Синеглазка для Грома
Шрифт:
Как раз в этот момент Эскулап ставил тяжелую кровать. Парень опустился на землю, я видела, как по его лицу стекали струйки пота.
— Неправильные какие-то приказы у вас, — пробурчала я недовольно. Гром нахмурился.
— Приказы у руководства не могут быть не правильными. Они могут быть ошибочными. Знаешь, какие есть главные ошибки?
— Какие?
— Две главных ошибки командира: атаковать свои войска, и форсировать реку вдоль, а не поперек.
Несколько секунд я просто стояла и пялилась на него. Он серьезно думает, что это хорошая шутка?
— Вы такой… несмешной, товарищ комбат, — фыркнула, понимая, что он издевается надо мной.
Гром задержался с Молотовым, а я поспешила в казарму. Оставила в каптёрке печенья, для ребят. Мои вчерашние они уже слопали. Улыбнулась, вспомнив, как вчера Эскулап в благодарность сделал мне подарок. Брелок из скорпиона. Я сначала испугалась, но, присмотревшись, поняла, что вещичка весьма красивая.
Вообще солдаты классные ребята. Каждый раз после работы общаюсь с ними. После первого моего угощения, сделанного для них, у меня на рабочем столе стали появляться подарочные банки со сгущённым молоком. Быстро поняв, кто делает подарки, я стала готовить им печеные орешки. Хочется, хоть чем то порадовать их на нелегкой службе.
В кабинет я поднялась раньше Грома. Оставила на его столе привычную вазочку с орешками. Этот бука ни разу так и не сказал спасибо, но к вечеру она остается пустой.
День прошел незаметно. Гром был занят, к нему то и дело заходили новые посетители. И меня он особо не загружал работой. Кстати, со дня свадьбы, наши с ним отношения стали более или менее спокойны. Мы просто работали вместе, без каких-либо отступлений. Я решила, что так будет лучше. И старалась не думать о нем как о мужчине.
К концу рабочего дня к нам зашел командир полка. Гром попросил приготовить им чай.
Приготовив напиток, постучала в дверь и прошла в кабинет. Оверьянов метнул в меня недовольным взглядом. Да уж, видимо мои отношения с комполка испорчены безвозвратно.
Я поставила чай и уже было хотела уйти, как заметила с каким упоением Оверьянов дожевывал последнее печенье.
— Игорь, вся диета насмарку. Печенья вкусные… — протянул он довольно, с полным ртом.
— Да, это Юлька решила в кулинарию удариться. Вот балует, уже сам скоро в брюки не влезу, — засмеялся Гром. А я так и встала как вкопанная. Даже не нашлась, что и ответить. Юлька? Радует?! Он в своем уме? Нервный смешок сорвался с губ.
— Закажи ей, пусть спечет мне немного. Печенье — пальчики оближешь..
Гром вдруг поднял на меня взгляд.
— Виолетта, у вас еще что-то?
— Нет, что вы, — я уже было хотела уйти, но меня остановил голос Оверьянова.
— Кстати, Счастливцева. Скоро начинаются учения. Вы готовы прыгать с парашюта тысячеметровой высоты? А выполнять заплыв на сто метров в полной амуниции?
Мне стало дурно. Но я не подала виду.
— Конечно, я готова.
Вышла из кабинета, едва не пыхтя от злости. Ну ничего себе, это с чего Гром решил, будто моя выпечка — Юлина. Неужто эта змея подмазалась? Ну ничего, теперь пусть печет их Оверьянову.
Оверьянов вышел от Грома только за пять минут до конца рабочего дня. Я уже собрала вещи, как комбат появился в дверях. Он явно что-то хотел — стоял и смотрел на меня исподлобья. Я же упорно делала вид, что ничего не понимаю и спокойненько собирала вещи.
— Как смотрите на то, чтобы завтра немного поработать? У меня есть несколько срочных бумаг.
Я посмотрела на него сердито. Все еще была обижена за инцидент с печеньями. Да и вообще, от него кроме срочных заданий ничего и не слышно в мой адрес.
— Никак не смотрю, товарищ комбат. Мы с Женей завтра в кино собрались, да по городу погулять.
Я деловито прошествовала к дверям кабинета. Пока спускалась по лестнице, слышала как он закрыл дверь и прошел следом за мной.
— По городу гулять? — все-таки не выдержал Гром. Начал читать нотации прямо так, на ходу.
— Счастливцева, вы в своем уме? Там опасно! Вы хоть знаете, какая сейчас обстановка?! Все больше бастующих, все больше недовольств.
Я обернулась.
— Товарищ комбат, ну я же в десанте, постою за себя.
Гром что-то хотел сказать, но к нам вдруг подошел Ренат. Тот самый заведующий каптеркой.
— Здравия желаю, товарищ комбат! — отдал честь Грому. — Разрешите задать вопрос рядовому Счастливцевой?
Гром посмотрел на него с подозрением, но согласно кивнул. Комбат отошел на несколько метров и закурил.
— Фиалка, пошли чай попьем. А то ты нас все печеньями кормишь, а мы никак не отблагодарим, — улыбнулся парень.
— Да ладно вам, мне не сложно, я люблю готовить, — отмахнулась от него. Я вдруг почувствовала себя смущенной. За что меня благодарить? Я ведь ничего такого и не сделала.
— Нет-нет, — запротивился парень. А я вдруг поймала на себе задумчивый взгляд Грома.
— Там сегодня пацаны пирог сделали, наш, фирменный. Из печенья и сгущенки — произнес не без гордости Ренат. — Да и Бар — кафе очень просил пригласить тебя. Он сейчас на дежурстве, но к вечеру сменится.
Я засмеялась. Видела, как рядом стоящий Гром с каждой пройденной секундой становится все злей. И меня этот факт дико будоражил. Поэтому я постаралась сказать следующую фразу как можно громче.
— Хорошо, уговорили. Только на этот раз в карты играть с вами не буду.
Ренат улыбнулся и назначив мне время встречи, ушел в расположение казармы. А я все стояла и смотрела на Грома. А он на меня. Сделав глубокую затяжку, он затушил окурок и выбросил его в урну. Пока Гром шел ко мне, я чувствовала, как громко и часто бьется мое сердце.
— Так и чего ты молчала?
Он всунул руки в карманы брюк и навис надо мной. Гром был так близко, что я чувствовала аромат его парфюма. Я знала, что именно он имеет ввиду, но продолжала делать непонимающий вид. Жуть как хотелось поиздеваться над ним за то самое происшествие в кабинете.