Синяя кровь
Шрифт:
Гном, не ожидавший такого бурного внимания к своей скромной деятельности, с лязгом спешно сунул котёл обратно под прилавок и стал громко и фальшиво насвистывать. Но грохот опрокинутой посуды всё равно был громче.
Я разъярилась окончательно:
— АГРИК!
— Д-да, Инцея? — робко откликнулся тот. Я одарила его гневным взором, и теперь передо мной стояли уже двое съежившихся представителей мужского пола. Один продолжал давить на жалость детскими глазами, другой принялся невинно хлопать последними. Как трогательно, щас слезу пущу! Нет, не будет вам пощады!
— Значит так, дорогие мои, —
Мне пришлось насладиться округлившимися глазами Гани и участившимся морганием Агрика.
Иногда так приятно осознавать себя злодейкой…. Где моё драконье самообладание?! Кажется, оно решило не появляться до принятия вновь сущности дракона. А то, мол, застряла ведьмой, вот и довольствуйся тем, то есть.
— Агрик, перестань так часто моргать — это уже становится похожим на тик, — произнесла я более спокойно и флегматично уселась на стул. — Можете начинать уборку.
Им явно не улыбалось возиться с тряпками, и каждый попытался придумать какую-нибудь отговорку.
— Мне… это… к дяде пора, — неуверенно сочинил Ганя. — Он просил… э-э-э… помочь ему в кузнице!
Я удержалась от смешка. Неужели не мог выдумать что-нибудь правдоподобнее? Да его Валлис за версту к наковальне не подпустит в страхе, что его драгоценный племянничек сломается, аки тростинка, лишь приподняв тяжелый кузнечный молот.
— Твой дядя и сам прекрасно справится. Если что, скажешь дяде, что мне помогал.
Паренек тоскливо вздохнул. Настал черед Агрика, и тот избрал несколько другой путь, решив сначала меня умилостивить.
— Инцея, я тебе тут подарочек принёс, — гном торжественно указал на прилавок. Там покоился небольшой сверток, который изначально не привлек моего внимания. Я заинтересовалась.
Подарок? От Агрика? С чего бы это? Обычно он предпочитал угощать меня в столовой своего постоялого двора чем-нибудь вкусненьким, а сейчас вдруг взял и приволок подарок.
Почувствовав внимание к свертку, Агрик оживился и кинулся мне его отдать в руки. Я развернула холстину и обозрела обколотый глиняный горшок. Брови поднялись сами собой.
— Ты руку внутрь сунь, — подсказал Агрик. Я с подозрением хмыкнула и осторожно просунула ладонь в круглое горлышко посудины.
— Ай! — взвизгнула я и сунула уколотый палец в рот. — Агрик, что там такое?! Спящие ежи?
— Неа! — гордо ответил он. — Цветок!
Я тупо уставилась на гнома, потом сунула нос в горшок, потом снова вперила взор в Агрика.
— Цветок?!
— Угу.
Я ещё раз заглянула в посудину, но ничего так и не узрела. Пришлось поверить на слово. Закатав рукава кофты, я расположила ладони по бокам горшка и сосредоточилась. Теперь таинственный цветок должен был плавно выплыть наружу.
Он выплыл. От удивления я чуть не уронила его обратно. А всё потому, что таких «цветков» в жизни не видела: нечто маленькое, кругленькое, утыканное иголками и, несмотря на зиму, зеленое. Сие чудо росло в небольшом горшочке, свободно проходившем через широкое горло своего собрата. Поставив растение на прилавок, я задумчиво стала его оглядывать. Гном и Ганя подобострастно следили за мной.
— Нравится?
На это вопрос я затруднилась ответить, а посему просто промолчала.
— Что это? — поинтересовалась я спустя некоторое время.
— Кактус, — гордо ответствовал Агрик. Переспрашивать о названии я не стала. С первого взгляда ясно, что это растение не здешних краев, а по сему может называться как угодно. Но профессиональный интерес травницы заставил-таки меня выдавить следующее:
— Откуда?
Гном приосанился, став на пол-ладони выше.
— Из-за моря. Специально для тебя заказал в столице…
Дальнейшее самодовольное разглагольствование гнома я уже не слушала.
Море…. А ведь я мечтала попутешествовать немного, как только обживусь в городе! Впрочем, что мне не сидится? Зарплата хорошая, еды хватает, общество прекрасное, мужским вниманием не обделена…. Зачем отрывать пятую точку от теплого местечка? Ответ напрашивается сам собой: привычка. Даже нет, не так — страсть. Врожденная, маниакальная…
— Знаете, я, наверное, пойду, — робко сказал Ганя, прервав мои размышления. Я рассеянно кивнула. Мальчишке этого хватило, чтобы в мгновение ока исчезнуть за дверью. Только когда хлопнула дверь, я очнулась:
— Ах, мошенник! Улизнул-таки!
— Э-э-э…. Надеюсь, ты не заставишь меня перемывать всё в одиночку? — обеспокоился гном.
— Да успокойся, не собиралась я давать вам на растерзанье свою лавку! — раздраженно ответила я. — Можно подумать, я не знаю, как управляются мужчины с тряпкой!
У меня, между прочим, с юных лет на глазах был пример вражды между половой тряпкой и Наставником. Кстати, кажется, я его не представила — Виктор Хаосон. Но я его всегда предпочитала называть либо Наставником, либо просто обращаться на «ты». Так вот, Наставник мог практически всё в области магии, но — вот беда! — в физическом труде был так себе. Нет, мечом он управлялся прекрасно и походную еду готовил замечательно. Зато метла, тряпка и ведро с водой вызывали у него брезгливое отвращение, под которым так искусно и так малодушно пряталось банальное осознание своего бессилия в данной области. Поэтому, когда требовалось навести уборку, эти реквизиты без лишних слов вручались мне. Но вот что забавно: я тоже не питала особой радости от общения с этими предметами. Однако приходилось работать, дабы не нарваться на гнев. А в гневе Виктор Хаосон был ещё страшнее, чем я. Правда, надо отдать мне должное: во мне с юных лет утвердился упрямый характер, а образ пай-девочки, безропотно вышивающей крестиком в уголке на лавочке, даже не почтил меня своим визитом, поняв бессмысленность сего мероприятия. Вот так.
Агрик, поняв, что ничего ему не грозит, вздохнул свободнее и, кажется, мысленно вознамерился продлить время своего визита.
— Ты что-то говорила про пирожки? — напомнил он.
Я усмехнулась и потянулась за узелком. Узрев ещё тёпленькие, поджаристые золотистые пирожки, от которых, к тому же, до одурения аппетитно пахло, мы дружно сглотнули голодную слюну.
— Знаешь, что я думаю? — произнес Агрик.
— Нет, не знаю.
— Я думаю, что без вина всё-таки не обойтись! — заявил он и вновь вытащил свою драгоценную фляжку. Я на этот раз не стала отказываться и даже вытащила подходящую посуду для напитка.