Синтетик-3
Шрифт:
– Нормально, полагаю, что и весь экипаж чувствует себя неплохо.
– Я рад это слышать. Вы на орбите?
– Да, конечный пункт нашей миссии. Можем садиться.
– Прекрасно, Дэвид. Даем добро. Теперь вам предстоит самый ответственный шаг. Посадка на Венеру - вещь не простая. Сколько искусственных посадочных модулей потерпели аварию, когда пытались высадиться на планету.
Напоминание о неудачах вызвало еще большее беспокойство на душе Тайлера. Но необходимо было быть оптимистом. Если постоянно думать о неудачах, тогда не нужно было даже лететь сюда.
–
Дэвид переключился на интерком.
– Внимание, всем пристегнуть ремни, и приготовиться к входу в атмосферу.
Капитан положил руки на пульт управления, словно собираясь с силами.
– Необходимо закрыть защитными кожухами солнечные батареи, они не выдержат жары, которая царит на планете. Бад, займись этим.
– Понял, - отозвался Рихтер, и проделал на пульте управления необходимую процедуру.
На крыше корабля специальные жаропрочные щиты выдвинулись из своих пазов, и закрыли батареи. Теперь "Орион" мог рассчитывать только на топливо, имевшееся в баках. Когда они войдут в атмосферу, то в дело вступят тепловые генераторы, которые будут для космонавтов основным источником энергии на все то время, что они будут пребывать на Венере. На этой энергии будут работать и холодильные установки корабля, поддерживающие на борту необходимую температуру.
– Батареи убраны, - доложил Рихтер.
Капитан кивнул.
– Запускаем холодильные установки.
Через некоторое время помощник капитана сообщил:
– Холодильные установки запущены.
Все, теперь медлить было нельзя. Пройдет немного времени, и температура на борту корабля сильно понизится.
– Входим в атмосферу.
Последняя фраза относилась к пилоту, и Чак Фрэдериксон начал посадку. "Орион" словно бы погрузился в густой туман, или в дым. Летать в таких погодных условиях было крайне опасно, но на Венере не приходилось ожидать лучшей погоды. К тому же, здесь не приходилось опасаться столкновения с другими воздушными судами.
Облака окутали корабль со всех сторон, и уже не было видно ни верха, ни низа. Фрэдериксон запустил космомагнитный двигатель, и "Орион" теперь парил на манер воздушного шара.
Дэвид не сводил глаз с индикаторов на панели приборов, ожидая в любой момент отказа какой-нибудь из систем.
Внезапно послышался голос Стэна:
– Все системы в норме, и функционируют исправно.
Дэвид совсем забыл о синтетиках, вернее, об их способностях напрямую поддерживать связь с бортовым компьютером. Как ни странно, но воспоминания об этом внесли некоторое успокоение.
Корабль продолжал опускаться. Еще немного, и он вышел из верхних слоев атмосферы, и внизу показалась земля. Тайлер облегченно вздохнул, теперь должно было быть проще - они вышли из облаков, которые состояли преимущественно из паров серной кислоты. Смертельная и крайне разрушительная субстанция, на Земле такую и представить было невозможно.
Бад Рихтер следил за показаниями термометра, опасаясь слишком быстрого повышения температуры. К его облегчению холодильные установки справлялись со своим назначением благополучно.
"Орион" завис в нескольких километрах от поверхности.
– Где будем садиться?
– спросил Чак, обращаясь к капитану.
– Нужно выбрать наилучшую площадь.
– Дэвид всматривался в горизонт. К счастью поверхность планеты была сильно сглажена, а горные районы занимали не более десяти процентов от ее числа. Садиться можно было практически в любом месте.
– Вон, видишь ту равнину?
– спросил Тайлер, указывая вперед.
– Да.
– Садимся там.
– Есть, садиться там.
– Без лишних слов Фрэдериксон повел корабль на посадку.
Поверхность Венеры была оранжевого цвета. Было сложно определить, является ли этот цвет естественным, или же это связано с необычной атмосферой планеты. Вопреки вполне логичным предположениям о том, что на Венере из-за постоянных густых, непрозрачных, и никогда не рассеивающихся туч должно быть всегда темно как ночью, на самом деле здесь было не темнее, чем на Земле в сильно пасмурный день.
– Иду на посадку.
Корабль так плавно опустился на поверхность, что экипаж даже не почувствовал толчка. Чак некоторое время продолжал сжимать в руках штурвал, словно был сам не в силах поверить в то, что ему удалось сделать это, затем перевел взгляд на капитана.
– Сели, - сказал он, и на его губах появилась неуверенная улыбка.
Дэвид принужденно рассмеялся.
– Молодец, ты сделал то, что до сих пор удавалось совершить только одному человеку.
Фрэдериксон коротко рассмеялся в ответ, но продолжал оставаться в напряжении.
– Выключай все двигатели, - велел капитан.
Пилот выполнил приказ, и все почувствовали, как на их тела навалилась тяжесть, от которой они уже успели основательно отвыкнуть за последние двенадцать дней, что длился полет.
Лишь только теперь Чак разжал пальцы, и откинулся на спинку кресла.
– Мы на Венере, не могу в это даже поверить.
Дэвид снова включил интерком.
– Дамы и господа, мы совершили посадку на Венеру, полет завершился благополучно. Теперь можете отстегнуть ремни, и покинуть свои места. Бурные овации.
И из пассажирского зала действительно послышались аплодисменты. Сначала жидкие, и тихие, но затем к рукоплесканию добавились крики "ура". Экипаж радовался приземлению по-настоящему, не скрывая своих чувств, словно оно было настоящим чудом, позволившим кораблю избежать катастрофы. Собственно, наверное, так оно и было.
Аплодисменты становились все громче, превращаясь в бурные овации.
– Браво пилоту!
Голос, насколько мог судить Дэвид, принадлежал Гарольду Холлу, и восклицание прозвучало вполне искренне. Холл действительно был благодарен Фрэдериксону за благополучное приземление.
Они радуются так, подумал Тайлер, словно с посадкой закончились все опасности. А настоящие опасности только начинаются. Они прибыли в мир, в котором не может существовать ничто живое, и неизвестно, выдержит ли "Орион" адских условий, царящих на этой ужасной планете.