Синеглазка для Грома
Шрифт:
Схватив куртку, он выскочил из комнаты, громко хлопнув за собой дверью.
Глава 4
Гром
Снова снились взрывы. Снова оглушительный свист в ушах и кровь, заливающая глаза словно пот. Он раненный в ногу. Руки дрожат, пока я пытаюсь достать из нагрудного шприц- тюбик с промедолом. Он стонет, мимо проносятся пули, где-то рядом взрывается фугас. Меня подкидывает, падаю прямо на него. Олег теряет сознание.
— Держись, слышишь?! Держись, бл*! — кажется, что ору, на самом деле едва слышимый хрип срывается с губ.
Вкалываю ему в ногу обезболивающее, щупаю его пульс. Живой. Подхватив под плечи, тяну за собой, пытаясь уйти с линии огня. Но следующий взрыв отключает все…
Резко поднимаюсь в сидячее положение. Со свистом вдыхаю разгоряченный утренний воздух. Несколько секунд уходит на то, чтобы понять — я в безопасности. Больше нет Афгана, нет взрывов и пуль, проносящихся мимо, нет духов. Я в своем кабинете.
Разминаю шею и плечи. Все тело сковало болью. Чертов диван способен только на то, чтобы на нем хранились папки с документами. Спать на нем — издеваться над собой.
Настроение хуже не придумаешь. Поднявшись, и убрав скромные постельные атрибуты, принимаюсь за зарядку. Отжимаюсь от пола три захода по тридцать, боксирую с тенью — немного попускает. Боль уходит и вместе с тем горечь сна.
Он снится мне постоянно. Каждый месяц, по два раза. И после него я каждый раз с трудом собираю себя, буквально по кускам.
Взяв из шкафа полотенце, отправляюсь в туалет. Коридор пуст — слишком рано, еще и пяти нет. Освежившись холодной водой с рукомойника, выдыхаю. Голова приходит в норму. Выглянув в окно, вижу, как к казарме бежит мой заместитель.
При виде него тут же вспомнилось ночное происшествие в общаге. Да уж, ночка выдалась веселой. Мало того, что в квартире трубы прорвало, так еще и Грызунов вместе с комнатой подкинул проблем. Это же нужно было додуматься, притащить туда проститутку! Попросил, называется, ключи, а он буквально за пару часов провернул операцию.
Совсем с катушек съехал с этими бабами. Разговор был о девках так, за стаканом коньяка, в шутку. А этот идиот решил, что я всерьез отпущу его в отпуск накануне проверки, если он мне девку приведет на ночь. Можно подумать, я бы сам не смог справиться с этой задачей, будь у меня желание.
Вернулся в кабинет. Надел рубашку, как раз, когда застегивал манжеты, в кабинет зашел Серый.
— Здравия желаю, товарищ капитан!
От его приветствия виски сдавило. Скривился.
— Грызунов, ты в своем уме, скажи?
— Никак нет, то есть, да. В своем, — на его лице расплылась дебильная улыбка. Это взбесило еще больше.
— Значит отпуска тебе до конца лета не видать, понял?
— Как до конца лета? У меня же билеты в санаторий, в Сочи…
— Будет тебе санаторий в Долине смерти, с десятью зелеными юнцами и парашютами.
— Товарищ капитан, — выдохнул расстроенно.
— Товарищ старший лейтенант! Разговоры отставить.
— Есть, — разозлился, как пить дать. Но ему полезно будет, научится контролировать свои поступки. Хотел было уйти, но замер на полпути к выходу.
— Я это… хотел сказать, вас командир полка вызывает.
Я посмотрел на часы, и только потом вспомнил, что вчера вечером мне звонил Оверьянов с требованием зайти с утра.
— А чего молчишь?
— Так я… хотел сказать, но вы меня с отпуском сбили.
Твою мать! Схватил фуражку и вышел из кабинета.
— Грызунов! — прорычал догоняющему меня заму. — Еще одна подобная провокация с твоей стороны, лишишься не только отпуска, но и погон. И еще, чтобы к вечеру моя квартира была отремонтирована. Все понял?
— Так точно, — кивнул Грызунов, до сих пор делая вид, словно не понимает, за что получил по шапке.
***
От начальника штаба вышел через час. Мокрый и злой. Еще утро, а на градуснике уже за сорок. Второй год в этом пекле, а все никак не привыкну. Состояние — хотелось, нахрен, разнести все вокруг. Мало мне проверки, так еще и местные с ума сходят. Напряжение нагнетается, обстановка с каждым днем все ближе к разгару конфликта. И мнение руководства на этот счет мне совершенно не нравится. Скоро и в город будет опасно выходить, местные все более негативно настроены.
Вернулся в кабинет с огромной головой. Нужно было набрать пару срочных документов, Паларчука не было на месте.
— А этот дебил куда делся? — прорычал, заходя в кабинет.
Бросил на стол бумаги. Бл*ть, не для меня все это. Бюрократия и высасывание проблем из пальцев. Там на войне, все проще было чтоли. Был враг и мы его долбили. Были свои и чужие. А здесь, сраная политика. Того не тронь, этому морду не бей- конфликт, бл*, международный. А то что они уже не дают спокойно нашим девчонкам в город выходить? Что детей в садик стало водить опасно — всем посрать. Сидим как терпилы чмошные и обтекаем.
В дверь постучали.
— Войдите, — прорычал, набирая номер казармы.
В кабинет вошел Грызунов.
— Товарищ капитан, там старший лейтенант Сугробов, привел невесту на собеседование.
Положил трубку.
— А я ему дозвониться не могу. Сергей Витальевич, а где Паларчук? У меня документы срочные, нужно в Москву отправлять, а писаря нет.
— Не могу знать, сейчас найду.
— Ты уж найди, — сделал знак, чтобы вышел.
Грызунов подозвал ротного и спустя минуту в кабинет вплыл Сугробов, а следом за ним две девицы. Одна жалась ближе к нему, видно было, что боится. А вторая… когда увидел ее лицо, едва сдержался… нет, не сдержался.