Синтез

Токацин

Во дворе охранник прикручивал к бамперу — туда, где должны были быть номера — табличку с буквами «АКУ». Никаких цифр на ней не было.

— Атлантис, Канада, Ураниум-Сити, — расшифровал Грегори, возвращая на место стартёр. — Всё в порядке, парни. Кто из вас пилот?

Сарматы переглянулись. Кенен шагнул назад.

— Без меня, Джед. Этот глайдер слишком мал для нас всех. Он и двоих-то не поднимет.

Гедимин втиснулся за штурвал. «Узко,» — недовольно сощурился он. «Ничего, это можно исправить.» Мотор коротко рявкнул, на долю секунды затих — и зарокотал, сначала громко, потом — немного тише. Гедимин прислушался — под приборной панелью ничего не трещало и не булькало. «Взлетит,» — усмехнулся он и оглянулся на Хольгера.

— Садись на заднее сиденье. Иджес, ты с нами?

Иджес попятился.

— Не в этот раз, Гедимин. Он какой-то хлипкий.

Сармат включил защитное поле, и глайдер приподнялся на упругой «подушке» и повис в воздухе. Хольгер хлопнул пилота по плечу.

— Взлетаем?

— Пару кругов над лесом. Пристегнись, — посоветовал Гедимин и сам потянул за ремень безопасности. Он был смехотворно короток — сармат едва мог накинуть его на одно плечо. «Делалось для макак. Ничего, это поправимо. Не самая серьёзная доработка…»

Глайдер покатился назад, и сарматы шарахнулись с дороги. Хватило десяти метров для разгона — перед самой стеной барака глайдер круто ушёл вверх. Гедимина вдавило в спинку сидения, она захрустела, но выдержала. Сармат повернул штурвал, выписывая над бараками плавный полукруг, и направился к лесу. Глайдер уверенно набирал скорость, но чувствовалось, что его предел очень невелик.

— Летит, — с лёгким удивлением отметил Хольгер, наклоняясь к пилоту. — И падать не намерено. Однако… не думаю, что Линкену понравится такая скорость.

— Это не спрингер, — буркнул Гедимин. — Я подумаю, что можно сделать. Но в космос оно не выйдет.

Через пятнадцать минут плавных покачиваний и лёгкой тряски (гироскоп барахлил; Гедимин всю дорогу прикидывал, не заменить ли его, но в конце концов решил, что починит сам) «Лифэн» вырулил к Стометровому озеру. Сармат осторожно посадил его на пригорок под ветками сосен. Глайдер лёг на подушку защитного поля и медленно опустился на брюхо, немного «клюнув» носом.

— Ты тяжелее, Гедимин, — хмыкнул Хольгер, отклоняясь назад. Ремонтник выпрыгнул из машины и остановился, придерживая её за крыло.

— Вылезай. Сначала скважины, потом машина.

На дне широкой низины виднелось поваленное сухое дерево с торчащими по все стороны ветвями. Гедимин, взяв его за комель, сдвинул в сторону на пару метров, осторожно поднял и свернул полотно скирлина, обклеенное сверху мхом, прутьями и сухой хвоёй, — со стороны оно почти не отличалось от лесной подстилки. Из-под полотна показались бронированные крышки, соединённые траншеями, и прикрытые защитным полем отрезки трубопровода. Гедимин окинул их быстрым взглядом, удовлетворённо кивнул и поднял самую большую крышку. Сорбционный чан, обложенный волокнистой теплоизоляцией, не издавал никаких звуков. Сармат посмотрел на таймер и запустил пальцы в теплоизоляцию, нащупывая хорошо замаскированную рукоятку.

— Сольвент внизу, — прошептал он. — Можно снять пробу.

— Подожди, — Хольгер тронул его за плечо. Гедимин, уже пристегнувший респиратор и натянувший одну перчатку, удивлённо мигнул.

— Генератор, — инженер протянул ему округлый коробок с торчащими наружу захватами и парой боковых креплений под излучатели — они висели на сдвоенном кабеле, в несколько слоёв обмотанном изолентой. Гедимин хмыкнул.

— Наручный «арктус»? Любопытное устройство.

Хольгер затянул жёсткие ремни на его левом предплечье. Сармат согнул ладонь, подцепляя излучатели — они хорошо помещались между пальцами, и можно было удержать их одной рукой — весили они немного, значительно меньше, чем сам генератор.

— А включать одной рукой не выйдет, — заметил сармат, щёлкая переключателем. Защитное поле над чаном от прикосновения излучателей сплющилось и расступилось, открывая брешь. Гедимин открутил вторую, плотно пригнанную крышку, и подался в сторону, стараясь не дышать. Теперь, когда стенки бака не мешали, было хорошо слышно, как с поднятой со дна сетки стекает раствор.

Сутки назад это был закреплённый по краям обрезок рыхлого сетчатого скирлина. Сейчас он выглядел как толстый шматок тёмно-серой глины. Раствор стёк, но поверхность ещё маслянисто блестела. Гедимин, затаив дыхание, поднёс к шматку веерные щупы анализатора. Прибор пискнул.

— Окись, — выдохнул сармат. — Сработало.

— Вот интересно! — раздалось над его плечом; голос был знакомый, и всё-таки Гедимин вздрогнул. — А что ты ожидал тут найти? Готовый реактор?

Отключив анализатор, сармат обернулся. Линкен Лиск стоял за его спиной и криво ухмылялся, его глаза блестели, как ртутные шарики, — он был рад и не скрывал этого. Гедимин приподнял руку, широко растопырив четыре пальца, и взрывник ответил тем же запрещённым жестом.

— Дай посмотреть, — Хольгер зашёл к чану с другой стороны и протянул руку в перчатке к извлечённому фильтру. — Тут около двухсот граммов, даже немного больше. Сколько циклов успело пройти?

— Сейчас середина третьего, — задумчиво сощурился Гедимин. — Сто граммов за цикл… Для одной скважины — неплохо.

— Надо полагать, — хмыкнул Линкен, обходя установку по кругу. — Как там трубы? Лишнее не утекает?

— Пока всё цело, — пожал плечами сармат. — Спасибо за помощь.

— Ну вот, — ухмыльнулся взрывник, опускаясь на четвереньки и тщательно прощупывая поверхность вокруг скважины. Здесь она была заметно плотнее, чем на склонах соседних возвышенностей.

— А ты говорил — не надо, не надо…

Он поднялся на ноги и отошёл к пологому холмику, на склоне которого оставил свой миниглайд. Гедимин не слышал, когда Линкен прилетел, и только теперь заметил его транспорт. «Его там охотно отпускают. Третий день подряд, в одно и то же время,» — отметил про себя сармат.

Он поместил в бак новую сетку и закрепил нижнюю крышку. Насосы, включающиеся по таймеру, пока бездействовали; глубоко под поверхностью земли сольвент разъедал гранит, высасывая из трещин урановую смолку, и через полчаса должен был вернуться с добытым. Двести граммов окиси урана обсыхали от едкого раствора на расстеленном брезенте. Местами на нём уже проступили белесые пятна.