Синдром возгорания
Шрифт:
– Ага, - скумекал, наконец, и дядя.
– Понятно. Коммерция...
На этом разговор вроде бы иссяк. Все закурили, поглядывая через дверной проем на бесконечную морскую гладь. Захмелев от выпитого на пустой желудок, Серега благодушно щурился, вспоминая сегодняшние приключения. Удачное решение квартирного вопроса настраивало на оптимистичный лад, и Сергей, вежливости ради, полюбопытствовал:
– Ну, а как вам тут живется, дядя Сережа?
Дядя подозрительно скосил глаза и недовольно проворчал:
– В каком это смысле?
–
– растерялся Сергей.
– Как у вас с водой, например? Я вижу, душевая есть...
Реакция Иваныча превзошла все ожидания. Злобно набычившись, он сквозь зубы процедил:
– А тебе зачем? Мент, что ли?
Сергей опешил.
– Какой мент? Я же программист, Иваныч, ты чего?
– То-то я смотрю, рожа у тебя ментовская, - взвился Иваныч, ухватив Сергея за грудки.
– Тебя кто прислал?
Дядя разошелся не на шутку. Видимо, еще с утра он усердно похмелялся, и теперь, добавив, мгновенно съехал с колеи. Брызгая слюной и потрясая кулачищами, принялся трястись, будто впрямь понесся по колдобинам на мотоцикле.
– Да ты что, Иваныч?
– оторопел Володя.
– Здесь же все свои.
– Свои-и-и!
– протяжно, словно волк, провыл хозяин дачи.
– Конечно, - робко вставил Вова.
– Он программист, а я кооператор. Никаких ментов.
И тут Иваныча прорвало. Жутко матерясь, он умудрился в паре предложений перечислись все, что видел, слышал, чувствовал и знал. При этом не забыл упомянуть ближайших родственников, мифологических героев, а также современных государственных мужей.
Ребята, затаив дыхание, внимали.
Наконец, Иваныч успокоился и более членораздельно прорычал:
– Ненавижу! Сволочи! Да если б не они, я б такую развернул коммерцию!..
И замолчал.
Однако постепенно, под водочку, дядюшку удалось разговорить. Оказалось, что Иваныч - разумеется, почти что ни за что - отсидел шесть лет в сибирском каземате. По приговору было больше, но в тюрьме Иваныч вел себя примерно, и его досрочно отпустили. Потом скитался, искал удачу, работал в нескольких столичных ресторанах, но, вовремя почуяв приближение очередной грозы, свалил в родной поселок. Здесь решил заняться безопасным и доходным промыслом, а именно - изготовлением серебряных перстней.
– Руки у меня золотые, - гудел Иваныч, демонстрируя увесистые пятерни.
– Инструмент имею.
– И показывал на полки со слесарной утварью.
Но что-то у Иваныча не ладилось. С точки зрения законности, вроде было все нормально - делать перстни никто не запрещал. Но то ли с серебром вышла неувязка, то ли нужных инструментов не хватало, то ли золотые руки стали подводить. В общем, тут Иваныч замыкался, начинал лепить горбатого, всячески темнил. Опять сбивался на племянников, сволочил ментов и требовал обои. Володя, почуяв родственную душу, сочувственно кивал, поддакивал, порывался тоже что-то рассказать. Сергей же, равнодушный к коммерческим проблемам, скучающе смотрел на море.
И вдруг... Сергей, уже привыкший к разухабистому мату, наверняка бы пропустил мимо ушей очередную нецензурную витиеватость, если бы Иваныч внезапно не осекся. Посетовав на то, что жить в поселке стало невозможно, дядя смачно матюкнул каких-то футболистов, которые...
Иваныч замер, настороженно косясь одновременно на Сергея и на Вову. Володя ничего не понял, вопросительно смотрел, ожидая продолжения. Сергей же, заподозрив, что речь идет о загорелых физкультурниках с мячом, заинтересованно стрельнул глазами.
Иваныча перекосило.
– Кхе, кхе, - закашлял он, пытаясь скрыть смущение. Было ясно, что Иваныч, нечаянно сболтнув лишнее, хотел бы все замять. Тут как раз представился удобный случай - в каморку снова заглянула Жулька.
– Жулька!
– заорал Иваныч радостно.
– Иди сюда! Кому сказал!
– Псинка вздрогнула ушами, испуганно метнулась в будку.
– А-ха-ха!
– хрипло засмеялся дядя.
– Знает, падла, кого надо бояться! Все знают, мать вашу! Наливай!
Водку допили быстро. Иваныч поднялся, пнул ногой ящик, взял плоскогубцы, закинул в угол, махнул рукой и, шатаясь, вышел наружу. Ребята последовали за ним.
– Вот дрова, - икнул дядя, указав, пальцем.
– А вон печка. Готовить будете здесь. Вода в бачке.
– Вода?
– обеспокоенно переспросил Сергей.
– А если кончится?
– Не кончится"!
– взревел Иваныч, словно разъяренный бык.
– Видишь бункер?! Весь поселок от него питается! Я туда шланг провел, мать вашу так-перетак! Открывайте вентиль и наполняйте бачок, бочку, кастрюли, что хотите!
Ребята внимательно слушали, понимая, что ценная информация может в любой момент смениться пьяной ахинеей. Так оно и получилось.
– Жулька!
– заорал Иваныч.
– Вылазь! Хозяин зовет!
Но Жулька, зная нрав хозяина, приказу не подчинилась. Глухо заворчав, сорвалась в заливистый лай.
– Гав-гав-гав-гав!
– Жулька! А-ха-ха!
– Иваныч!
– вмешался Сергей в диалог.
– Так что насчет футболистов? Кто они?
Иваныч замер, оставил собаку, выпрямился.
– Какие еще футболисты?
– Ну эти... Из общества "Динамо".
– А ты откуда знаешь?
– Так это...
– Сергей замялся.
– Ты вроде сам сказал.
– Я?!
– удивился Иваныч.
– Ты это дело брось! Дядю Сережу здесь все знают! А вас тут раньше не видели! Вы кто такие, а?
– Дядя Сережа!
– Вова примирительно развел руками.
– Не обращай внимания, он же пошутил.
– Пошути-ил!
– передразнил Иваныч.
– Предупреждать надо, если шутишь. Забудь про это, понял? Все, я пошел.
И развернувшись, дядя зашагал вниз по склону.
Сергей обескураженно глянул ему вслед.
– Что будем делать, Вова?
– Купаться, - ответил друг, роясь в чемодане.