Сиротка. Дыхание ветра
Шрифт:
Обычно Тошан, казалось, почти не обращал внимания на свою сводную сестру. Эрмин забыла, что хотела сказать, услышав, что он упорно хочет продолжить разговор о ней.
— А почему ты спрашиваешь? — осведомилась она.
— Ты не смейся надо мной, но вчера вечером она мне привиделась, и у нее было отчаянное выражение лица, испуганный взгляд. Я озадачен. Ты навещала Талу после моего отъезда?
Эрмин заколебалась, стоит ли продолжать лгать. В конце концов, Тошан далеко и еще нескоро узнает о том, что его мать вместе с Кионой скрылась в лесах. «Свекровь вынуждает
— Эрмин, что ты от меня скрываешь? — довольно-таки сухо спросил Тошан.
— Видишь ли, выпало слишком много снега, и я не смогла выбраться в Роберваль. Милый, расскажи немного о том, чем ты занимаешься.
— Ничего особенно интересного. Строевая подготовка, обращение с оружием — я тебе об этом уже рассказывал. Но здесь, как и у вас, зима частично парализует нашу жизнь. По вечерам, если я не против, Гамелен организует карточные игры, но я держусь от этого подальше: предпочитаю что-нибудь почитать или подумать о тебе.
Польщенная Эрмин не смогла удержаться от улыбки.
Она прошептала мужу нежные слова. Вторжение Мукки заставило ее замолчать.
— Мамочка, можно мне поговорить с папой?
— Да, дорогой, но только недолго.
Мукки рассказал отцу, что он играет в оловянных солдатиков.
— Папа, они у меня воюют. Скажи, а когда ты вернешься?
Тошан поговорил немного с сыном, посоветовал ему вести себя хорошо. Эрмин теряла терпение, но, когда она получила трубку, вошла Лора.
— Луи куда-то спрятался! — воскликнула она. — Лоранс утверждает, что он пошел в туалет, но я его звала, он не отвечает. И нет его там — Мари проверила. Я готова поспорить, что он сидит где-нибудь и дуется.
В присутствии матери Эрмин трудно было продолжать разговор, и она попрощалась с Тошаном.
— Прошу тебя, пошли к Тале Симона! — настаивал он. — Это видение длилось секунду или две, но оно не дает мне покоя.
Эрмин пообещала, удрученная тем, что приходится лгать человеку, которого она так сильно любит. Она положила трубку. А Лора уже обыскивала кабинет.
— Луи, лучше выходи! — ворчала она. — Я не люблю таких шуток! Это ты, Мукки, виноват. Ты мог бы дать ему поиграть одного из твоих оловянных солдатиков.
— Мама, я тебя уверяю, что Луи здесь нет, — прервала ее Эрмин. — Он, должно быть, где-то наверху. Как-то я его нашла под кроватью Шарлотты. Он любит прятаться в разных шкафах.
Раздраженный новой затеей сына, Жослин громко потребовал, чтобы тот объявился — иначе его накажут. С порога кухни высказала свое мнение Мирей:
— В сущности, ваш маленький Луи поступает так, как ему вздумается: говорит одно, а делает другое. Насколько я его знаю, он вполне мог забраться на чердак или, как сказала Эрмин, в комнату Шарлотты. Я там его раз застала, он копался на туалетном столике, перебирал флаконы, пудреницу.
— Луи! — позвала Эрмин. — Луи, быстро сюда, а то останешься без десерта.
— Непременно! — громко подтвердила Лора. — Твоя сестра правду говорит, послушай ее и выходи из своего укрытия.
Мари
— Мы всюду искали, — сказала Мари. — Луи наверху нет.
— Я поднимусь на чердак, — заявил Жослин. — Меня это уже совсем не забавляет. Лора, Мирей права — мы слишком разбаловали сына. Он уже не маленький, чтобы капризничать!
И тут у Эрмин возникло странное впечатление. Она чувствовала себя подавленной, неспособной двигаться. Всю оставшуюся жизнь она будет помнить эти минуты. Мирей, уперев руки в бока, так что передник обрисовывал ее довольно-таки округлый живот, с возмущенным видом смотрит на всех. Лора — в сером платье с жемчужным ожерельем на шее, ее лицо выражает досаду на то, что ее заставляют ждать. Мукки молчит, застыв, его черные волосы блестят в свете люстры. Мари и Лоранс сидят на нижней ступеньке лестницы, уставившись в какую-то точку в коридоре. Обе в коричневых бархатных платьицах и клетчатых передниках с оборками, светлоглазые, с кругленькими мордашками и золотисто-русыми локонами, они представляли собой прелестную картину.
Эрмин пронзило ощущение опасности, сердце учащенно забилось. Она отчаянно взмолилась: «Боже милостивый, сделай так, чтобы папа спустился вместе с Луи! Почему он пропал? Он очень любит прятаться, особенно если разобидится, но я боюсь, что он в опасности!»
Несмотря на свои благие намерения, она вспомнила, что Киона явилась Тошану. «А что, если она хотела его предупредить? — спрашивала себя Эрмин. — Да нет, в таком случае она явилась бы мне или же Мукки».
— Луи! Луи! — кричал Жослин на чердаке. — Луи, хватит, сейчас же выходи!
Лора поднесла руку ко рту. Она была мертвенно-бледной.
— Здесь что-то не то, Луи всегда слушался отца! — выдавила она. — Он в самом деле пропал! Боже, Луи, мальчик мой, сокровище мое!
Все еще причитая, она бросилась наверх. Мирей, встревоженно посмотрев на Эрмин, сказала:
— Это необычно, что малыш не отвечает. Если его нет на чердаке, то спрашивается, где он может прятаться. О, он вон там, я уверена! Взгляни на портьеру — она колышется!
Эрмин почувствовала чудесное облегчение. Ноги снова стали ее слушаться, и, рассерженная и в то же время готовая умилиться, она бросилась к тяжелому полотнищу. Луи спокойно мог уместиться между створкой двери и портьерой.
— Я тебя нашла, несносный мальчишка, — сказала она.
Едва она отодвинула портьеру, по ногам прокатилась волна ледяного воздуха. Луи там не было, ветер задувал в приоткрытую дверь. Разочарование Эрмин было столь же сильным, как и только что испытанная радость.
— Нет, его здесь нет, а дверь не заперта! — воскликнула она. — Боже мой, неужели он вышел на улицу? Не может быть!
Она отодвинула портьеру и немного прошла вперед, чтобы выглянуть на крыльцо. Вихрь снежных хлопьев закружился в полосе света, падавшего из коридора. Стояла почти непроглядная ночь, однако на снегу у крыльца были видны какие-то неясные следы, оставшиеся, возможно, после их дневной прогулки.