Символы славян

Берегова Ольга

Двор

Осмысляется как часть жилого освоенного пространства и вместе с тем, примыкая к чужому, внешнему миру, двор Может быть опасным для домочадцев, особенно в определенное время суток (после захода солнца, ночью) и в некоторые календарные праздники.

Наличие ограды или хотя бы условного обозначения границы делает двор местом, защищающим жилое пространство от вредоносных внешних сил, а также объектом различных охранительных ритуалов. У всех славян распространен обычай в дни календарных праздников окроплять святой водой не только дом, но и все хозяйственные постройки, углы двора. Чтобы защитить двор от гадов и насекомых, у словаков следовало обежать вокруг него со звонком в руке или подмести его до

захода солнца новой, не использованной ранее метлой, у сербов — окадить дымом и посыпать пеплом костра, в котором собран мусор со всего двора. Русские крестьяне, чтобы защитить скот от сглаза, вывешивали на скотном дворе большую связку старых лаптей, отвлекая таким образом внимание опасного человека от животных.

Целый ряд поверий и магических действий связан с представлением о том, что все предметы, находящиеся во дворе или случайно туда попавшие, принадлежат «дому», «хозяйству», поэтому вынос их со двора ведет к нанесению ущерба благополучию дома и всего хозяйства. С этими поверьями связаны многочисленные запреты отдавать, выносить, передавать что-либо со двора во время важных для хозяйства событий, например при отеле коровы, перед первым выгоном скота в поле и особенно во время продажи скота. Русские крестьяне, передавая скот покупателю, следили за тем, чтобы к копытам животного не прилипла грязь, навоз, солома, щепки со двора и чтобы покупатель не прихватил чего-либо подобного с собой. Считалось, что таким образом успех в разведении скота переносится с одного двора на другой.

В пределах двора совершаются многие обряды, способствующие процветанию дома и хозяйства: колядование (ю. — слав.), дожинки (з. — слав.). Например, в польском Поморье на дожинки к дому пана приносили последний сжатый сноп и девять раз возили его по двору. Во дворе исполняются магические действия, способствующие разведению скота и домашней птицы. Так, чтобы не разбегались куры, на святки у западных славян было принято сметать к стене мусор со двора, у южных славян — кормить их в кругу веревки или цепи.

У русских во дворе совершались ритуалы задабривания домового, дворового. По восточно-славянским поверьям от дворового зависело благополучие скота и домашней птицы; выбор животных при купле-продаже связывали с предполагаемым «вкусом» дворового.

Восприятие двора как «не своего», чужого пространства связано с представлением о том, что вне стен дома, в том числе и во дворе, человеку угрожают опасные духи-демоны, души умерших, проходящие мимо люди с «дурным» глазом, а также колдуны и знахари, подбрасывающие во двор вредоносные предметы. Чтобы не задеть кружащие по двору души умерших, кашубы после захода солнца не выливают во двор грязной воды, не выбрасывают мусор, не спускают собак; опасаются брать воду из колодца и стоять под крышей у водостока во время дождя. Считается, что во дворе есть несколько особенно «плохих» мест: это место под стрехой, водосток, место, куда сливают помои, мусорная куча. По болгарским поверьям, человек, прошедший там ночью, заболеет, подвергнется действию злых сил, порче. Лечат такие болезни в других частях двора: около свинарника и рядом с кладкой дров.

В ряде ритуалов и обычаев двор выступает как некое «среднее» пространство, в котором стирается преграда между «своим» и «чужим» миром. Подобное восприятие находит отражение в ритуалах приглашения диких зверей, мифических существ и персонифицированных природных явлений (мороза, Ветра) на рождественский ужин во двор; в организации таких ритуальных встреч с предками, когда во дворе жгут огромные костры («греют покойников»), умершими детьми — русалками, для которых во дворе на Троицу развешивали одежду, и др.

Мельница

Обладает демоническими свойствами. Сочетание в мельнице природного и культурного начал, производимое ею превращение одного вещества в другое, использование силы стихий (воды, ветра), а также постоянный шум — все это определяет отношение к мельнице как к дьявольскому

изобретению.

Мельница, особенно водяная, а также заброшенная, разоренная — это место обитания мифологических персонажей. Верят, что под мельничным колесом живет водяной, на мельнице русалка моет волосы, на столбах разрушенной мельницы сидят черти, а на крыше — вампир. Пустые мельницы стараются обходить стороной: караконджулы (водяные демоны) празднуют там свадьбы и могут затащить к себе прохожего. Черт заманивает на мельницу крестьянина, бесплатно мелет ему муку, но смешивает ее с песком и пр.

Ласка — животное-демон также связана с мельницей, болгары даже именуют ее «мельничной кошкой» (воденично коте). Если она повадится лазить в курятник, особыми заклинательными формулами ее отсылают на мельницу.

Мельник, по поверьям, обязательно должен знаться с нечистой силой, прежде всего с водяным (ср. рус. сибир. «мельник» — «водяной»).

Части мельницы (колесо, жернова, конек, камень и др.) в силу своих специфических функций получают устойчивые символические значения и нередко используются в различных ритуалах. Так, уберечь скотину от падежа при эпидемии можно, зарыв в воротах украденную в полночь задвижку мельничной запруды. Вращающееся колесо мельницы способно повернуть ход болезни, поэтому, например, на него выливают воду, которой обмыли больного. Используется оно и в любовной магии; ср.: «Как быстро вертится колесо, так пусть вертятся в голове N. мысли обо мне» (болг.). С постоянным движением колеса ассоциируются быстрота и работоспособность, именно на него кладет первую самостоятельную пряжу девочки ее отец с пожеланием, чтобы удочери спорилась работа. К магическим свойствам мельницы и ее частей добавляется очистительная сила воды, вступающей в контакт с мельницей. При трудных родах, чтобы ребенок быстрее появился на свет, роженицу опрыскивают водой с колеса. Такой водой умывались и молодые люди в Юрьев день, чтобы весь год быть ловкими и здоровыми. Считалось, что можно снять с человека порчу, если бросить его одежду в воду под мельницу.

Мельница независимо от ее типа (ветряная, водяная, ручная) в славянских языках является одной из самых архаичных и устойчивых метафор говорения и болтливости (ср. «молоть языком», «молоть вздор»; рус. диал. «мельник» — «болтун» ит. п.). Таже метафора служит для интерпретации сновидений: видеть мельника во сне — к ссоре, пустую мельницу — к бесполезным разговорам.

В многочисленных славянских притчах и сказаниях работа мельницы и ее частей соотносится с речевым аппаратом (ср. рус. «Язык — безоброчная мельница», «Язык — жернов, мелет что на него ни попало» и др).

Мельница и жернова в загадках обозначаются по шумовому эффекту: рус. «Тах-тара-рах, стоит дом на горах»; болг.: «Бешеная собака в селе лает» и др. В волшебных сказках повествуется о чуде — мельнице, которая сама мелет, сама веет и пр. Сооружение мельницы входит в ряд заданий, которые невеста дает жениху. В сказках о падчерице, в легендах о святых мельница — одно из мест, где происходит действие.

У восточных славян известны святочные игры ряженых «чертова мельница», где в качестве хозяина выступает медведь или черт. Западные славяне, хорваты и словенцы на масленицу устраивают «мельницу», «переделывающую» стариков и старух в молодых.

Колодец

Колодец — объект и место, осмысляемое как пограничное пространство, как канал связи с потусторонним миром. Посещение колодца и набирание воды было окружено многочисленными запретами, которые соотносились с суточным и календарным временем и касались конкретных лиц. Считалось, например, что нельзя пить воду из колодца в Юрьев день, когда земля «открывается» и выпускает яд (чеш.).

Запрещалось ходить по воду женщинам во время месячных, беременным женщинам и роженицам (вост. — слав., зап. — слав.).