Синто. Героев нет. Тетралогия
Шрифт:
Пошел ты на дикую территорию, со своими вопросами, и я опять ушла в темноту.
В третий раз это была леди Шур.
– Привет, генератор неприятностей.
Меня такое приветствие озлобило, я значит, генератор неприятностей, а Синоби милый уравновешенный мужчина.
– Малышка, больно на тебя смотреть - непривычно искренне и без подколки сказала Шур, и положила мне руку на лоб.
До меня донесся еле слышный голос
– Поспорили, кто в лучшей форме, пошли в зал, никому не
И опять по кругу эти три фразы, они доносились с тоненького браслетика леди Шур.
– Поправляйся, малышка - сердечный тон и вопросительный взгляд.
Я согласно махнула ресницами, Шур убрала руку со лба.
– Я к тебе еще приду, потом...
– сказала она, выйдя из зоны видимости.
Потом... Потом пришла комиссия и я с трудом выдала им несколько фраз. Нет, претензий к лорду Синоби не имею, был тренировочный бой, случайно скользнула в полный боевой транс. Да, это моя вина, что не было свидетелей и секундантов. На этом все.
Из регенератора выпустили не через десять дней, а через четырнадцать. Навещала Шур, сказала, что комиссия никаких обвинений никому не выдвинула, только вынесла выговор Синоби за халатность, за то, что нет свидетелей и нет записи боя.
Все довольны.
А я не могу контролировать свое тело.
Любое упоминание об Аррене Синоби выбивало меня из себя, перехватывало дыхание от злобы и ненависти, и чем дальше, тем больше, Когда я была в регенераторе, еще не осознавая до конца, что же со мной произошло, я почти простила его. Но сейчас...Он ударил меня по лицу, не сорвавшись случайно, а запланировав дуэль. Он сделал со мной это, сделал из меня недееспособного урода.
При попытке выпить из стакана я могла три раза брать его и промахиваться, а потом пролить все содержимое на себя. Ноги просто не держали, могли предать в любой момент, сложиться, подвернуться. Ходить... Мое тело как будто вообще не знало что это. Это было ужасно, более чем ужасно, это было УНИЗИТЕЛЬНО. Из лучшей танцовщицы и хорошего бойца превратиться в нечто бестолково дергающееся, неспособное даже позаботиться о себе.
Каждый раз, когда тело отказывалось мне повиноваться, накатывали ужас и ненависть к Синоби, а еще ненависть к себе за слабость и чувство беспомощности. И справляться с этими эмоциями мне становилось все труднее.
Я никого не хотела видеть, и не хотела, чтоб видели меня. Но меня навещали, и Шур, и некст Грюндер, и даже лорд Ташин. Он с глуповатой улыбкой счастливого человека рассказал, что скоро у него свадьба, что много лет в него была влюблена коллега, а он не замечал, а тут вдруг заметил.... Он почему-то считал, что в этом есть и моя заслуга, уж не знаю почему. Ни у кого не возникало и тени сомнения, что скоро я стану прежней, и все будет, как
Я рвалась домой в поместье, чтобы отгородиться от всех, поставив Эзру охранять мое одиночество.
Наконец меня отпустили. Брат хотел переселиться ко мне, чтоб ухаживать, но я смогла собрать все силы и убедить его, что в этом абсолютно нет нужды, зато он необходим беременной жене. И вот, Эзра приносит мне утром в спальню еду, вечером забирает полупустой поднос, а я провожу все дни, глядя на тень на стене, как она смещается и растет. Я почти не двигаюсь, и пока не двигаюсь, не вспоминаю о том, что произошло. Если б еще не было необходимости доползать до ванной комнаты...
Что-то сломалось во мне, что-то более серьезное, чем шея, ушли страх и даже ненависть к Синоби.
Не осталось ничего.
Даниэль.
Я поспешил выполнить все поручения моего приемного отца, намеренно оттягивая встречу с Арой-Лин. Со Стилусами все прошло успешно, леди Шур получив кристаллы с пактом и информацией от лорда Викена, напрочь забыла обо мне, я не стал ее дожидаться и помчался в поместье.
У ворот меня встретил эконом Эзра, мрачный и постаревший.
– Извините, господин Ташин, но мы сейчас не принимаем гостей. Никаких,- сказал он мне.
– Что ж, хорошо, господин Эзра. Но я не гость, и уже не Ташин, а Викен-Ташин.
Старик потерял дар речи.
– Кристалл с записью о смене семьи у меня с собой, я еще не сдавал его в Администрацию Семей - добавил я.
Старик молча открыл ворота и показал на свой домик, я, скрипнув зубами, отправился за ним, хотелось поскорей увидеть мою заклятую половинку, а не общаться с экономом. Посмотрев запись, Эзра с рассеянным видом покивал своим мыслям.
– Господин Эзра...
– сказал я с нажимом, хватит меня задерживать.
– Она больна - сказал он, пряча глаза.
Мир вокруг меня покачнулся, воздух стал плотным и отказывался входить в легкие.
– Что с ней?
– просипел я.
– Она получила травму во время тренировочного боя. Были задеты двигательные нервы.
– Парализована!?
– Нет. Нет, не совсем.
– Эзра...
Тупая боль обручем сковала грудь, не давая дышать, и уколом отзывалась на каждый удар сердца.
– Она может двигаться, но, знаете, это как приживление, тело не слушается ее. Она должна двигаться! Тренироваться!
– в его голосе послышались слезы и бессильная злость.
– Но не делает этого - прошептал он.
– Лежит и не двигается.
И эконом отвернулся, пряча слезы.
– Как давно это случилось? И сколько времени она так лежит?