Синестетик
Шрифт:
Мыльный порошок каким-то непостижимым образом распространился густой шипящей пеной по всему телу, разъедая напрочь присохшее дерьмо. Кожу, правда, начало немного саднить и пощипывать, но к такому уровню дискомфорта Роман быстро привык. Ну, несравнима эта маленькая неприятность с болью вырванных «с корнем» глаз. Ну, вот ни сколечко несравнима! А благоухал порошок действительно приятно, и каким-то непостижимым образом умудрялся заглушать резкую вонь фекалий. Роману, наконец-то, удалось вдохнуть относительно приятно пахнущий воздух полной грудью.
— Готов? — спросил плескающийся рядом Надир. Он уже умудрился отмыться от слоя нечистот, покрывающих
— Вроде бы, — неуверенно ответил Роман, не имея возможности осмотреть теперь уже свое, «новое», покрывшееся от холода крупными гусиными пупырышками, тощее тело. Что это тело находиться в крайней степени истощения, он уже понял, когда размазывал по едва не прорывающим кожу костям, мыльный порошок.
Надир бросил оценивающий взгляд на вымытые «мощи» Романа и утвердительно кивнул:
— Сойдет! Давай за мной в бассейн! Помочь?
— Спасибо! — поблагодарил Роман. — Я сам. Мне нужно привыкать обходиться без зрения…
— Тяжелехонько тебе будет, Хараст, — с сомнением протянул Надир. — Но, как знаешь!
Надир выскочил из-под обжигающих холодом струй водопада и, разогнавшись, бомбочкой нырнул в бассейн, подняв кучу брызг. Роман же, не спеша, подошел к краю бассейна и, нащупав голой ногой его край, уселся на выложенный скользкой литкой пол, опустив ноги в теплую воду. Посидев немножко на краю, он сполз по стеночке в воду и погрузился в нее с головой. Спокойные воды, довольно чувствительно отдающие хлоркой, сомкнулись над ним, отсекая от суетного и жестокого мира. И это было просто божественно! После всего пережитого, вот так парить в невесомости…
Но воздуха надолго не хватило. Роман вынырнул и глубоко вдохнул, собираясь погрузиться с головой еще раз.
— Получшело слегка? — спросил подплывший к нему Надир.
— Да, — не скрывая чувств, согласился Роман. — Так иногда хочется сдохнуть, чтобы вновь оказаться в тишине, подальше от всего этого дерьма! — признался он новому приятелю.
— И не говори, — согласился с ним Надир. — Но подохнуть мы всегда успеем… Поговаривают, что люди здесь выдерживают не больше месяца-двух. А так хочется намотать на кулак кишки того, кто нам все это устроил!
— А уж как я хочу, — поддержал желание товарища Роман. — Вот только не знаю, кого мне за это «благодарить»? Видать, и не узнаю никогда! — с сожалением произнес он.
— А тебя ведь недавно ослепили? — поинтересовался Надир, заглянув в промытые водой пустые глазницы Романа. — Раны свежие, — пояснил он, — еще кровоточат.
— Да, недавно. Только я не помню ничего, — «признался» Роман. — Очнулся уже здесь, без глаз… Кто я? Что я? Откуда? Никакой информации! В голове — пусто! Только имя и помню — Хараст, — пожалился собеседнику Роман, благоразумно умолчав, что пользуемое им тело принадлежало некоему барону фон Рум.
— Говорят, что от пыток люди иногда память теряют. А ты вон — в гроб краше кладут, явно не один день голодом морили! Да и глаза тебе не просто так «с корнем» вырвали… Совсем ничего не помнишь?
— Я простую речь не сразу вспомнить сумел, — сообщил спасителю Роман.
— Ну, может, вернется память со временем, — постарался «вдохнуть» надежду в слепого инвалида Надир, но тут же сам её и растоптал, — только сколько нам того времени осталось? Ладно, давай вылезать из воды, а то раздачу пайки пропустим!
Быстро накинув на себя выложенную местными «шнырями»
Пайкой оказалась большая тарелка клестероподобной размазни, пахнущей отчего-то рыбной мукой и козеиновым клеем. Но Роман не привередничал, набивая урчащий желудок, лишенный нормальной пищи на протяжении долгого времени, этой тягучей бурдой. Сыто рыгнув, он отвалился от длинного стола, за которым поглощали пищу измотанные «работой» черпальщики. Кое-как добравшись с помощью Надира до барака и, упав на жесткие нары, Роман постарался как можно быстрее заснуть, потому как удивившийся «нежданному подарку» желудок, начал проявлять себя все нарастающей резью. Но Немков был настолько вымотан, что, невзирая на боль, мгновенно погрузился в тревожный сон без сновидений.
***
Надир оказался прав в своих прогнозах: примерно через полтора месяца из предыдущей команды черпальщиков, с которыми провел первый день Роман, остались только он и Надир. Неизвестно по каким причинам, но доходяга Немков втянулся в тяжелую работу уже на третий день своего пребывания на восьмом круге, бодро черпая дырявым ведром пахучую жижу, перекачивающуюся фекальным насосом прямиком из «стойла» неизвестной Твари.
Несмотря на отсутствие зрения, он безошибочно определял расположение желобов, куда надо было переворачивать наполненные дерьмом ведра, спокойно уклонялся от споткнувшихся и барахтающихся в жиже черпальщиков. В общем, как-то приспособился к безумному темпу в круговороте наполненной фекалиями канавы.
Немков даже притерпелся к нестерпимой вони, хотя, поначалу, это и казалось невозможным. Он даже научился вычленять из нее иные запахи: надсмотрщиков, черпальщиков, а смрад, идущий от старшего говночерпия, он научился улавливать за несколько десятков шагов.
Поначалу Этвен удивлялся: как этот слепошарый говнюк узнает его? Но вскоре привык и даже «ставил» в пример другим «коллегам» Романа: начальство, дескать, нужно знать в лицо, даже если у тебя, нахрен, отсутствуют зенки!
Что примечательно, с того самого дня, когда, потеряв сознание, Роман в последний раз попал «в пункт управления нейросетью», ему больше не удалось ни разу связаться с ней «из реала». Во сне провернуть эту операцию у него тоже не получалось: намахавшись ведром за день, он дрых без задних ног, не замечая и самого процесса сна. Закрыл глаза, открыл глаза. А между этими двумя моментами времени не было вообще ничего. Ну, по крайней мере, он не помнил.
Постепенно Немков начал собирать информацию об окружающем его мире. Она складывалась из нечастых бесед с Надиром и другими черпальщиками, кои были еще способны общаться после «ударной смены» и отвратного ужина. Большинство «коллег» по несчастью просто падали без сил на твердые шконки, и не реагировали ни на какие раздражители. Но, тем не менее, информация постепенно накапливалась.
Мир, в который волею несчастного случая забросило Романа, назывался Ренфам. Это был старый мир, насчитывающий миллионы и миллионы лет только письменной истории, дошедшей до нынешних времен. А сколько их там было до этого, ходили лишь легенды, одна необычнее другой. Официальная религия этого мира считала, что именно этот мир первым из множества Веера Миров сотворил Единый — Прабог-Созидатель. И первыми правителями этого мира стали его Бессмертные Дети — Святые Живые Создания — Хайот Ха-Ходеши.