Синемирье
Шрифт:
Где дни светлы от света звезд.»
фолк-рок-группа «Мельница»
Одна из самых приятных вещей, что может произойти с утра пораньше – это объятия любимого человека, принесшего завтрак в постель. Однако слова тоже не мало важны. Всем хочется услышать нечто доброе, едва открыв глаза. Однако этим утром девушку с рыжими волосами будил шум. Даже не какой–нибудь человек, который очень дорог её сердцу, а отвратительный шум. Вместо этого её разбудил сосед, которого она свято ненавидела.
Мужчина, который по ночам включает музыку
– Утро добрым не бывает, – сказала слабым голосом девушка, проснувшись от громко орущей музыки.
Сосед был молодым мужчиной. На вид ему можно дать лет двадцать пять, но был он далеко не симпатичным. Огромный и увесистый, словно шкаф. У него был очень тяжёлый шаг. Стоило ему пройтись от дивана и до кухни, как с потолка маленькой однокомнатной квартирки сыпалась побелка и от стен отваливалась штукатурка. Казалось, что потолок в любой момент рухнет и сосед переместится на этаж ниже вместе со своими вещами, если не полетит дальше.
Дом, в котором жила девушка, был очень старым, но это даже хорошо, потому что цена была очень хорошей. Эти квартирки дёшево обходились тем, кто едва сводит концы с концами: одиноким бабушкам или дедушкам, матерям с детьми и сиротам, которые только-только достигли возраста совершеннолетия. Одними из них и была девушка, к которой теперь кто–то долбился в дверь.
Боль в левом глазу возобновилась и, не вставая с кровати, девушка протянула свою бледную руку к тумбочке, на которой лежала чёрная повязка. Стоило ей натянуть её на глаз, как боль сразу же утихала. Теперь можно было идти открывать дверь.
Девушка поднялась с кровати и, твёрдо решив зайти к соседу после того, как встретит раннего гостя у своей двери, накинула шёлковый чёрный халат и потопала по холодному полу босыми ногами. Подойдя к двери, она схватила её за ручку и рванула на себя. Не открылась. Она ещё раз рванула её и со второй попытки дверь открылась, хотя едва не слетела с петель.
На пороге стояла низкорослая женщина средних лет. Настроение у неё было, судя по её хмурому лицу, отвратительное, потому, не поприветствовав девушку, она перешла сразу к делу, едва та открыла рот.
– Небесовская, в стране кризис. Всё дорожает… Поднимаю тебе плату за квартиру! – выдала хозяйка квартиры прямо с порога.
– Доброе утро, Агата Николаевна. – сонно поздоровалась она, не обратив внимания на ране сказанные слова хозяйки, – Вы могли мне позвонить или написать. Не стоило ради этого приходить так рано утром.
– Небесовская, поговори мне ещё тут! Деньги я хочу забрать сейчас.
Не желая продолжать ругаться и портить начало своего дня, она сдалась, пошла на уступку женщине. Ну и на сколько она могла повысить плату за это отвратительное, но какое–никакое, жильё?
– Хорошо, сколько вы хотите, чтобы я доплатила? – спросила девушка, облокотившись на дверной косяк.
– Ещё десять тысяч.
Сон, как рукой сняло. У девушки едва глаза из орбит не повылазили, услышав он это. Вернее… глаз.
– Вы хотите, чтобы каждый месяц я платила по двадцать пять тысяч за эти развалины?! Здесь даже горячей воды нет и батареи не греют совсем!
Женщина ничего слышать не желала, ведь она считала, что её однокомнатные квартирки, которые она сдаёт под частную, самые настоящие хоромы! Да, хоромы, а ведь раньше это была одна большая квартира, но Агата Николаевна решила извлечь выгоду из прогнивающего помещения и разделила его на несколько комнат. На самом деле, квартира сверху тоже принадлежала ей, но делить она её не стала, ибо та была очень маленькой.
– Десять тысяч сейчас или выметайся сегодня же.
– Почему тот урод сверху платит вам всего семь тысяч, а я пятнадцать, да ещё и сейчас прибавили десять?! Вы никогда не просили у него доплаты!
Женщина злилась всё больше и больше, но она не желала уходить ни с чем. Хозяйка вытянула руку вперёд и повторила:
– Деньги или улица.
Разозлившись, девушка хлопнула по ладони женщины своей и выдала:
– Улица. В обед меня здесь не будет.
После того, как она хлопнула старой скрипучей дверью перед лицом хозяйки квартиры, направилась на кухню, чтобы поставить чайник.
– Старая карга, – приговаривала она.
Включив чайник, она пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок. Умывшись и почистив зубы, она принялась рассматривать себя в зеркале, пока расчёсывала свои длинные рыжие, почти красные, волосы. Из зеркала на неё смотрело собственное отражение: рыжеволосая девушка с редкими веснушками на носу и прямо под глазами, тёмно-синими глазами. Точнее быть… с тёмно-синим глазом.
У Алисы, девушки, глядящую в зеркало, расчёсывая свои волосы, была проблема с левым глазом, поэтому она носила повязку. Её девушка всегда выбирала под наряд. С ней Алиса почти никогда не расставалась, а с утра надевала автоматически, по привычке, но сегодня глаз вновь начал болеть, и она надела её осознанно, не на автомате. Стоило только солнечным лучам попасть на глаз, как тот начинал выдавать такие галлюцинации и боли, что крик ужаса и той же боли сдержать было практически невозможно.
Закончив расчёсывать свои волосы, она принялась искать в маленькой ванной свои вещи. Собрав их в кучу, девушка направилась на кухню.
– Где мне сегодня ночевать? – задала себе вопрос Алиса.
Свистящий чайник не позволил ей обдумать план действий на вечер. Выключив его, она бросила все свои вещи, принесённые из ванной, на стол, достала свою единственную чашку и заварила в ней чай – живительный напиток.
Пока заварка придавала чаю коричневатый цвет и приятный аромат, Алиса достала свой чемодан из–под кровати и принялась кидать туда свои вещи, которых было довольно мало, и они все вместились в серый чемодан. Для обуви она нашла большой пакет, в который и сложила всё, что у неё было. Лишь несколько вещей остались на кровати: уличная одежда, кроссовки и безделушка с перьями.