу, но делать все это исподтишка.
– Решать Вам, но я знаю, люди ко всему когда-то привыкают, возможно, вначале им это не понравится. Но пусть те, кому это не нравится, уходят. Мы так только избавимся от разгильдяев и бездельников. Тем люди, которые добросовестно, с отдачей работают, бояться нечего.
– Хорошо, Зоя Павловна, я внимательно изучу Ваш отчет, а потом подумаю над всеми Вашими предложениями.
Через несколько дней, Зоя Павловна поняла, что часть ее предложений была принята к выполнению. Кухню пока не организовали, но вход по пропускам в курительную комнату и скрытое видеонаблюдение и прослушивание во всех помещениях установили.
Через некоторое время атмосфера в офисе МИАКОРа стала незаметно меняться. Люди стали себя вести сдержанно и дисциплинированно. Хождения по коридорам, сборища на совместные чаепития, смех и обсуждение сплетен и новостей прекратились. Потихоньку на ушко люди друг другу передавали, что за ними установлено видеонаблюдение и запись всех их разговоров. Вскоре началась полоса увольнений. Из каждого отдела было уволено по нескольку человек. Все были настороженны, каждый боялся, что участь быть уволенным настигнет и его. Но никто не сомневался, что изменения в их коллективе, так или иначе связаны с деятельностью Зои Павловны. У нее появилось много недоброжелателей. Ее боялись, многие ненавидели, но при ее появлении все старались всячески показать свою лояльность, держались предельно доброжелательно, улыбались, говорили комплименты.
Зою это не могло обмануть, она прекрасно понимала, как к ней могут относиться, но ее это нимало не трогало. Она знала, что есть человек, который с пониманием и с уважением относится к тому, что она делает. У нее появились и осведомители, то есть люди, которые ей на ушко рассказывали, о том, что не могли увидеть камеры и зафиксировать микрофоны, об умонастроениях и атмосфере в коллективе. Пока что реорганизация коснулась только младшего и среднего звена. Все ключевые менеджеры работали на своих местах, но и они уже не чувствовали себя уверенно. Каждый из них, встречаясь на совещаниях или в служебных кабинетах, с Зоей Павловной невольно задумывался, а не планирует ли она, по указанию шефа, чистку и в высшем эшелоне их фирмы.
***
Зоя постепенно привыкла к своему новому статусу. К своему удивлению она стала получать от него огромное удовольствие. Она почувствовала сладкий вкус власти и оценила его. Когда она шла по коридору и видела, как люди с ней раскланиваются уже издалека, заискивающе ей улыбаются и готовы выполнить любое ее распоряжение, то это наполняло ее ощущением собственной значимости.
Вторым моментом, приносящим ей удовольствие, были деньги, вернее те возможности, которые они открывали. Зоя, два года проносила робу дворника, в спецодежде она проводила большую часть своего времени. В ней она себя чувствовала безликой и бесполой. Она давно заметила, что человек в униформе теряет свою индивидуальность. Сейчас, имея возможность на работе носить одежду по своему вкусу, конечно, с учетом дресс кода, она опять стала ощущать себя женщиной. Те унылые костюмы и белые блузки, которые первоначально ей рекомендовала Галина Сергеевна, Зоя повесила в дальний угол шкафа и больше их не доставала. Она, понимала, почему добрая жена ее шефа навязала ей такую одежду, но она решила, что имеет право самой определять, как ей выглядеть на работе.
Она купила себе несколько новых костюмов, но цвета выбрала такие, которые выгодно подчеркивали ее свежий цвет лица и цвет глаз. Это были оттенки оливкового, синего и зеленого цветов. Блузки она вообще не носила, а надевала топы, с глубоким вырезом, которые предоставляли достаточно простора для фантазии. Она ощущала мужское внимание, прекрасно видела, что многим мужчинам она нравится, и это было для нее дополнительным инструментов ее власти.
Она много работала, ей хотелось заслужить признание Михаила Андреевича, и очень страшно было потерять те блага, которые ей давал ее новый статус.
По истечении второго месяца ее деятельности, стало очевидно, что усилия Зои Павловны, ее ежедневный и неусыпный контроль дали свои плоды. Трудовая дисциплина находилась на небывало высоком уровне. Коллектив стал меньше по численности, но работа его стала более слаженной. Не возникало прежнего перекладывания ответственности и взаимных претензий между подразделениями, потому что обязанности стали более четко разграничены. Не было хождений по гостям из отдела в отдел с распространением и обсуждением какой-нибудь сплетни, не стало бесконечных чаепитий и перекуров. Уволены были как раз те сотрудники, которые больше всех филонили, курили, или бесконечно сплетничали.
Даже недоброжелатели Зои Павловны не могли не отметить произошедшие изменения.
***
Михаил Андреевич был доволен работой Зои, но все же, хотел от нее еще большего. Он вызвал ее для откровенного разговора и сказал ей, что нужно аккуратно разобраться и с высшим звеном своего менеджмента, потому что основная причина ощущаемого им неблагополучия сосредоточенна именно там.
– Кто-то из моих ближайших сотрудников подрывает работу моего предприятия, возможно, даже работает на конкурентов. Вы Зоя Павловна должны постараться сойтись поближе с ними, поучаствовать в их тусовке и может свежим взглядом Вы что-то увидите, чего не вижу я.
– Михаил Андреевич, если Вы всерьез считаете, что среди ваших менеджеров есть шпион, может стоить подключить профессионалов. Они могут все сделать незаметно, использовать технические средства.
– Я думал об этом, и возможно, я так и сделаю. Но я хочу пока разобраться с ними по-семейному, не вынося сора из избы. И если Вы реально что-то нащупаете, или хотя бы почувствуете, тогда я уже буду привлекать специалистов. Но понимаете, может быть у меня уже паранойя, Я никому, ни одному человеку кроме своей жены и Вас, сейчас не доверяю. Любого специалиста можно перекупить, подослать, перевербовать и так далее.