Синтез
Шрифт:
— Это собрано вверх ногами, — он ткнул пальцем в основание чана.
Его услышали трое рабочих. Оставив свои дела, они озадаченно переглянулись и подошли поближе.
— Что?! — мигнул бригадир. — Что ты несёшь, теск?
— Разуй глаза, — сердито сощурился Гедимин. — Там крепления для чана. А тут основание. Это нужно переделать!
Ещё двое подошли к фундаменту чана и принялись его рассматривать. Бригадир скрипнул зубами и поднял шест.
— Заткнись! Всё собрано по инструкции. А вы что вылупились?! Работать!
— Покажи инструкцию, — протянул руку Гедимин.
Шест
Бригадир отдёрнул руку, хватаясь за ушибленное запястье, и пронзительно закричал. Гедимин изумлённо мигнул — боль, причинённая им, никак не могла вызвать такие вопли.
В дверях заскрежетало — охранник в экзоскелете неуклюже перепрыгнул через порог. Тот, кто подпирал стену в пищеблоке, вскочил на фундамент синтезатора и там остановился, направив на пленных оружие.
— Что происходит?!
— Этот теск отказался работать! — бригадир ткнул пальцем в Гедимина.
— Этот теск собрал конструкцию вверх ногами, — презрительно сощурился ремонтник.
— Чего?.. — охранник посмотрел на фундамент под ногами, на Гедимина и перевёл взгляд на бригадира. — Возьми другого.
— А ты что встал? — «броненосец» ткнул Гедимина в плечо. — Не работаешь — вали!
Бригадир, подобрав шест, отошёл подальше и вполголоса подгонял рабочих. Гедимин, пожав плечами, выбрался из пищеблока и увидел краем глаза, что двое пленных выходят вслед за ним.
— Ты чего? — удивлённо посмотрел на него Эгион. — Почему не стал работать?
Отряд землекопов медленно стягивался к широким траншеям, на дне которых лежали трубы. Эгион медлил, примеряясь, как удобнее нести и лопату, и пневмомолот. Гедимин забрал у него бурильный агрегат и огляделся в поисках глайдера с инструментами — похоже, на сегодня бурение было закончено.
— Макаки дали придурку палку, — буркнул он, оглянувшись на пищеблок. — Там нечего делать.
Эгион хмыкнул.
— Обычное дело, парень. Какой нормальный eateske согласится прыгать с палкой?! Бери лопату, засыпай ямы, молот я сам отнесу.
Насосная станция работала тихо — даже рядом с ней Гедимин почти ничего не слышал. Коллектор уже закрыли рилкаровыми плитами, но землю насыпать не спешили; из любопытства ремонтник прошёлся по верхней крышке, обнаружил, что она пригнана плотно и не пляшет под ногами и, довольный, пошёл дальше. Оставалась ещё одна траншея — самая длинная, от насосной станции до пищеблока.
— Ну вот, — Эгион, выпрямившись, воткнул лопату в землю и завёл руки за спину. — Теперь мы отдыхаем.
Гедимин встал рядом с ним и поднял руки, вытягиваясь во весь рост. Он не устал — напротив, ему хотелось пройтись колесом по главной улице и, запрыгнув на крышу барака, перемахнуть на недостроенный пищеблок и странное здание рядом с ним. Облака разошлись окончательно, солнце нагрело землю, и прохладный ветер с озера не замораживал, а бодрил.
За стеной пищеблока раздался грохот, из дверного проёма выползло облачко чёрного дыма, и Гедимин почуял горелую изоляцию и оплавленный фрил. С невнятным возгласом наружу вылетел бригадир; перепрыгнув через порог, он с трудом устоял на ногах. Шеста-шокера у него уже не было. Из пищеблока выглянул хмурый человек в бронежилете и погрозил кулаком ему вслед. Внутри загромыхало.
— Говорил же, что надо переделать, — еле слышно пробормотал Гедимин, глядя на пищеблок. Бывший бригадир, вздрогнув, повернулся к нему.
— Ты, урод жёлтоглазый!
Он хотел продолжить, но осёкся — Гедимин, сузив глаза, шагнул вперёд. Эгион переступил с ноги на ногу и сжал пальцы в кулак. Бывший бригадир, скрипнув зубами, развернулся и быстро пошёл к баракам. Эгион пожал плечами.
Гедимин склонился над проломом в крыше и громко свистнул. Два брошенных им кабеля упали вниз, разматываясь на лету. Снизу засвистели в ответ, кабели задёргались — их поймали и закрепили.
Пятиметровая мачта, прикрученная к крыше, уже не вздрагивала от каждого толчка. Эгион, проверив, прочно ли затянуты болты, отошёл от конструкции и встал рядом с Гедимином. Третий eateske, взобравшись на мачту, развернул к югу прикреплённую к ней «тарелку».
— Эй, внизу! Есть сигнал?
— Пусто! — крикнули из пролома. — К западу возьми!
— Не к западу! Выше подними, выше! — перебил другой наладчик.
— А так?
Гедимин отошёл от дыры в крыше и встал на краю, глядя на посёлок. Информаторий был построен прочно, ремонтник не опасался провалиться сквозь потолок.
— Ещё выше! Вот так… есть сигнал! — крикнули снизу.
— Так сойдёт? — спросил eateske с мачты.
— Нет! Выше подними! — ответили из информатория.
За горизонтом прогремел взрыв, упругая волна, прокатившись по равнине, слегка толкнула Гедимина в грудь.
— Высматриваешь шахты? — спросил, подойдя к нему, Эгион. — Ночью надо смотреть, тогда увидишь, как светится уран.
«Уран не светится,» — подумал Гедимин. «А мы не умеем шутить.»
— Смотрю на город, — сказал он, кивнув на два ряда бараков вдоль единственной улицы. По ней ползал бульдозер, уминая земляные холмики и разравнивая песчаную «подушку». Бараки были окрашены в ярко-жёлтый цвет, техника — в синий, информаторий и здание пищеблока — в розовый, душевая у аэродрома — в сине-зелёный, и между всеми этими объектами мелькали ярко-оранжевые комбинезоны поселенцев и сине-белые экзоскелеты охраны. Ремонтник мигнул — у него зарябило в глазах.
— Очень много цветов, — заметил Гедимин, переведя взгляд на крышу — она, по крайней мере, не пестрила. — Так и сетчатку можно обжечь.
Эгион хмыкнул.
— Мартышки любят яркое. Когда на Ио ставили новое строение, оно так сверкало, что видно было на Марсе. Ничего, неделю спустя земля выкрасит всё это в свой привычный цвет.
— Не думаю, — качнул головой Гедимин. — Это не слой краски, а цвет самого материала. А пыль смоют роботы-уборщики.
Эгион странно всхрюкнул, его глаза насмешливо сощурились.