Сирота
Шрифт:
— Остаётся только надеяться, что ты окажешься прав. Парень уже готов перейти к следующему уровню обучения? Как он относится к насилию. — спросил Ворон.
— Нейтрально. Предпочитает всё решать переговорами. И здесь ему также нет равных. Способен договориться практически с любым человеком. Исключением являются менталисты и одарённые начиная с пятого ранга. Но от драки точно не побежит. Он не трус.
— Получается, что с наследниками старших семей у него ничего не получится? Сомневаюсь, что кто-то из них после инициации окажется ниже пятого ранга.
— Я тоже так думаю. Поэтому обязательно необходимо парню научиться драться. Не бездумно махать кулаками, как он это делал в детском доме, а хотя бы выучить основы.
— А что там с Белозёровым? Он вроде предлагал парню экскурсию в расположение Рюрикова Полка и урок по пилотированию МД. Да и тот, захваченный МД. Он числится, как личная собственность княжича. Захвативший доспех парень, от него ни на шаг не отходит.
Ещё один вопрос, который Воронов пока не проработал. Просто не знал, как поступить. Дать парню разрешение на посещение Рюрикова Полка или нет? Без Григория Константиновича он не мог принимать подобные решения. Всё же это территория Рюриковичей. На ней находятся военные объекты, и требуется разрешение на визит. А получить такое разрешение может только князь.
— Предлагал. — согласился Волк. — И говорил, что мы можем это сделать в любое время. Если Полк не будет на задании, то граф лично проведёт экскурсию для Виктора и покажет ему все модели МД, что имеются на вооружении Полка. Сказал, что пропуск будет выписан на месте. А по поводу того МД, я поговорю с Александром. Уверен, что он согласится на компенсацию. Но пока не нужно ничего с ним делать.
— Даже так? — хмыкнул Ворон. — В таком случае пускай Кавадзиро несколько дней погоняет парня. Так, чтобы у него всё тело болело, тогда можно и в гости к Белозёрову. Не хватало ещё, чтобы он действительно позволил мальцу залезть в МД. Кто знает, какие ещё секреты хранятся у мальчишки за пазухой? И что там с этим котом? Мне Виктория уже раз пять докладывала, что с кухни пропадают продукты.
— С котом всё отлично. Все необходимые процедуры проведены. Избавлен от паразитов, вымыт, вычесан, когти пострижены. Степанида Игоревна (психолог) рекомендовала дать парню возможность общаться и заботиться о коте. Это позволит ему быстрее адаптироваться к изменившимся условиям жизни.
— Что-то я не замечал, что он переживал о чём-то. Ведёт себя так, словно хозяин базы.
Ворон даже не представлял, насколько близко он к правде. Но разумник ничего ему не будет рассказывать. Сперва об этом должен узнать князь, а уже потом он сам решит, кого посещать в эту тайну, а кого нет.
Пока же нужно отправляться и знакомить инструктора по боевым искусствам с его новыми подопечными. Волк даже не представляет, как у японца получится научить Виктора драться за столь короткий срок. Ведь после посещения Рюрикова Полка он планирует устроить парню настоящее испытание. В котором тому придётся вступить в реальный бой. И там его сила ничем не поможет.
— Я так понимаю, что вы уже познакомились? — спросил Волк, когда обнаружил хмурого Тацую, стоящего перед домиком Виктора. А рядом с ним на земле лежал, вернувшийся Дмитрий и никуда не уезжавший Виктор.
— Можно, я покажу этому ниндзя, насколько он ошибся, решив, что может вот так обращаться с моим братом? — выкрикнул Виктор, и в следующую секунду произошло нечто невероятное.
Глава 20
Оказывается, что я умею отлично драться. Просто убедил себя в этом, после того, как прибывший азиат раскидал нас с Димкой, как новорождённых котят. Если бы увидел Акелла, то сразу же ушёл. Его хозяин не может быть таким слабым.
А всё началось с того, что я решил проверить, достоин ли этот человек обучать меня. Он сказал, что я должен его во всём слушаться. Хотя между нами никаких договорённостей не было. Пока Волк где-то ходил, мы с Димкой встретились с Тацуей Кавадзири — инструктором по боевым искусствам, который и должен нас им обучать.
Никогда не встречал инструкторов по боевым искусствам и тем более, иностранцев. А Тацуя именно таким был. Даже говорил по-русски плохо. Вот я и решил его испытать. Он сразу же согласился. Сказал, что если победит, то я назову его учителем и буду во всём слушаться. Только я его предупредил, что законы империи нарушать не буду. На всякий случай. Он согласился и сказал, чтобы мы с Димкой вдвоём на него нападали. Конечно, это было нечестно: двое против одного. Но он взрослый, намного выше и тяжелее нас. Поэтому мы согласились.
Первая же атака закончилась полным провалом. Я даже не смог понять, что сделал Тацуя, как оказался на земле, а через секунду ко мне присоединился и Димка. Это уже было совсем невесело. Я не смог не только увидеть движения инструктора, но и противостоять ему.
Так сразу убедить себя не получилось, поэтому пришлось нам с Димкой, ещё несколько раз встретиться с землёй. Больно не было, больше обидно. А ещё инструктор начал оскорблять Димку, называть его мешком с песком, неуклюжим увальнем и ещё что-то на своём языке, я так и не понял. Меня он не обзывал. Наверное, всё из-за герба на пиджаке. У брата такого не было.
Но всё резко изменилось, когда пришёл Волк. К этому моменту я уже практически убедил себя. Оставалась самая малость, прям как на полигоне, когда пробивал кирпичную стену.
— Можно, я покажу этому ниндзя, насколько он ошибся, решив, что может вот так обращаться с моим братом? — выкрикнул я и, не дожидаясь положительного ответа Волка, поднялся на ноги.
Дальше я в два прыжка оказался рядом с инструктором и нанёс несколько очень быстрых ударов. Но этого было недостаточно. Тацуя смог защититься, и даже сам ударил меня ладонью в грудь. На этот раз я не упал. Даже удара почти не почувствовал, лишь лёгкий толчок.
Секундное замешательство, которого мне хватило, чтобы немного испугать инструктора. Он сделал крошечный шаг назад, и в этот момент я нанёс удар. Раздался чудовищный треск, который моментально заставил меня остановиться.
Правый рукав был разорван до локтя. Буквально измочален, словно его трепала собака. Видел я такие тряпки на стоянке. Зачарованная ткань разорвалась настолько легко, будто это была бумага. А про рукав рубашки и говорить нечего, он и вовсе перестал существовать.
А ещё очень саднило руку. Словно я засунул её в кусты крапивы и потом водил ей там из стороны в сторону. Но она была целой. То, что я сделал с одеждой, не коснулось руки.