Сиротка. Дыхание ветра
Шрифт:
— Я прошу Симона помочь мне. Мне пришло в голову, что ему, возможно, удастся выяснить, кто напал на меня, — объяснила Эрмин. — Теперь он знает всю правду. Чтобы не навредить Тале, я бы не хотела сообщать всю предысторию полиции.
— Конечно, я понимаю, — перебила Шарлотта с явно расстроенным видом. — Мне так хочется, чтобы все это поскорее осталось позади, но я боюсь, что Симон подвергнется риску.
— Вот еще одна, которая жаждет, чтобы я жил припеваючи и как сыр в масле катался, — заметил Симон с легким раздражением.
Эрмин предвидела, что Шарлотта будет недовольна,
— Ладно, давайте сменим тему, — предложила она. — Скажи мне, Лолотта, Киона там играет? Она тебе не показалась грустной или озабоченной?
— Отнюдь, — возразила девушка. — Мои баночки с румянами и губная помада ее заинтересовали. Ты бы видела, что там творилось! Лоранс захотела накрасить Мари и всю ее обсыпала пудрой. Но, ради Бога, прошу, больше не называй меня Лолоттой!
— Виновата, буду следить за собой, — пообещала Эрмин.
И все трое, болтая на ходу, вернулись в гостиную. Мирей с забинтованной рукой проверяла, правильно ли накрыт стол. Мадлен усадила детей, наказав им быть послушными и вежливыми.
— Вы должны очень хорошо себя вести до самого Рождества, — приговаривала кормилица.
Каждый вечер она требовала, чтобы перед едой дети читали короткую молитву. Киона с любопытством слушала, как Мукки и близнецы произносят непонятные слова, и пыталась повторить то, что сумела запомнить.
— Киона, я могу научить тебя этой молитве, — предложила Мадлен. — Думаю, моей тете это не очень понравится, но ты можешь читать молитву и про себя.
— Да, пожалуйста, научи меня этой молитве, — воскликнула Киона.
— Несомненно, — с насмешливым видом вставил Арман, — индейцев в этом доме так и тянет к религии.
— Будь любезнее, — строго приказала Эрмин. — Мне бы хотелось, чтобы этот вечер был приятным, так что постарайся.
— Уж и пошутить нельзя! — обиженно ответил Арман. — Вот доем свой суп и пойду спать!
Арман вырос подозрительным и завистливым, наверняка унаследовав эти качества от своего отца, Жозефа Маруа, человека, известного своими внезапными переменами настроения. И хотя это явно умаляло его привлекательность, по этому красивому парню сохли многие девушки Роберваля.
Шарлотта сказала что-то чуть слышно на ухо Симону, и оба прыснули со смеху, что вывело Армана из себя.
— Эй вы, двое, сами научились бы сначала вести себя в присутствии детей, — пробурчал он. — Жених и невеста — это не то же самое, что муж и жена. Не все дозволено!
— Какой ревнивый! — пошутила Шарлотта, которая на дух не переносила своего будущего деверя.
Эрмин преувеличенно громко закашляла, чтобы восстановить спокойствие. Она сидела за столом, светло-русые волосы, как ореол, озаряли ее лицо, а молочно-белую кожу оттеняла черная шерстяная кофта с откровенным декольте. Колье из жемчуга подчеркивало ее изящную шею. Каждый из собравшихся восхищался ею по-своему.
«Я помню, как отец хотел нас с ней поженить, — думал Симон. — Я отказался, но теперь вот думаю: а может, я был бы счастлив с нею? У Мимин почти нет недостатков».
Мирей принесла фарфоровую супницу с сымпровизированным на ходу супом из бульонных кубиков и вермишели.
«До
«Эта Мимин, по сути, просто дамочка с претензиями, — злился Арман. — Я работаю у ее матери, но когда она девочкой жила у нас, то стирала мое белье. Она еще пожалеет, если и дальше будет говорить со мной в таком тоне».
Шарлотта тоже смотрела на свою подругу, самого близкого ей человека. Она никогда не забудет, как они познакомились.
«Мне было девять с половиной лет, я почти ничего на свете не видела, кроме этой приходской школы, и как-то совсем выпала из жизни. Я даже нарочно разбила рамку с фотографией, которая стояла у меня на прикроватном столике. Я сама себе не верила. А потом услышала мелодичный голос, голос Соловья из Валь-Жальбера. Она взяла меня за руку и несколько месяцев подряд пеклась обо мне. Дорогая моя Эрмин! Она никогда не красится, разве что для сцены, но, когда у тебя такие красивые голубые глаза, это и не обязательно».
Что касается Кионы, то, внимательно изучив лица окружавших ее людей, она с аппетитом ела суп. Девочке дышалось свободно, никакие видения ее больше не беспокоили.
«Это все благодаря Иисусу! Я очень рада, что я здесь, рядом с моей милой Мимин! Сегодня ночью я буду спать в ее кровати. Она обещала спеть мне колыбельную. Как мне везет».
Второе блюдо было встречено на ура. Мирей подала пышный мясной пирог туртьер, в меру поджаристый и распространяющий вокруг дивный аромат. Начинка состояла из нарезанной мелкими кубиками картошки, лука, говядины, свинины и сала. Дождавшись, пока экономка вернется из кухни, Киона сказала ей, что никогда не ела ничего вкуснее.
— Я в твою честь приготовила десерт, просто пальчики оближешь, — ответила ей польщенная Мирей. — Пирог с ферлушей [40] . Не пирог, а объедение! Ты в первый раз в этом доме — надо это отпраздновать.
— Нет, не в первый! — во весь голос опровергла ее Лоранс. — На днях Киона приходила в детскую. Так ведь, Мари?
— Так, но она сразу же ушла, — добавила ее сестра.
В замешательстве Эрмин опустила голову. Она не рассказывала о загадочных появлениях своей сводной сестры ни Симону, ни даже Шарлотте, а уж тем более Мирей, которая выкрикнула в негодовании:
40
Пирог с начинкой из патоки, сахара-сырца и изюма.
— И не стыдно тебе городить всякие глупости? Если бы я в твои годы соврала за столом, мой отец меня бы крепко наказал. Эрмин, ты слышала, что говорят твои дети? Отругай их! Да и Мукки заслуживает наказания за то, что трогал револьвер мадам.
И она удалилась, ворча:
— Не детишки, а чистые озорники!
Однако Шарлотту разобрало любопытство. Она внимательно оглядела всю троицу и остановила свой выбор на Лоранс:
— Зачем ты это выдумала? Ты же прекрасно знаешь, что Киона никогда раньше не бывала у нас в доме.