Синто. Героев нет. Тетралогия
Шрифт:
– Скорей всего.
– И кто же?
– Осе.
– Почему?
– Он активней всех настаивал на твоем повторном допросе. И даже неофициально заявлял, что ты можешь быть обработана.
– Тварь. Зачем ему это?
– Университетская пятерка заскучала на своем участке работы. Они хотят заниматься не только контрразведкой и иностранцами, а еще и внешней разведкой.
– Разве они изменили подготовку своих людей? Когда успели?
Он хмыкнул.
– Ты тут же поняла что к чему, а до них не доходит. Ничего они не меняли.
– Вот значит как. Ты
– Да.
Час от часу не легче, может и надо было бы сменить ослабевших Синоби, слить их и Шур в одну семью и ввести кого-то принципиально нового. Но этот новый должен перенять стандарты подготовки принятые в этих семьях. Очень жесткие стандарты, речь ведь не только о физических аспектах, типа самопомощи или отключения боли, дело в психологии. В готовности пожертвовать всем: жизнью, честью, семьей, в готовности делать то, что нужно несмотря ни на что. Моя мама была объявлена предателем, ренегатом, и если бы ей не удалось повредить 'ключи', оправив Гевалтиг во все врата, в прямом смысле этого выражения, ее бы прокляли все синто, мой отец и я несли бы на себе клеймо позора. Она рисковала не только СВОЕЙ жизнью и честью. И вряд ли те же Осе, привыкшие все делать если не в белых перчатках, то по крайней мере не по горло в крови и нечистотах, справятся с задачами внешней разведки и 'точечного реагирования'.
– Ты уже копал, по этому 'своду фактов'?
– Нет, поостерегся пока.
– Хорошо. Я сама займусь этим. Осе мой.
– Хорошо, я передам кристалл и помогу, если будет нужно.
Я кивнула.
– Мы...?
– он запнулся.
– Мы коллеги, лорд Синоби, коллеги. Постараемся сохранить прежнюю линию поведения на людях.
– Да, конечно.
– Он встал и ушел, не прощаясь и не оглядываясь, походка, как всегда стремительная и мягкая, как у бойца.
Слезы непонятно отчего навернулись на глаза, но Даниэль был уже рядом, гладил и шептал что-то ласковое, через пару минут к нам присоединился Грюнд.
– ВикСин, ты ж не сказала 'нет'?
– спросил он озабочено.
– Я не дура, Грюнд, хоть и похожа на нее.
– Ты самая умная и красивая девушка на всех планетах - радостно выдал альбинос.
– Подхалим - припечатал его Даниэль, у меня начался смех сквозь слезы, мужчины облегченно заулыбались.
После визита Синоби оставаться на острове расхотелось, и мы вернулись домой, к нам в поместье. Грюнд попрощался с нами у ворот, очень нежно, и непривычно серьезно.
– Ара-Лин, приходи ко мне в гости без предупреждения, да и тебя Даниэль, это тоже касается.
– И тебя здесь всегда примут, Гедрик - отозвалась я.
Говорят мы, синто - биокомпьютеры, старающиеся максимально регламентировать свою жизнь. Пусть говорят. Но мы то знаем, что бывают ситуации, в которых и надо и невозможно выразить свои чувства, тогда и приходят на помощь стандартные фразы, внешне холодные и пустые, но способные зажечь или теплое пламя дружбы или пожар ненависти.
Все было бы хорошо, если б не тревога за отца, я выцарапала у Шур клятву сообщить мне, как только она хоть что-нибудь о нем узнает, но она молчала, а если
Инородилась моя сестричка, к недоумению и почти ужасу всех, она не была похожа на Лану, верней не так, она в равной степени взяла и от отца и от матери. Смуглая, но светловолосая, лепка черт точно Викеновская, глазки пока светлые, но наверное будут карими как у мамы, экзотическая будет внешность у девочки, это уж точно. Лана сияла от счастья, Ронан не выпускал малютку из рук, несмотря на явственную ревность Илис с внушительным животиком. Я взять малышку не решилась, не настолько я верила своим рукам, зато Даниэль проявил столь же слюнявый восторг, как и Ронан. Нам с Илис осталось только переглядываться.
– Интересно, это все мужчины-синто такие?
– спросила она, кивнув на моих братьев.
– Для женщины иметь ребенка не проблема, а вот не у каждого мужчины он может быть. Право отцовства надо заслужить.
– Ужас, как в животном мире.
Я вздохнула, иностранка есть иностранка.
– Да нет, ты меня не так поняла - тут же завелась Илис, видя мою кислую мину - мне жалко тех, кто не может иметь ребенка.
– Напрасно, либо от них не может быть здоровых детей, либо они слишком ленивы, чтобы добиться права отцовства, и не заслуживают жалости.
– Ну вот те, кто не может...
– Они могут воспитывать детей своей жены, ты ведь согласна, что главное не генетическое родство, а душа, вложенная в ребенка?
– Ну, да.
– Вот, так что ты сможешь опять вернуться к полетам, как только перестанешь кормить грудью - сменила я тему - Сможешь спокойно оставлять ребенка на Ронана.
– Ой, я надеюсь, он к тому времени перестанет пускать слюни над младенцами.
– Злюка ты - ответила я со смехом - К тому времени, он будет тебя учить, как кормить, как зарядку делать, и прочее. Послушайся доброго совета, не перечь ему в том, что будет касается вашего ребенка.
– Да с какой стати. Честно, до сих пор до меня не доходит, что я стану матерью, и у меня будет, такое же...отрыгивающее счастье.
– Ничего, главное, что до Ронана дошло.
Я была спокойна, братец хоть и выглядел как полный идиот, но таковым не являлся, он уже вовсю выспрашивал свою маму, которая его выкормила и нянчила до двух лет, о всяких хитростях вроде пеленания, кормежки, срыгивания и еще Судьба знает чего. Меня обуяла легкая паника, что характерно Илис тоже, мы не сговариваясь вышли в сад. Вернее Илис вышла, а я выпрыгала опираясь на посох.