Синие шинели (сборник)

Смирнов Г. П.

— Нет, ослышаться я никак не могла. Вы уж не сомневайтесь. А за мое вначале поведение — извините. Без мужа живу, трудно одной сына воспитывать.

Объяснение довольно странное, но сейчас дело было не в этом.

На другой день Борис Курбановский сидел перед Гладневым и яро опровергал показания Колчиной:

— Что было, гражданин следователь, я все признал. А чего не было — того не было. Зря клеите мне «мокрое» дело. Я в прошлом году весь август в Челябинске прожил. Как же я мог в Целинограде кого-то убить? Не верьте вы Колчиной… Баба… Зло имеет, вот и хочет оговорить!

— Дело тут не только в показаниях Колчиной, — сказал Гладнев. Действительно, августовское убийство очень напоминало повадки Курбановских. Станционный тупик. Нож с тупым концом… И подозрение превращалось в уверенность. Но и уверенности следователю мало. Нужны доказательства. А кто может подтвердить показания Бориса Курбановского, что в день убийства он находился в Челябинске?

Пришлось вновь вернуться к событиям тех дней, к показаниям первых свидетелей. Вспомнили необычную встречу стрелочницы Прониной с двумя молодыми людьми. А нет ли во всей этой истории какого-либо недоразумения? Ведь стрелочница могла и ошибиться в опознании своих знакомых. К тому же рабочие строительно-монтажного поезда Аркадий и Константин говорили тогда, что Нину-то они искали, но не помнят в лицо стрелочницу, у которой спрашивали о ней.

Теперь надо было искать Нину; Нину — больше о ней ничего не было известно. В городе с многотысячным населением нелегко найти нужного человека только по имени. И все-таки оперативникам удалось найти именно ту Нину, которая была знакома с Борисом Курбановским.

На допросе она рассказала:

— В августе прошлого года я встречалась с Борисом, и не раз — в кино ходили, на танцы. Ну, как же, он тогда в Целинограде жил.

Она не отказалась от своих слов и во время очной ставки с Борисом.

— Эх, бабы!.. — зло махнул рукой Курбановский-старший. — Через них одни неприятности.

— Ну, хорошо, — сказал Гладнев. — Колчина зло против вас держит. Нина, оказывается, тоже. А как вы объясните, что убит этот парень в избранном вами месте? Мы привлечем экспертов, чтобы они сличили раны, полученные Цыпиным и Нефагиным, с теми ранами, которые были обнаружены на трупе… Понимаете? Выхода-то у вас нет, Курбановский.

Следователь посмотрел на Бориса Курбановского — смуглое лицо у того посерело.

— От вас не уйдешь! — глухо сказал он. — Пишите. Того парня мы стукнули на путях и затащили в вагон. Да задержался проклятый поезд. А барахло его загнали, деньги поделили…

— Сколько?

— Семьдесят дубов.

И снова Борис Курбановский водил сотрудников милиции в тупик на станции, показывал, объяснял…

Дело можно было передавать в суд.

Оставалось, правда, неустановленным, кто был убит. Курбановские в один голос утверждали, что познакомились с ним на станции, вот как с Нефагиным. Ни Гладнев, ни Балтенов не располагали в отношении убитого никакими другими сведениями, поэтому приходилось верить Курбановским на слово. Но ведь только в плохих детективных повестях всевидящие сероглазые майоры распутывают все узелки до единого.

А в деле Курбановских, например, не удалось найти и ту женщину, которую они привели на квартиру Колчиной и перед которой Григорий похвалялся своей отчаянностью. Мелькнуло подозрение, что это могла быть та самая Нина. Но подозрение не подтвердилось.

Небольшие белые пятнышки в деле не могли помешать свершиться правосудию.

* * *

Капитан Балтенов утром вышел из дежурки на перрон.

Протяжно загудел, отправляясь в дальний путь, электровоз. Протяжный стон прошел по литым колесам товарняка.

Капитан Балтенов был спокоен, что уж братья Курбановские, во всяком случае, больше никаких неожиданностей ему не преподнесут. А тех, кто рискнет пойти по их пути, ждет та же судьба. Это неизбежность.

В дежурке раздался телефонный звонок, капитан Балтенов вернулся в комнату и снял трубку…

Х. СУЛТАНГАЛИЕВ, полковник милиции,

И. АНТИПОВ, сотрудник МООП.

г. Целиноград.

К. Баялин, А. Штульберг

ЧЕРНЫЙ БИЗНЕС

1. Человек из ресторана

Сергей вошел в зал. Посетителей пока немного, но тот, кто ему нужен, уже здесь. На обычном месте.

«А ведь странно, — подумал Сергей. — Делаешь дела с людьми и не знаешь толком, кто они. Скажем, этот ладный малый, Володя. У него всегда можно раздобыть модную рубашку, диковинный перстень, занять деньги. Но кто он? «Володя-артист»… поет в ресторанном оркестре. Хм… вот и все сведения. А его постоянные дружки — чернявый, с усиками Андрей и молчаливый крепыш Виктор? Они, пожалуй, не обременены служебной дисциплиной. Слишком много у них свободного времени. Могут подолгу сидеть за ресторанным столиком у окна и курить, прихлебывая пиво».

Сергей взглянул на часы. Скоро появится четвертый, Толик. Этот где-то работает, приходит только после пяти. Денежный, на угощения не скупится, заказывает самые дорогие блюда и напитки.

Сам пьет только полусухое шампанское.

«Тунеядцы…» — Сергей тут же отмахнулся от неприятных мыслей. Черт с ними. Все-таки ребята полезные: угощают на славу, выручают деньгами. Сергей быстро подошел к столику, поздоровался. Володя-артист придвинул стул.

— Садись. Коньяку? — Он наполнил рюмки золотистым напитком. — Пей.

Сергей жестом показал на окно. Там, на улице, стоял его зеленый «Москвич».

— Я за рулем, опасно…

— А-а, ты на своей лайбе, — протянул Артист. — Это, пожалуй, кстати. Но ты все же хлебни, не бойся. Витек отвезет, он на сухом законе.

Виктор уныло жевал тоненький ломтик лимона.

— Врачи, — пробурчал он. — А ты, парень, не тушуйся, пей. Отвезу. У меня права… сам знаешь.

Виктор знал, и не стал ломаться. Опрокинул рюмку, закусил черной икрой. Володя налил еще.