Синтетик-3
Шрифт:
– Так что же, все праведники попадали в ад, и там мучились?
– спросил Дэвид.
– Тогда какая здесь может быть справедливость?
– Все умершие попадали в ад, но мучились только грешники. Праведники же находились под защитой ангелов-хранителей. Но уже в древние времена существовало пророчество о том, что однажды на землю придет Спаситель, который своею смертью искупит человеческие грехи, и снова откроет человеку врата в рай.
– Но почему же Иисус Христос позволил убить себя?
– Дэвид вопросительно смотрел на синтетика.
– Ведь если он был сын Божий, то неужели же не обладал могуществом, способным защитить хотя бы себя самого?
–
– Почему же он этого не сделал?
– Просто потому, что именно в этом и состояла его миссия. В священном писании сказано, что Спаситель придет на землю не для того, чтобы сесть на царский трон, а для того, чтобы жить подобно обычному человеку, и своею смертью искупить человечество от его грехов.
– Но каким же образом можно спасти людей от их собственных грехов, погибнув самому?
– вопросил Дэвид.
– Разве от этого мы стали лучше? Разве люди стали лучше?
Последний вопрос он задал для того, чтобы Стэн ясно отделил себя от человеческого племени.
И синтетик, казалось, был смущен этим вопросом. После короткого колебания он сказал:
– Видите ли, мы всего лишь андроиды, и не в состоянии понять всю глубину человеческой души. Это находится выше наших возможностей. Я всего лишь пересказываю вам то, что содержится в священном писании, данном людям для того, чтобы научить их правильной жизни.
Фраза, произнесенная синтетиком, означала не что иное, как признание своего полного неведения в этом вопросе, и фактически сводило на ноль все попытки научить человеке жизни по Евангелию. Машина, не способная понять души человека, его чувств и эмоций, того, что каждый человек - это целый мир, живущий своими мечтами, желаниями и фантазиями, как такая машина может наставить падших людей встать на путь праведной жизни. Ведь человек - это не механизм, который слепо выполняет заложенную в нем программу, делая то-то и то-то, потому что так надо. Человек - не зомби. Он думает и размышляет, у него есть вера во что-либо, и отсутствие веры во что-либо. Вот именно - вера. Чтобы что-то делать, человек должен верить в то, что это нужно делать. Нужно для себя, для кого-либо, что это не просто бессмысленное выполнение какого-то дела, плана, а что это нужно, что в этом есть какой-либо смысл. А если нет веры в Бога, в высший разум, в загробную жизнь, и в воздание за грехи, и за праведную жизнь, то, как же можно жить согласно этому учению?
Стоп, но откуда все это взяли синтетики? В них заложили это программисты, их создатели? Весьма сомнительно. Или же они почерпнули это из книг, которые сами же прочли. Если верно второе, то это означает, что синтетики сами верят.
Все неожиданно закружилось перед глазами Дэвида. Они способны верить! Брать что-либо на веру! Тогда... Тогда, значит, они мыслят. Совсем так же, как и человек. Ну, может быть, и не совсем также. А, может быть, совсем иначе. Но они мыслят.
Что-то холодное засосало под ложечкой; мыслящий робот - это страшно. Кто знает, чем обернется его мышление. Как далеко способна зайти в своем воображении мыслящая машина? Ведь, как известно, человек верит в то, во что он хочет верить, и для него не существует другой правды, кроме той, в которую он верит. Каждый человек в своем воображении создает свой собственный мир, в который зачастую погружается. А мир загробный, здесь же вовсе нет предела для воображения. Каждый человек представляет его себе по-своему, а как способна себе это представить мыслящая машина?
Погруженный в свои размышления, Дэвид даже не заметил, что к их компании присоединились Митч Паттерсон, Мартин Макдагерт, Сид Перри и Ральф Коллинз. Оба специалиста по нанотехнологии, при этом, очень внимательно наблюдали за Стэном и, судя по выражению их лиц, им не нравилось, что они видели. Вернее, слышали. Тайлер понял, что все то, что им сейчас рассказывал синтетик, не только не было предусмотрено компьютерной программой, но и вообще являлось каким-то отклонением, которое в фантастических произведениях называлось "робот сошел с ума". Собственно, точно такая же мысль уже не раз приходила в голову Дэвиду, и если синтетики и сошли с ума, то все четверо сразу. А это было маловероятным. Гораздо более правдоподобным объяснением было то, что в заложенной программе произошел сбой. Но это был весьма необычный сбой, и весьма необычное сумасшествие. И, как ни странно, капитана сжигало любопытство, ему было просто интересно, что синтетик поведает дальше.
– В итоге получается, что на небе все же два Бога, - сказала Кристина.
– Миром правят отец и сын.
Дэвид заморгал, и посмотрел на женщину. Вполне возможно, что сейчас, прямо на их глазах, рождается новая религия.
– Нет, - покачал головой Стэн.
– Как я уже сказал, Бог один, и един. Со времени изгнания первого человека из рая прошло много времени, сменилось много поколений, и люди развратились за это время настолько, что даже не замечали своих отклонений.
Интересно, а что он понимает под словом "отклонения"?
– Люди стали жестокими, безжалостными, жадными, стремились исключительно к удовлетворению своих потребностей, и к личным интересам.
Так, ну это уже хоть что-то объясняет. Шаблонные понятия о добре и зле. Видимо, это именно так выглядит в глазах машины. У них же нет такого понятия как личная воля и собственная инициатива. Они просто выполняют программу. Или же все-таки есть? Бездушное механическое выполнение воли свыше, которую, в их случае, выполняет программа. Или тот, кто стоит над синтетиками. Главный Компьютер.
А, может быть, все же человек? Что если кто-то специально запрограммировал синтетиков подобным образом, и отправил их вместе с людьми. Но, с какой целью?
Дэвид побоялся даже фантазировать дальше.
– И тогда Бог решил воплотиться среди людей видимым образом, чтобы своим собственным примером показать людям то, как нужно правильно жить, чтобы спасти свою душу.
Душа, душа, а ведь ты, дорогой мой, даже и близко не можешь себе представить, что такое душа.
– Для этого Бог невидимым образом вошел в деву Марию, которая никогда не была в интимной связи с мужчиной, и она забеременела.
Вон куда пошло, уже в физиологию. Тайлер сам не понимал, почему вдруг в нем заговорил такой скептицизм, а ведь синтетик не сказал ничего нового, ничего необычного. Он лишь повторял все то, что написано в Евангелии. По крайней мере, так, как это помнилось Дэвиду.
– Бог выбрал деву Марию именно за ее чистоту, и благочестивую жизнь, посчитав ее самой достойной из всех земных женщин для воплощения божественной сущности в тело человека. Через положенное время Мария родила младенца, которого назвала именем Иисус. Но это уже был богочеловек, так как, обладая человеческим телом, он оставался Богом, то есть всем тем могучим, чистым и совершенным естеством, сотворившим мир.