Сильвия идёт ко дну
Шрифт:
– Была бы от него еще польза, – пробубнила Сильвия, закидывая русалку обратно. Та не сопротивлялась, совсем как тряпичная кукла.
– Возьми его. Меланта всегда так делала.
– Если ты осталась без ноги, не значит, что я должна остаться без руки, золотце, – проворчала Сильвия. Она очень не хотела, но взяла артефакт. Всё равно, что держать голой рукой раскалённую сковородку.
– Теперь вперёд.
– И что нас ждёт?
– Если повезет, мы попадем в Альзару.
– А если нет?
– Давай не будем думать об этом.
Сильвия попыталась поплыть, но течение усиливалось, и пришлось идти, закапывая ноги в ил едва ли не по щиколотки. Харлоу молчала. Сильвия просто надеялась, что на спине есть что-то помимо спортивного костюма.
Наконец течение стало ослабевать, а потом резко прекратилось. Пустошь вокруг исчезла, как и сияние рукоятки. Боли не чувствовалось – наверное, нервные окончания просто не выдержали и изжарились, иного объяснения у Сильвии не было.
Она подняла взгляд и опешила. Площадь, та самая площадь, где она танцевала, где её отыскала Гэлли. Где судьба решила предать Сильвию воле Меланты. Всё так же многолюдная, но полностью обездвиженная и молчаливая, будто на похоронах.
И каждая русалка смотрела на Сильвию. Кто-то с интересом, кто-то – со страхом. Будто на дикого зверя.
– Мне нужна помощь, – сказала Сильвия, прерывая грозящее стать слишком долгим молчание. – Русалка на моей спине погибает от укуса морского дракона.
Движение возобновилось, но никто не решился пойти к Сильвии и Харлоу. Русалки посередине продолжили танцевать, а остальные обходили их и шли дальше по своим делам.
В груди Сильвии будто разгорелось пламя. Они просто уходили. Даже не пытались хоть как-то помочь. Она задышала, прочувствовала, как вода входит в легкие и выходит из них. На вдохе жар продвигался по телу все дальше, по животу, плечам, бедрам, запястьям. И снова вокруг разлилось уже знакомое сияние. И снова взгляды вернулись у двум русалкам на краю площади.
– Или кто-то поможет ей, – медленно, тоном, не терпящим пререкания, сказала Сильвия, оглядывая толпу исподлобья. – Или, клянусь всеми святыми, я убью каждого, кто посмел пройти мимо.
Рукоятка в руке потрескивала, и всполохи отражались в испуганных глазах русалок. Кто-то старательно прорывался через толпу, ругаясь и чертыхаясь.
– Дурынды, я чуть не умерла из-за вас, вам разве трудно помочь русалке в беде…
Оден. Она бесстрашно подошла, но застыла с тем же удивлением на лице, как и остальные, в нескольких шагах.
– Мать моя Лорелей…
– Ей нужна помощь, – Сильвии было все равно, что перед ней прямо сейчас стояла та, ради кого она проделала весь этот путь. – Оден, пожалуйста.
Оден без вопросов взяла Харлоу на руки и побежала куда-то прямо по крышам. Сильвия последовала за ней. Странно, но покосившийся домик она обошла стороной и направилась куда-то дальше. Дома остались позади, а она всё бежала. Наконец они остановились на пустоши, такой же, по которой Сильвия плыла эти несколько дней.
– Дай зелье.
– Зелье? – Сильвия и забыла, что в уцелевшем кармане всё еще лежала бутылочка. – Откуда ты…
– От тебя несет за километр. Быстрее! Ты хочешь вообще её спасти?!
Сильвия протянула то, что от неё требовали. Она даже не успевала следить за действиями Оден, но она явно знала, что делает. Всё тело Харлоу покрылось непонятными символами из дурнопахнущей жижи. На почти прозрачном теле они выглядели будто нарисованными на стекле.
– Тебя учили словам ритуала?
– Чему?
– Поняла… – Оден заговорила на языке, который Сильвия совершенно не понимала. Но, спустя время, когда знаки на полупрозрачном теле Харлоу начали исчезать, пропитывая её, растворяясь, как краситель в воде, Сильвия осознала, что ничего не понимает, но чувствует. Чувствует желание Оден помочь. Чувствует силу, которая ответила ей. Которая решила, что они достойны. Не только Оден, не только Харлоу, но и Сильвия.
Чем бы ни была эта сила, она позволила использовать себя. Рукоятка снова засветилась, но её свет не резал глаза, не обжигал. Он согревал, как согревает солнце в первые весенние дни. Мягко, осторожно, будто боясь сжечь. Сильвия протянула свободную руку Оден, и та ухватилась за неё, будто утопающая.
Минута. Две. Пять. Десять. Сильвия неотрывно смотрела на Харлоу, будто загипнотизированная монотонной речью Оден. Харлоу возвращалась. Возвращался цвет кожи, бледный, как и положено русалке. Сердце, всего несколько минут назад видневшееся, как паук, застывший в янтаре, исчезло за мертвенной белизной тела.
Харлоу вздохнула. Еще раз. И еще. Открыла глаза, и, увидев Оден, замерла.
– Анастейша.
– Харлоу.
– Конечно. Меланта всегда говорила, что ученики – прямое продолжение своих учителей.
– Учителей? – вмешалась Сильвия. – Разве вы знакомы?
Глупый вопрос. Они как минимум назвали друг друга по имени.
– Ты служила Меланте, – озвучила Сильвия то, что и так стояло в воздухе. Оден кивнула.
– Ты можешь доверять ей, Сильвия, – Харлоу напряженно поднялась и облокотилась на колени. – Не каждый заслуживает того, чтобы Меланта желала лично его устранить.
– И не каждый способен прятаться от неё так долго, – с гордой улыбкой заметила Оден.
– Тогда, наверное, стоит тебе кое-что рассказать, – Харлоу опустила голову, уткнувшись взглядом в ил.
Оден смерила её изучающим взглядом. Чем дольше она смотрела, тем напряженнее становилась и её поза, и выражение лица.
– Сколько?
– Не больше двух часов. Сильвия убила Хинден совсем неподалёку.
– Прелесть. Когда-нибудь, Сильвия, ты дашь мне спокойно пожить, – Оден встала и протянула руку Харлоу. – Когда-нибудь. Но, черт подери, явно не сегодня!
– А теперь для глупых объяснение, пожалуйста.
– Меланта наступает нам на пятки. Пора делать ноги, – Оден двинулась к городу, Харлоу – хвостиком за ней. Сильвия, переваривая информацию, затормозила и нагнала русалок уже на жилых улицах.