Синяя спальня и другие рассказы

Пилчер Розамунда

— Это будет великолепный опыт для всех вас! — Он улыбнулся, глядя на нее с высоты своего роста, и она добавила, совершенно искренне: — Нам будет вас не хватать.

Жизнь шла своим чередом. За весной наступило лето, потом осень, зима. Холодные ветры трепали живую изгородь из эскалонии в саду Эшли, поэтому мисс Кэмерон, вооружившись проволокой и кусачками, отправилась в соседский сад и подвязала кусты. Снова пришла Пасха, а за ней лето, но Эшли все не появлялись. Они приехали лишь в конце августа. Мисс Кэмерон как раз возвращалась домой — она ходила в магазин и в библиотеку, сдать книги. Завернув за угол, она увидела их машину, припаркованную у дверей, и сердце ее радостно подскочило.

Она зашла к себе, поставила корзинку на стол в кухне и сразу же направилась в сад. Там за забором она увидела мистера Эшли — с косой в руках он сражался с переросшей клочковатой травой. Он замахнулся для следующего удара, но тут заметил ее и застыл на месте.

— Мисс Кэмерон! — Он отложил косу и подошел к забору пожать ей руку.

— Вы вернулись. — Она не скрывала своей радости.

— Да. Мы задержались дольше, чем планировали. Перезнакомились с уймой людей. Столько всего хотелось увидеть, столько сделать. Нам всем там очень понравилось. Но теперь мы снова в Эдинбурге, и я опять по уши в работе.

— А сюда вы надолго?

— Боюсь, всего на пару дней. И все это время мне придется косить траву…

Но тут внимание мисс Кэмерон отвлекло какое-то движение: дверь дома распахнулась, из нее вышла Фрэнсис Эшли и, спустившись по ступенькам, направилась к ним. После секундного замешательства мисс Кэмерон улыбнулась и сказала:

— Добро пожаловать назад! Я очень рада снова видеть вас обоих.

Она надеялась, что ее замешательство осталось незамеченным. Больше всего на свете она боялась, что Эшли поймут, как она потрясена и растеряна. Потому что Фрэнсис Эшли вернулась из Америки восхитительно и совершенно очевидно беременная.

— У нее будет еще ребенок, — сказала миссис Митчелл. — Спустя столько лет! Она снова собирается рожать.

— Собственно, почему бы ей не родить еще ребенка, — слабым голосом отозвалась мисс Кэмерон. — Если уж ей хочется…

— Но Бриони, должно быть, уже четырнадцать.

— Какое это имеет значение?

— Конечно, никакого, но все же это как-то… необычно.

Дамы минуту посидели в молчании, соглашаясь друг с другом.

— Дело в том, — деликатно заметила миссис Митчелл, — что она ведь уже не молода.

— Но выглядит очень молодо, — ответила мисс Кэмерон.

— Да, выглядит она и правда молодо, но ей уже по меньшей мере тридцать восемь. Конечно, это совсем немного, особенно если смотреть с высоты наших лет, однако для ребенка немного поздновато.

Мисс Кэмерон и не знала, что Фрэнсис Эшли уже тридцать восемь. Иногда, когда та бегала по песку вместе со своей длинноногой дочкой, можно было подумать, что они одного возраста. Она сказала:

— Я уверена, что все у них будет в порядке, — однако в глубине души она вовсе не была уверена.

— Ну конечно, — подхватила миссис Митчелл. Взгляды их встретились, и в следующую секунду они обе быстро отвели глаза.

И вот прошла уже половина зимы и наступило Рождество, которое мисс Кэмерон собиралась встретить одна. Если бы Митчеллы были дома, она бы пригласила их завтра на ланч, однако на Рождество они уехали в Дорсет погостить у своей замужней дочери. Дом их стоял пустой. Зато Эшли были здесь. Они приехали из Эдинбурга день или два назад, однако мисс Кэмерон с ними еще не говорила. Она понимала, что стоит с ними повидаться, но по каким-то не совсем понятным причинам зимой общение с соседями давалось ей труднее. Ведь нельзя переброситься парой слов через забор, когда все сидят по домам, растопив камины и задернув на окнах плотные шторы. Она была слишком застенчива, чтобы найти предлог постучаться к ним в дверь.

Знай они друг друга подольше, она приготовила бы для них рождественские подарки, но если бы они ничего для нее не припасли, получилось бы очень неловко. Кроме того, ее смущала беременность Фрэнсис. Вчера мисс Кэмерон видела, как соседка развешивает на веревке белье, и ей показалось, что ребенок может появиться на свет в любую минуту.

После обеда миссис Эшли с Бриони отправились прогуляться по пляжу. Они шли медленно, а не бежали, как обычно, по песку. На миссис Эшли были резиновые сапоги и она тяжело, с трудом переставляла ноги, как будто ее обременял не только ребенок в животе, но и все тяготы мира на плечах. Ее рыжие волосы потеряли блеск и обвисли. Бриони шла, примеряясь к походке матери; на обратной дороге она поддерживала Фрэнсис под локоть, помогая ей добраться до дому.

Не надо мне столько о них думать,решительно сказала себе мисс Кэмерон. Не то я превращусь в классическую старую деву, которая подсматривает за соседями и придумывает про них разные истории. Их жизнь не имеет ко мне никакого отношения.

В сочельник, твердо решив создать праздничную обстановку, мисс Кэмерон расставила на каминной полке поздравительные открытки и наполнила вазу ветвями остролиста, потом принесла побольше дров и как следует прибрала в доме, а вечером отправилась в долгую прогулку по пляжу. Домой она вернулась уже в темноте; вечер выдался туманным, с резким западным ветром. Мисс Кэмерон задернула шторы и приготовила себе чаю. Только она уселась перед камином с дымящейся чашкой в руках, зазвонил телефон. Взяв трубку, она с удивлением услышала мужской голос. Звонил Амброуз Эшли, ее сосед.

— Вы дома, — сказал он.

— Конечно.

— Я сейчас зайду.

Он повесил трубку. Через секунду прогремел дверной звонок, и она пошла открыть дверь. Амброуз стоял на тротуаре без кровинки в лице, худой словно скелет.

— Что случилось? — испуганно спросила она.

— Я везу Фрэнсис в Эдинбург в больницу.

— Роды начались?

— Не знаю. Но она уже день или два чувствует себя неважно. Я боюсь. Я позвонил доктору, и он велел сейчас же ее привезти.

— Я могу вам чем-то помочь?

— Я как раз за этим пришел. Вы не могли бы зайти посидеть с Бриони? Она хотела ехать с нами, но мне кажется, не стоит брать ее с собой. И одну мы ее оставить не можем.

— Ну конечно. — Несмотря на беспокойство, мисс Кэмерон ощутила прилив теплых чувств. Им нужна ее помощь! Амброуз сам ее попросил. — Только, по-моему, лучше ей прийти ко мне. Так ей будет легче.

— Вы просто ангел!

Он вернулся к себе в дом, а минуту спустя появился снова, одной рукой обнимая жену. Они пересекли тротуар, и он осторожно усадил ее в машину. Бриони шла следом с чемоданчиком в руках. Девочка была в джинсах и толстом белом свитере, и когда она наклонилась поцеловать мать, мисс Кэмерон почувствовала, как в горле у нее поднимается ком. Четырнадцать лет — непростой возраст; она хорошо это знала. Девочка все понимает, но ничем не может помочь. Она вспомнила, как Бриони бегала с матерью по пляжу, и сердце у нее заныло.

Дверца машины захлопнулась. Мистер Эшли торопливо поцеловал дочь на прощание.

— Я позвоню, — бросил он им обеим, а потом сел за руль. Мгновение спустя машина скрылась из виду: красные огоньки утонули в темноте. Мисс Кэмерон и Бриони остались одни на тротуаре, продуваемые ледяным ветром.

Бриони подросла. Ростом она теперь была с саму мисс Кэмерон, и именно она заговорила первой.

— Вы не против, что я побуду у вас? — тон ее был сдержанный, прохладный.