Синтез
Шрифт:
— Да, не очень удобно следить, — согласился Гедимин. — И что делают с такими умниками?
— Этап не засчитывается, — ответил Аэций. — Ну ничего, этот сармат отыграется во втором. Я его знаю.
Линкен тяжело вздохнул и размял пальцы.
— Вот сейчас взять бы пульт… На весь Порт-Радий — один нормальный пилот!
Гедимин недоверчиво хмыкнул.
— Откуда ты знаешь, какие они пилоты? Кораблей не видно.
Линкен фыркнул.
— Ещё бы они на лёд выпрыгивали! Это видно, атомщик. Так же, как ты реактор с РИТЭГом не перепутаешь.
Гедимин пожал плечами.
— Мика и Лилит — хорошие пилоты, — сказал он вполголоса. — А Иджес много тренировался.
Линкен фыркнул ещё громче.
— Это не ставится тренировками в луже. А что до самок…
Сармат с эхолокатором снова свистнул, и все притихли. «Пилоты» один за другим опускали пульты — видимо, подлодки вернулись под стартовую планку. Шекеш, отобрав у сармата прибор, изучала экран. Сам сармат отошёл к проруби и осторожно вытащил на лёд буёк. Другой фриловый диск, более плоский, он опустил в воду и пошёл к следующему пролому. Гедимин встревоженно сощурился — ему показалось, что один из ледяных гребней слегка изменил очертания.
— Пятый и шестнадцатый пришли первыми, за ними — двадцать девятый, двадцатый и третий, — сказала в рупор Шекеш. — Третья очередь — первый, тридцать второй, двадцать четвёртый, восьмой и двадцать первый. Этап закончен, участники второго забирают корабли и идут готовиться, остальные — по настроению. Heta!
Сарматы потянулись к ближайшей к берегу проруби. Кто-то, не желая дожидаться своей очереди, направился к одной из дальних, выловил корабль и выбрался на берег. Гедимин с интересом следил за тем, как к вытертой досуха обшивке прикрепляется торпедный обвес. «Обтекаемость определённо страдает,» — решил он, оценив очертания корабля с дополнительными деталями. «Но, кажется, в стрельбах для них скорость не имеет значения. Интересно, как отслеживают попадания?»
Лилит, Иджес и Мика отошли в сторону; недостающие детали кораблей были у них в карманах. Лилит, повернувшись к Гедимину, вскинула руку. Сармат кивнул.
— Ну что такое… — Линкен тяжело вздохнул и, раздвинув толпу, подошёл к ураниумским сарматам.
— Уйди, не до тебя, — отмахнулась Лилит.
— Иджес, дай порулить, — взрывник тронул механика за плечо. — Ты не тянешь, я же вижу.
Иджес фыркнул и отодвинулся.
— Свой сделай, им и рули, — отозвался он. — Ты вообще под воду спускался?
— Чего я там не видел? — Линкен повернулся к Мике. — Механик, дай порулить. Возьмём хоть один этап, раз с первым не вышло.
— Взрывник, иди к атомщику! — сердито буркнула самка. — Нечего тут ходить!
Со льда донёсся сигнальный свист, и участники стянулись к стартовой проруби. Мика пошла за ними. Линкен с тяжёлым вздохом прошёл сквозь толпу и вернулся к Гедимину.
— Позор, а не пилоты, — пробормотал он, поворачиваясь к озеру.
Шекеш снова взяла рупор; сармат с эхолокатором встал за цепочкой прорубей, и Гедимин настороженно покосился на неровный лёд вокруг него. «Две линии напряжения,» — прикинул он, глядя на выступы и гребни. «И сходятся… ладно, не на дырке, но слишком близко…»
— Второй этап — стрельбы! — объявила Шекеш. — Задача — поразить каждую из трёх мишеней. Заход на цель — по очереди. Баллы рассчитываются на месте. Кому долго ждать — идите развлекаться в информаторий! Все поняли? Гото-овсь… первый пошёл!
Один из сарматов поднял пульт. Полминуты спустя Гедимин услышал серию негромких хлопков. Вода в прорубях качнулась. Сармат с эхолокатором вскинул руку.
— Все три! Проверка?
Шекеш с багром подошла к проруби, подцепила мишень и подняла над водой. Несколько сарматов подняли руки, кто-то довольно хмыкнул, — невдалеке от центра на фриловом диске виднелась почти сквозная выбоина.
— Этого я знаю, он хорошо стреляет, — прошептал Аэций. — Но Астиаг не хуже. Придётся ждать, с проверкой всегда затягивают до ночи…
— Да тут всё время ночь, — с досадой отозвался Линкен. — Что они суют в торпеды? Это что, взрывчатка?!
— Зато мишень цела, — сказал Гедимин. — А ты разнёс бы и её, и лёд над ней, и полберега?
Линкен ухмыльнулся.
— Для этого и нужна взрывчатка, атомщик. А это — хлопушки для мелких мартышек. А этот теск, и правда, неплохо стреляет…
Сармат, получив шесть баллов за стрельбы, пошёл отгонять корабль к запасной проруби. На старт вышел другой.
…Шёл третий час, и небо постепенно темнело, но сарматы не расходились. В мишенях, поднимаемых из воды, становилось всё больше пробоин. Каждые семь минут объявляли очередной результат, и Гедимин заинтересованно прислушивался и ждал, когда подойдёт очередь Астиага, но глядеть на потемневший лёд ему уже наскучило. Увидев у одного из филков необычную цацку, он шёпотом попросил посмотреть, а взамен отцепил одно из своих украшений. Это было полчаса назад; с тех пор в карманах Гедимина стало гораздо меньше ненужных запчастей и гораздо больше странных цацек. Сзади, услышав перешёптывания, подошли ещё несколько сарматов. Приезжий из Нитчекуона принёс несколько образцов шишек и соцветий, покрытых медным напылением, и Гедимин заинтересованно мигнул и предложил меняться. Не успел он ещё поднять цену с одного светодиода за образец до светодиода и трёх клавиш от смарта, как с озера донёсся пронзительный свист, и все сарматы повернулись на звук. Нитчекуонец ссыпал свои цацки в карман и настороженно сощурился на лёд. Гедимин, поняв, что обмена не будет, нехотя обернулся и увидел, что сарматов рядом с прорубями стало в два раза больше.
— Ну и что ты вылез? Фальстарт, как он есть, — Шекеш сердито смотрела на одного из участников, выбравшихся на лёд.
— Но попадание-то было, — отозвался тот. — Айзек, ты что, не видел?!
— У тебя чистый промах, — буркнул сармат с эхолокатором. — Мишень ты видел. Уйди и не мешай.
— Промах! — фыркнул второй участник. — Он стрелял по моей лодке! Сейчас я её подниму, и если там появилась хоть царапина…
Он выразительно посмотрел на первого сармата и шагнул к багру, положенному на лёд.
— Я стрелял куда надо! — первый поднял продырявленную мишень и ткнул пальцем в широкое отверстие неправильной формы. — Видишь? Здесь два попадания. Одно из них — моё.
— Не было у тебя попадания, — отмахнулся Айзек. — Поднимай корабль и иди на берег. Другие ждут.
Тёмная вода заколыхалась, выплёскиваясь за края проруби, и Гедимин удивлённо мигнул. «Полметра толщины? Здесь же меньше десяти санти…»
Гулкий грохот прокатился над озером, и лёд встал дыбом и рухнул обратно. Цепочка прорубей исчезла в долю секунды, там, где только что была ровная поверхность, теперь качались большие и мелкие льдины. Между ними всплывали ошарашенные сарматы. Кто-то попытался зацепиться за лёд, но пальцы соскользнули.