Сингулярность
Шрифт:
— Как? — немного опешил охранник, оглядываясь на своего коллегу, оставшегося в небольшой стеклянной будке КПП и безуспешно пытавшегося дозвониться на центральный пульт по проводному телефону.
— Извини, сынок, федеральная операция высшего уровня. Национальная безопасность, — серьезным тоном сказал боец и, видя, как охранник повел рукой вбок в направлении кобуры с пистолетом, нахмурившись, добавил: — Если сделаешь еще одно движение, умрешь.
Эти слова не звучали угрожающе. Спецназовец произнес их просто, словно констатируя очевидный факт, но на охранника они произвели поистине гипнотический эффект. Ему вдруг показалось, что он действительно заглянул в глаза смерти и та как-то недобро ему подмигнула.
— Дай мне твой ствол, — боец протянул руку и принял протянутый
В это время оставшийся в будке напарник, видя, что его товарищ в нарушение всех инструкций расстается с оружием, выбежал на улицу с пистолетом в руках.
— Что происходит? — выкрикнул он, направив пистолет на спецназовца. — Почемуу меня нет связи? Кто вы такие?
— Федеральная операция. По приказу Президента мы берем ваш центр под контроль. Вот приказ. Прошу вас, сдайте оружие, — спокойно ответил боец и сделал шаг вперед.
— Черта с два! Стоять! Никто не двигается, пока я не свяжусь с начальством! — заорал второй охранник, тряся пистолетом.
— Мы теряем время, — просто произнес спецназовец и поднял голову, чтобы проводить взглядом три вертолета, снижающихся к территории центра со стороны трассы.
На лбу охранника образовалась небольшая красная дырочка, из затылка на мокрый асфальт брызнули розовые ошметки. Он, выронив пистолет, нелепо взмахнул руками и повалился на спину, и только тогда до КПП донесся приглушенный хлопок выстрела, сделанного снайпером с крыши логистического центра, находящегося в километре от них. Боец, не говоря ни слова, отодвинул онемевшего от ужаса охранника и зашагал к воротам.
Из фургона выскочили два спецназовца, подхватили под руки безжизненное тело и отволокли в будку КПП. Потом один из них щелкнул тумблером, открывая ворота, и фургон, недобро поблескивая черной краской, подобрав командира группы, вкатился на территорию. Там в районе центрального учебного корпуса уже поднимались плотные клубы дымовой завесы от разбросанных с вертолетов шашек.
В это время еще две мобильные группы по 11 человек на таких же фургонах нейтрализовали охрану и вошли в восточные и северные ворота. Оставив несколько двоек для прикрытия периметра, фургоны высадили основные силы у здания администрации центра и двух вспомогательных корпусов. Тем временем тактические группы, сброшенные с трех вертолетов у главного учебного корпуса и на его крыше, уже штурмовали здание, где предположительно находился Президент. На этот момент связь центра с окружающим миром была полностью блокирована мультичастотной системой подавления, оптоволоконные линии были отключены с коммутационного узла. Весь объект был обесточен. Трансформаторная станция — расстреляна с беспилотника, а аварийные генераторы выведены из строя несколькими точными выстрелами снайперов с вертолетов. Над центральным корпусом висела плотная дымовая завеса, не позволяющая без термооптики видеть дальше нескольких метров, а с мощных динамиков, установленных на одной из вертушек, на всю округу ревело закольцованное сообщение: «ВНИМАНИЕ! ЭТО ФЕДЕРАЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ. ПРОСИМ ОСТАВАТЬСЯ НА СВОИХ МЕСТАХ И НЕ ОКАЗЫВАТЬ СОПРОТИВЛЕНИЯ».
Впрочем, все эти действия, необходимые при правильно спланированном штурме, были явно излишни. Судя по тому, что «Батальон» не встретил на территории никакого сопротивления, кроме нескольких опешивших охранников, которые при виде хорошо вооруженных людей побросали оружие и спокойно дали себя скрутить, тренировочный центр был пуст. Тем не менее, соблюдая все предосторожности, под прикрытием тяжелых бронированных щитов штурмовые группы вошли в здание центрального корпуса с главного входа, лестницы, ведущей на крышу, и окон первого этажа в районе сигнала «черного ящика». Устранив на входе двух людей в штатском, которые имели неосторожность потянуться за пистолетами, бойцы больше не встретили сопротивления, быстро прошли по пустым коридорам и после нескольких секунд сканирования ворвались в помещение, откуда шел сигнал.
Глава государства сидел за небольшим столом, откинувшись в простом рабочем кресле. Рядом с ним с растерянным видом, подняв руки за голову, стояли три агента Секретной службы.
— Что-то вас, мать вашу, долго пришлось ждать, — сурово проговорил Президент.
— Извините, сэр, — командир группы чуть повел головой, и бойцы хорошо отработанными движениями скрутили агентов и вывели их из комнаты. — Вам нужна помощь?
— Я в порядке. А вот он — нет, — бросил Президент и кивнул в сторону сидящего у стены офицера, в беспамятстве опустившего голову на грудь и прижимающего к себе пристегнутый к запястью титановый кейс с «черным ящиком». — Они отравили всех каким-то газом. Со мной было еще три человека из аппарата. Они должны быть где-то здесь. Найдите их.
— Да, сэр, сейчас мы зачистим все здания, — козырнул спецназовец.
— И мой вертолет, — Президент встал и подошел к окну, где ветер понемногу разгонял дым от шашек. — Экипаж был в сговоре с предателями.
— Президентский вертолет в начале штурма пытался взлететь, но беспилотник пробил ему оба двигателя. Экипаж захвачен.
— Хорошо. Поаккуратней с ними и с этими, что были со мной. Они нужны живыми для суда.
— Да, сэр. Прошу вас, отойдите от окна, где-то еще может находиться снайпер, — командир аккуратно сдвинул Президента в сторону от оконного проема. — Сэр, вам надо эвакуироваться. Один из наших вертолетов в вашем распоряжении.
— Нет, сынок. Меня привезли сюда, чтобы провести со мной одну очень неприятную беседу, и я хочу, чтобы она состоялась. Но теперь на моих условиях. Я остаюсь здесь. А пока найдите моих людей, окажите им помощь и вывезите отсюда. Еще… Дайте мне связь с Палмером, Бэйтсом, министром обороны и генеральным прокурором. Я проинструктирую их, как действовать дальше. И передайте на вертушку, чтобы выключили матюгальник. У меня уже в ушах звенит от «федеральной операции».
Когда командир группы вышел, оставив трех бойцов для личной охраны Президента, тот подошел к врачу, склонившемуся у стены над офицером.
— Как он?
— Пульс плохой. Наверно, какой-то сильный парализатор, — повернувшись, ответил медик. — Я ввел антидот и стимуляторы, но нужен стационар, чтобы вывести его из комы.
— Тэйкли… Ну, сука, ты ответишь за все, — недобро прошипел Президент и принял из рук одного из спецназовцев спутниковый телефон. — Кто это? Бэйтс? Рад тебя слышать, старина. Я в порядке. Твои бойцы прибыли как раз вовремя. Потом все расскажу, а пока слушай мой приказ.
* * *
Вымотавшийся за день директор ЦРУ Райнер уже собирался домой, когда ему на стол легла короткая сводка из Европы. В этом не было ничего необычного. Несмотря на доминирование цифровых технологий в рабочих процессах, Контора все еще использовала бумажные носители, считая, что они делают доклады более персонифицированными и дисциплинируют функционеров верхнего звена. Странным было содержание доклада. Европа оповестила население об опасности землетрясения на юге, привела экстренные службы и полицию в готовность, даже в армейских подразделениях были отменены отпуска и увольнения. Было ясно, что европейцы готовятся к чему-то серьезному.
Из короткого брифинга, который ему устроил госсекретарь, Райнер понял, что на женевском коллайдере идет серьезная, хорошо засекреченная операция, отлаженная настолько, что даже потеря почти всей оперативной группы и ключевых агентов не способна повлиять на ее ход.
Задачу, поставленную Тэйкли, он выполнил. Трюк, задуманный Бэйтсом, чтобы разрушить коллайдер, не удался. Правда, из доклада Кормана следовало, что все пошло несколько не так, как было задумано. Самолет с планирующими бомбами не взорвался в воздухе, более того, он долетел до Швейцарии и сбросил свой смертоносный груз, но бомбы не попали в цель. Теперь пара натовских истребителей, посланных Корманом, развернула транспортник и сопровождала его в Германию на базу Рамштайн. Может, так даже лучше — не надо будет объясняться перед генералами ВВС, почему вылетевший на задание ЦРУ дорогущий «Глобмастер» взорвался в воздухе. В любом случае задача выполнена, коллайдер остался цел, а через несколько часов, когда допросят оперативников Кормана, он будет знать, что конкретно произошло над Женевским озером.