Синтез
Шрифт:
Рация снова загудела. «Ты где?» — спрашивал Константин. «Бьорк уже волнуется.»
— Идите, мсьё Гедимин, — «клешня» экзоскелета ввела код, и первая пара дверных створок пришла в движение. — У вас много своей работы. А я вернусь к своей. До конца года ещё восемь месяцев.
«Не нравится мне это всё,» — думал Гедимин, возвращаясь в реакторный зал. «Обучить патрульных проще, чем операторов. Почему это не было сделано?»
Пассажирский глайдер, уже подъезжавший к платформе перед заводом «Вестингауза», внезапно остановился и зажёг над дверями красные светодиоды — посадка задерживалась. Транспорт, идущий за ним, встал поодаль от платформ, потом затормозили глайдеры на соседней полосе. Дорогу к северу от завода спешно перекрывали жёлтыми лентами. Гедимин слышал гул открывающихся ворот и пронзительные гудки незнакомой, слишком высокой тональности, — они буквально впивались в уши.
— Это ещё что?! — Линкен повернулся к северным воротам и ошалело мигнул. На оцепленную охраной дорогу, пронзительно гудя и мигая красными огнями, выползал массивный гусеничный глайдер с бронированным коробом на борту. Под его весом машину, казалось, вдавливало в дорожное полотно. На тёмной ребристой броне желтели «трилистники». Когда он поравнялся с платформой, на которой стоял Гедимин, сармат почувствовал слабую вибрацию — земля дрожала под гусеницами, и дрожь передавалась опорам платформ.
Глайдер выбрался на шоссе и медленно пополз на север. Патрульные с флажками шли по бокам от него, предупреждая об опасности, — хотя предупреждать было некого, ни один транспорт не мог выехать на перекрытую дорогу. Следом шли двое сарматов и внимательно осматривали шоссе — участки, по которым только что проехал глайдер — иногда подсвечивая их фонариками.
— Сколько весит эта штука? Выглядит так, будто платформа готова треснуть! — Иджес с опаской смотрел вслед глайдеру.
— Сам контейнер — девяносто восемь тонн, — отозвался Гедимин. — Это наш глайдер. Поехал за отработанным топливом.
«Будет ждать у корпуса, пока мы не приедем,» — думал он, недовольно щурясь. «Собирались же пригнать их ночью! Теперь жди два часа у перекрытой дороги…»
Станция была в километре от завода, но глайдер не торопился, а второй — такой же медлительный — ещё даже не выполз из-за ограждения. Близкорасположенной «Полярной Звезде» выделили только два контейнеровоза — остальные, вывезенные на материк на борту барка, сейчас работали где-то в Южном Атлантисе.
— Теперь кого ждём? — Линкен огляделся по сторонам. — Атомщик, они там без тебя лишнего не вывезут?
— Без нас работа не начнётся, — сказал Константин; его не занимали контейнеровозы, и он общался с компанией северян, но на недовольный голос Линкена подошёл. — А ты куда торопишься? Гедимин сказал тебе, сколько этот глайдер весит. На полной скорости он в землю уйдёт до гранитной подложки.
Второй глайдер наконец показался из-за ограждения и двинулся к шоссе. Линкен мигнул.
— Два стотонника? В один ваше топливо не влезет? Говорили вроде, что у вас на отправку тонн тридцать…
— Да, немного, — согласился Константин. — Шесть заходов… За три дня справимся.
— Если всё пройдёт гладко, — буркнул Гедимин.
Линкен перестал разглядывать контейнеровоз и повернулся к сарматам.
— Стотонный транспорт — чтобы отвезти пять тонн отходов?! Чего вы туда напихали, атомщики?
— Биологическая защита, Лиск, — Константин нетерпеливо смотрел на пассажирский глайдер, иногда оглядываясь на пост посреди дороги, и разъяснения давать явно не хотел. — Легче не получится.
— Можно было бы поставить «арктусы» вместо бетона и стали, — сказал Гедимин, вспоминая устройство контейнеров. — Степень защиты та же, вес гораздо меньше. Я бы к следующей выгрузке доработал их. Но не знаю, с кем об этом говорить. Фюльбер уезжает…
Константин вздрогнул и пристально посмотрел на Гедимина.
— Ты не всерьёз, надеюсь? Ничего не трогай!
— Почему? — удивился сармат. — «Арктусы» надёжны.
— Тебя не удивляет, что до сих пор никто не поставил «сивертсен» на контейнеровозы? А их изобрели не вчера, — напомнил Константин. — Такими вещами занимается Комитет по ядерному урегулированию. А там не любят новшеств.
— Но теперь-то завод наш, — сказал Гедимин. — При чём тут Комитет?
Константин вздохнул.
— Это означает только одно — мы будем общаться с Комитетом без посредников из «Вирма» или «Вестингауза». Мы всё ещё соблюдаем законы Атлантиса, помнишь? Хотя — с кем я говорю?! Когда это Гедимин Кет оглядывался на законы?!
…«Стотонный контейнер для пяти тонн содержимого,» — Гедимин тяжело вздохнул — чем дальше он прокручивал эту мысль в голове, тем нелепее она казалась. «Технологии полуторавековой давности. И это у людей, у которых есть изобретатели. У нас тоже так будет? Одни и те же устройства без доработок на несколько веков?»
Со станции он добирался на попутном глайдере и сейчас, стоя на платформе у завода, думал, заходить в барак или в рабочем комбинезоне идти к озеру.
— Гедимин! — Хольгер, выглянув из-за ворот завода, помахал ему. — Куда-то едешь?
— Шёл в барак, — сармат спустился с платформы и остановился рядом с химиком.
— Я сидел в информатории, но… — Хольгер покачал головой. — Нужно ещё знать, что искать. А я пока не понимаю. У тебя ещё остался тот диск, присланный Конаром? С его конспектами из Лос-Аламоса?
Гедимин мигнул.
— Диск есть, — он притронулся к нагрудному карману. — Зачем тебе? Что-то не так с излучателями?
Гедимину сегодня было не до полигона, но это был первый день, когда погода наладилась, — первое воскресенье, когда Линкен и Хольгер собирались взрывать вакуум и добывать редкоземельные металлы. «Что-то пошло не так?» — Гедимин встревоженно посмотрел на Хольгера, убедился, что все его пальцы на месте, а ожогов не прибавилось, и немного успокоился. «По крайней мере, никто не взорвался…»