Сирена vs Дракон
Шрифт:
– Как?
– И я спрашиваю: как? Как тебе удалось столько лет прожить в детском доме и ни разу этим не заниматься?
– Не знаю, – конечно, это была моя обязанность.
– Смотри, – показываю ему, как надо, белые струйки молока, с металлическим звуком льются в ведро.
– О! Всё просто. Я сам!
Когда Кевин начинает доить, Апрелька волнуется, бьет хвостом, пару раз попадает ему по лицу. Потом так зарядила ему копытом, что оборотень отлетел в сторону на добрых два метра
– А! – кричит он. – Чертово животное!
– Тише ты! Напугал бедняжку, – подхожу к корове, глажу её по морде, чешу шею. Шея – это её любимое место, она довольно жмурится, вытягивает её, просит ещё ласки.
– Бедняжка? Да она так меня лягнула!
– Не болтай. Давай дои, пока я ее успокою.
– Как это у тебя получается? Ты всё время этим занимаешься, а она тебя слушается.
– Не всегда. Я тоже первое время так летала по всему сараю, потом научилась уворачиваться, а потом она привыкла.
С остальными дело пошло лучше.
Налили молока в бутылочку, идём кормить телят.
Кевин держит бутылочку, телёнок с радостным причмокиванием пьёт, пуская слюни.
– Прикольный, – улыбается оборотень, чешет его по голове.
– Этот телёнок – Апрелькин.
Кевин, какой-то хмурый, сводит брови вместе, а потом вообще говорит то, от чего у меня глаза расширяются.
– Ты извини, что издевался над тобой, это, правда, тяжёлая работа. И я врал, ты красивая, тебе даже краситься не нужно.
– Непривычно слышать это от тебя, – похоже, не только обезьяну изменил труд, даже на оборотня повлиял. Сбил всю спесь.
– А ты куда поступил?
– В ЭМА, вместе с Дареей.
– Я тоже хотела туда поступить, но мне пришёл отказ.
– Не может быть.
– В смысле?
– Я видел тебя в списках абитуриентов.
– Как такое возможно? Ты, видимо, ошибся.
– Нет, я не мог ошибиться.
Что это значит? Кому верить? Может, он так решил подшутить надо мной?
– Тебе, как и всем детдомовским, общежитие дали и стипендию назначили. Заезжать можно раньше, до начала учебного года.
– Но я видела письмо, там чёрным по белому написано: я не принята, – как хочется верить ему. Может, правда, в академии ошиблись и отправили письмо не тому человеку?
– Не знаю, что тебе на это сказать, – он улыбнулся. – Всё этот обжора все выпил. – убирает бутылочку. – Куда теперь?
– Грядку копать.
– Зачем?
– Тебе лучше спросить это у директрисы, для следующего сезона, наверное.
Процедили молоко, Ребекка собрала корзинку с завтраком, идём в огород.
– Да уж! – Кевин озадаченно смотрит на высокую траву. – Как тут копать? Всё же заросло? Что ей, тех грядок не хватает? – кивает на ухоженные грядки.
– Видимо, да, – пожимаю плечами.
Кевин копает, я лежу, смотрю, как его футболка взмокла, как со лба капает пот.
– Всё! Не могу больше! – откидывает лопату в сторону, обессилено падает рядом со мной.
– Хочешь яблоко? – достаю из корзинки фрукт с румяным, красным боком.
– Давай, – тянется рукой.
– Нет, у тебя руки в земле. Ешь с моих рук, – он откусывает и смеётся.
– Не проще нанять какого-нибудь мага? Он быстро бы перевернул всю землю.
– Маги стоят дорого, а наша работа бесплатная.
– Как ты терпишь это унижение? Послала бы её куда подальше, – закипаю, легко ему говорить!
– А ты? Как тебе быть на вторых ролях?
– Ты про что?
– Дарея крутит то с одним, то с другим, и ты со всем миришься.
Думала, обидится, убежит и не будет больше со мной разговаривать, но он согласно закивал.
– Ты права, – задумчиво произнес он. – Но она самая популярная девчонка.
– И что? Я считаю, это унизительно. Популярной её делаете вы.
– Слушай, Миди, ты мне нравишься. Давай дружить? Забудем все обиды, и начнём сначала? Если тебе понадобится какая-то помощь, я всегда готов её оказать.
– Зря ты предлагаешь, я ведь попрошу, – сузив глаза говорю ему.
– Давай! Я готов, хоть сейчас.
– Нет, сейчас не нужно, ночью. И это не совсем законно. Так что? Ты всё ещё хочешь помочь?
– А ты ещё та затейница. Ладно, раз уж сам напросился, по рукам, – протягивает мне руку.
– По рукам, – пожимая ему руку и улыбаюсь в ответ.
– У тебя красивая улыбка, – сверкает белоснежной улыбкой оборотень.
– У тебя тоже, – смеюсь и краснею.
– Вот, значит, как! – поворачиваем голову, над нами возвышается Дарея. – Ты променял меня на эту убогую?
– Дарея, ты неправильно поняла, мы просто… – не успела договорить.
– Да, – говорит Кевин, ошарашенно смотрю на него. – Знакомься, моя девушка.
– Что?!
Дарея буквально закипает, ещё чуть-чуть и пар из ушей пойдёт.
– Ты врёшь! – она сузила глаза, сжала кулачки. Кевин притягивает меня к себе и шепчет на ухо: подыграй.
– Что ты так расстроилась, Дарея? Иди, тебя Крис утешит, а может, кто-то другой.
Топнув ногой и прошипев: «Ты ещё пожалеешь, Миди», Дарея развернулась и ушла.
– Что это было? – возмущенно смотрю на него.
– Я помогаю тебе, а ты мне. Не бойся, это всё понарошку. Мы просто друзья. Не воображай себе ничего такого.
– Больно нужно! – фыркнула.
Мы весь день провели вместе с Кевином, Дарея проходила мимо нас, делая вид, что не замечает нас.
Поздно ночью, когда все спали, хихикая, мы крались по коридору. Я остановилась возле кабинета директора.
– Ты хочешь залезть туда?
– Да.
– Зачем?
– Хочу уехать отсюда, как и все выпускники, – дергаю ручку двери, естественно, она закрыта. Достаю из кармана отмычки и ковыряюсь в замке.