Сингапур. Падение цитадели

Тюрк Гарри

— Я все понимаю, — ответил Кларк, — Меня тошнит от этого. Но я не могу ничего изменить.

Они по очереди поспали до наступления темноты. Вернулся малаец и принес бананов и вареного риса. Поев, они рассовали по карманам остатки пищи и опять отправились в путь. Только позже Кларк заметил, что Беккер без винтовки.

— Оставил ему?

— Да, — ответил Беккер. — В Сингапуре я получу другую. Там этого добра достаточно.

В предутренних сумерках они услышали шум мотора приближающейся автомашины и осторожно укрылись у обочины дороги. Это был английский «Моррис». Они с облегчением выскочили на дорогу и замахали руками. Тяжелый грузовик остановился. Из кабины выпрыгнули двое мужчин в английской тропической форме без каких-либо

знаков различия. Один из них был высокий блондин с лицом хищной птицы. Он оглядел с ног до головы их оборванные фигуры и спросил:

— Отбившиеся от части?

— Нет, — ухмыляясь ответил Беккер. — Мы идем из Пенанга с ежегодного конгресса жизнерадостных любителей лесных прогулок. А вы кто такие?

Блондин громко расхохотался. Потом вытащил из кармана сигареты, знаком велел водителю заглушить мотор и присел на обочину рядом с Беккером и Кларком. Они взяли сигареты и не отказались глотнуть джина из плоской фляги блондина.

— Вот это как раз то, что надо битому солдату, — констатировал Беккер, опрокидывая в себя джин.

Кларк осведомился:

— Вы что, хотите на грузовике угодить японцам в лапы?

Блондин улыбнулся:

— Ну, до них еще далеко. Они взяли себе тайм-аут. После Муара они еще не атаковали. Вы были на Муаре?

Кларк кивнул. Он рассказал, что им пришлось там пережить, что они видели в Парит-Сулонге. Блондин молча слушал. Кларк инстинктивно почувствовал, что это не простой солдат и не штатский, поспешно натянувший на себя тропическую форму. Блондин производил впечатление офицера. Кларк мысленно старался припомнить, где он видел это лицо. В том, что лицо это ему знакомо, он был абсолютно уверен.

— Едете в горы на рудники? — наконец спросил Беккер. Блондин покачал головой, потом ответил:

— Проедем еще километров десять или немного больше, а потом скроемся в лесу.

Вместе с грузовиком?

— Со всем, что в нем есть.

Блондин встал и пошел к машине. Опустил подножку и поднялся в кузов. Через некоторое время он вернулся с грудой мясных консервов, пакетом сухарей, двумя банками шоколада и несколькими пачками сигарет. Когда он отдал им все это, Беккер ухмыльнулся:

— Ага, значит вы, так сказать, везете излишек английских армейских запасов по направлению к Токио?..

Блондин ответил:

— У нас там оружия и динамита побольше, чем жратвы. И это не первый грузовик.

— Так, — произнес Беккер, — понимаю! Вы едете в лес и затаитесь там, как мышки, пока японцы не почувствуют себя в полной безопасности, а потом зададите им жару, так?

— Ты словно насквозь видишь.

— Интересное дельце. А носочки, чтобы менять, с собой захватили?

Блондин снова пустил фляжку с джином по кругу.

— У нас есть все, что надо. Можете поверить, мы подпалим японцам задницу!

Он не стал распространяться насчет деталей, да и вообще избегал отвечать на конкретные вопросы. Не сказал, что прибыл прямо из небольшого поселка в пятнадцати километрах западнее Сингапура, где английская армия в последние дни спешно готовила несколько десятков офицеров для выполнения особых заданий в тылу наступающих японских войск. Это учреждение именовалось ничего не говорящим названием «Школа 101». Для военных действий в джунглях отобранные офицеры тренировались в небольшом густом лесу, неподалеку от горы Тимах. Они прозвали его «мини-джунгли». Офицеров учили закладывать мины, обучали различным способам диверсий и саботажа. Одновременно намечали места их действий в Центральной Малайе, оснащали их оружием, рациями и продовольствием. Теперь последние выпускники этой школы направлялись на свои базы.

Английское командование считало этот маневр гениальным шахматным ходом. Не было сомнения в том, что и без того весьма активные малайские коммунисты и другие патриоты смогут оказать японским захватчикам более или менее длительное вооруженное сопротивление.

Малайя весьма подходила для партизанских действий. Важно было, чтобы это сопротивление контролировали и даже направляли англичане — в этом-то и состоял затаенный расчет британского командования. Вот для чего отправлялись в джунгли офицеры вроде этого блондина. Потом можно будет сказать, что не малайцы руководили борьбой своего народа против японских оккупантов, а британские офицеры. Это служило векселем на будущее.

Вдруг Кларк вскочил и, улыбаясь, поглядел на блондина:

— Теперь я знаю, где видел вас! В газете! Вы — Чепман, знаменитый альпинист! Так? Вы поднимались на Эверест или, во всяком случае, собирались туда! Ваш портрет был во всех газетах.

Блондин смущенно улыбнулся. Потом встал и дружелюбно сказал:

— Вы ошибаетесь. Верно, я просто очень похож на него… Ну, а теперь нам пора в путь. Всего!..

Прежде чем сесть в кабину грузовика, он крикнул:

— Можете спокойно шагать по дороге. Через час или два дойдете до маленького селения, там наш передовой пост. Идите посредине дороги, чтобы вас смогли увидеть. А то примут за япошек и пристрелят!

Блондин помахал им на прощание, и грузовик умчался.

— А все-таки это он! — заявил Кларк. — Только не хотел признаться!

Беккер тяжело поднялся.

— Секретная операция, мой дорогой! Тут и как тебя звали позабудешь. Его величество король английский заботится, чтобы за Англией осталось руководство в сопротивлении малайцев японцам. Что ж, пошли защищать Сингапур! И так опаздываем.

С материка в Сингапур

7 января 1942 года, когда арьергардные бои на западном побережье Малаккского полуострова были в полном разгаре, в Сингапур прибыл генерал сэр Арчибальд Уэйвелл. Он следовал на Яву, где должен был принять новый командный пост. Уэйвелл был назначен главнокомандующим всеми американскими, английскими, голландскими и австралийскими войсками на этом театре военных действий. В Сингапуре Уэйвелл особенно интересовался боевым духом английских и австралийских войск, целый месяц ведших с японцами арьергардные бои. Оценка его была пессимистической. Он сомневался в способности этих солдат отстоять Сингапур. Дабы спасти то, что еще можно, Уэйвелл приказал генералу Персивалю не истощать боеспособность войск в бесполезных арьергардных боях. Теперь дело было не в том, окажутся ли японцы в Джохоре неделей раньше или позже, а в том, чтобы английские и австралийские войска, которым затем придется оказать врагу последнее, решающее сопротивление на острове Сингапур, смогли более или менее отдохнуть, привести себя в порядок и восстановить боеспособность. В этом духе Персиваль и отдал приказ о характере последней фазы отступления. Оба генерала единодушно считали, что длительная война в джунглях слишком подорвала боевой дух их войск.

Уэйвелл добивался новых подкреплений для Сингапура. Туда были переброшены части 18-й британской дивизии — резервного соединения, которое первоначально предназначалось для действий на Среднем Востоке, а также два английских зенитных полка и полк противотанковой артиллерии. Из Англии прибыло примерно пятьдесят истребителей типа «Харрикейн», которые предстояло собрать на месте. Истребители этого типа наряду со «Спитфайрами» сыграли большую роль при отражении воздушных налетов нацистской авиации на Англию. При максимальной скорости полета пятьсот сорок семь километров в час и скорости набора высоты семьсот тридцать шесть метров в минуту они были медлительнее «Спитфайров», неоспоримо лучших английских истребителей, но обладали хорошей маневренностью и имели достаточно прочную конструкцию, чтобы противодействовать новым японским бомбардировщикам. Однако на пятьдесят «Харрикейнов» было всего двадцать четыре пилота. Из них ни один не летал в метеорологических условиях Малайи, а большинство вообще не обладало боевым опытом.