Синтез
Шрифт:
— Завтра утром получишь еду и воду, — сказал «Шерман», отходя от двери и подавая знак охранникам. — Выйдешь через трое суток. Закрывайте!
Дверь захлопнулась с гулким лязгом; он затих, и больше Гедимин не слышал ничего — ни звука закрывающихся засовов, ни писка сигнализации. Он налёг на створку — она не шелохнулась. «Изоляция,» — Гедимин на ощупь нашёл, где дверь примыкает к стене, попытался просунуть туда хотя бы ноготь — ничего не вышло. Тишина была полной — собственное дыхание казалось непривычно громким. Сармат провёл рукой по стене — обычно он мог нащупать, где именно лежат отопительные пластины, но здесь температура была одинаковой сверху донизу. «Занятно,» — ощупав оставшиеся стены, Гедимин сел на пол. «В чём смысл этого… наказания?»
Он рассчитывал постепенно привыкнуть к темноте, но глаза по-прежнему ничего не улавливали — похоже, ни один фотон сюда не проникал. Впрочем, от света пользы было бы немного, — как сармат ни шарил по углам, он не нашёл ничего, чем можно было бы оставить на стене след или провернуть один из винтов на двери. Посидев немного в неподвижности, он снова подошёл к створке и тщательно её ощупал. Винты, утопленные в металл и залитые сверху слоем фрила, сидели в резьбе плотно, и ни один не удавалось зажать в пальцах. Гедимин попытался сдвинуть винт ногтем, но после третьей попытки оставил его в покое и снова сел на пол.
«Довольно скучное место,» — подумал он. «Надо сосредоточиться на чём-нибудь дельном. Итак, подключиться к электросети у меня не вышло. Повторять, очевидно, не стоит…»
Полезные мысли упорно не шли в голову — отметая вариант за вариантом, Гедимин досадливо морщился. Если не думать о собственном реакторе и подобных сооружениях — а пока к ним соваться не стоило — оставался один способ. «Не знаю даже, что проще — добыть такой генератор или собрать самому,» — думал он, глядя в темноту. Нужные чертежи так и плавали перед глазами — протяни руку, и дотронешься… «Плутоний — нереально, однако если подумать о стронции…»
Оборвав цепочку мыслей, он прислушался. Это был не стук сердца, не шипение воздуха, выходящего из лёгких, — что-то тихо, но настойчиво скрежетало за стеной. Гедимин прижался к ней, вслушиваясь, и скрежет сместился на десяток сантиметров в сторону. Из-за противоположной стены послышался шорох и тут же затих. «Что-то движется сюда?» — сармат удивлённо мигнул, повернулся к щелям вентиляции — звук исходил не оттуда.
«Странно,» — Гедимин вернулся на прежнее место и усилием воли вернул мысли в прежнее русло. «Если не торопиться, то можно обойтись аккумулятором от глайдера. Но тогда нужен другой нагревающий элемент. То, что можно достать из стены, не даёт больше ста градусов. Возможно, углеводородная горелка?»
Забывшись, он потянулся к карману за листком бумаги и досадливо сузил глаза — ни листков, ни карманов у него не было. «Ладно, потом начерчу,» — сармат провёл пальцем по стене, вырисовывая деталь за деталью. В общий чертёж они не сложились бы, но Гедимин на это и не рассчитывал. «Температура будет высокой при минимальных усилиях. Но останется проблема копоти и горячего воздуха. Это могут обнаружить. Любой разведывательный дрон…»
Думать почему-то становилось всё труднее. Гедимин провёл ладонью по лбу и с удивлением обнаружил испарину. Он вдохнул глубже, протянул руку к двери, — ощущения не обманывали его. Бронированная створка постепенно нагревалась, и вместе с ней — воздух в камере.
— Эй! — крикнул сармат, поднимаясь на ноги, шагнул к двери, прикоснулся к ней — и отдёрнул руку. Винт, залитый прозрачным фрилом, наконец стал виден — он неярко светился красным. Спустя секунду тёмно-красное свечение разлилось по всей броне, и Гедимин попятился. Металл накалился докрасна, и исходящий от него жар едва можно было терпеть.
«Ловушка,» — сармат вжался в противоположную стену, завороженно глядя на горячую дверь. Свечение становилось всё ярче, и фрил медленно зашевелился — пошёл волнами, вспенился над наиболее ярко светящимися участками. На пол упала первая капля.
«Макаки решили убить меня,» — Гедимин отступил бы ещё дальше, но больше в камере не было места. «Изжарить тут заживо. Но зачем?!»
Дышать уже было невозможно — испаряющийся фрил обжигал лёгкие, от резкой вони слезились глаза. Гедимин опустился на пол — там было чуть-чуть прохладнее. «Респиратор,» — думал он, прислушиваясь к скрежету за стеной. «Вот что мне пригодилось бы…»
Фрил капал и шипел; сармат не смотрел на него, только слышал стук капель о пол. «Если выйду отсюда живым…» — перегретый мозг решил проснуться. «Надо будет подумать об охлаждении. Если текущая под обычным напором вода не давала нужного эффекта… если увеличить напор, на насосной станции могут забеспокоиться. Слишком большой отток будет подозрительным. Тогда… Можно сделать что-то вроде градирни… обрезки металлических труб, выведенные наружу для охлаждения… Сейчас холодная погода, зимой будет ещё холоднее. Вода быстро остынет. Можно будет наполнить один бак и пользоваться только им. Тогда отток не заметят. Да, я так и сделаю. Обрезков там много…»
Забывшись, он вытянул руку и коснулся двери — и тут же выпрямился, изумлённо мигая. И жар, и багровое свечение бесследно исчезли. Никаких потёков фрила ни на полу, ни на двери не было, — не изменилось ничего, только скрежет и шипение за стенами больше не стихали.
«Охлаждение,» — хмыкнул сармат. «Очень своевременно. Итак, градирня…»
Час — а может, больше — спустя он выпрямился, потянулся, разминая мышцы, и опустился обратно, потирая висок. С градирней всё было ясно, теперь мозг настойчиво требовал передышки и охлаждения.
Что-то светлое мелькнуло на стене, и сармат вздрогнул. Маленькое пятно холодного синего свечения бежало к двери, изредка останавливаясь и раскачиваясь на месте. Гедимин обернулся, высматривая на стене источник света, — но ничего не увидел. Синее пятно соскользнуло на пол и остановилось. По стене пробежало ещё три блика. Они поравнялись с первым и замерли — близко, но не сливаясь. Под самым потолком зарябило — неровная цепочка синих вспышек спускалась вниз, но, не добежав до пола, развернулась и перебралась на дверь.
«Насекомые?» — Гедимин протянул руку к бликам. Его ладонь должна была перекрыть луч — если дело было в постороннем источнике света — но пятна не потускнели. На ощупь они были прохладными, как озёрная вода в середине лета. Одно переползло на палец сармата и осталось там, покачиваясь из стороны в сторону. Гедимин поднёс палец ближе — ничего, похожего на животное, там не было, только световое пятно, ведущее себя как посаженный на руку жук. Оживившись, оно переползло на тыльную сторону ладони и свесилось с края, выпустив тонкие светящиеся волоски. Гедимин вернул его на дверь и озадаченно хмыкнул.