Сиротка. Расплата за прошлое
Шрифт:
Через несколько минут в трубке раздался голос его тещи.
– Тошан, слава Богу! – воскликнула она. – Я как раз спускалась вниз, чтобы позвонить в Капитолий, и меня позвали к телефону.
– Эрмин получила вашу телеграмму за несколько секунд до выхода на сцену, – ответил он. – Почему вы не позвонили сегодня утром в квартиру на улице Сент-Анн? Или во время обеда!
– Я не смогла, мой дорогой зять. Невозможно было оставить Жосса. Ожоги не причиняют ему сильной боли, но сердечный ритм оставляет желать лучшего, и врач говорит, что его организм ослаблен. Если бы вы только знали! Мой Жосс повел себя как герой! Без него наша Мирей погибла бы, сгорела дотла, как мой дом, вся моя
– А дети где? – спросил Тошан.
– В Маленьком раю, под присмотром Мукки, а также мадемуазель Дамасс, то есть Андреа Маруа. И зачем ей нужно было выходить замуж за Жозефа? Не понимаю!
– А Киона? Почему она сбежала? Лора, вам известно, насколько впечатлительна эта девочка. Расскажите, что случилось.
На другом конце провода повисло молчание. Тошан различал лишь прерывистое дыхание своей тещи. Встревожившись, он повторил:
– Лора, расскажите, как все было.
– О! Я почти обезумела от ужаса и горя, потеряла контроль над собой, что вполне объяснимо. Я могла бы накричать на кого угодно! Не волнуйтесь, Тошан, я уверена, что сейчас Киона уже вернулась в Валь-Жальбер и присоединилась к детям в Маленьком раю. Вы же ее знаете… Обидевшись на мои замечания, она вскочила на коня и умчалась прочь.
– Что? – возмутился он. – Видимо, ваши замечания были очень неприятными! Лора, постарайтесь поскорее узнать, где она. Я позвоню вам позже. У Эрмин будет несколько минут между двумя действиями. Я должен с ней поговорить. До свидания! Я перезвоню.
– Тошан, подождите! – возразила Лора.
Но Тошан, вне себя от гнева, уже повесил трубку, проклиная медлительность транспорта. Во время войны ему не раз доводилось летать, и теперь он мечтал сам управлять самолетом.
«Что ж, мне остается только предупредить Эрмин», – сказал он себе, выходя из комнаты.
Квебек, квартира на улице Сент-Анн, тот же день
Эрмин сидела у окна с маленьким Констаном на коленях. Ребенок с чувством глубокого удовлетворения сосал палец. По всеобщему мнению, он унаследовал черты своей матери – большие голубые глаза и светлые волосы, что приводило в восторг Лору.
– На этот раз возобладала нордическая кровь наших предков! – не уставала повторять она после рождения малыша.
Тошан, наоборот, чувствовал себя обделенным перед этим вылитым портретом своей супруги и, странным образом, не ощущал должной близости со своим младшим ребенком.
– Значит, мы все должны вернуться в Валь-Жальбер? – обеспокоенно спросила Мадлен.
Это была индианка двадцати девяти лет, довольно полная, с медным цветом лица и двумя длинными черными косами. Одетая в свой излюбленный наряд – серое платье с белым воротником, она выглядела расстроенной. Несчастье, постигшее семейство Шарденов – Дельбо, тронуло ее до глубины души. Эта кроткая представительница народа монтанье, кузина Тошана, в свое время была кормилицей близняшек Лоранс и Мари-Нутты. Она стала для них кем-то вроде второй матери, следящей за их воспитанием. Эрмин любила ее, как сестру, утверждая, что это ее лучшая и самая верная подруга. Теперь Мадлен заботилась о Констане, ее младшем сыне.
– Я еду один, Мадлен, – ответил Тошан. – Если Эрмин разорвет контракт, она потеряет много денег. Никак не
– Мне плевать на деньги! – возразила молодая певица. – Я смогу хорошо заработать, если соглашусь сниматься в Голливуде.
Эрмин была поражена, получив предложение, о котором мечтает любой артист. Ей, с учетом ее внешних и вокальных данных, прислали контракт на роль второго плана в музыкальной комедии. Предполагаемый гонорар ее ошеломил, в сравнении с тем, что она зарабатывала своими выступлениями на сцене. Но она до сих пор колебалась, поскольку это означало бы оставить дом по меньшей мере на три месяца, с начала ноября по конец января. Вся семья была в курсе, но Лора выражала наибольшее воодушевление.
– Несомненно, но только ты еще ничего не подписывала, – заметил ее муж.
– Вот и займусь этим! – воскликнула Эрмин. – Тошан, я хочу поехать с тобой. Дети наверняка перепуганы. Они сейчас одни в Маленьком раю. А мама? Я нужна ей! Папа с Мирей в больнице, а ты советуешь мне подождать, словно ничего не произошло! У меня еще четыре представления «Богемы», одно из которых в Монреале. Это означает, что я должна провести целых две недели вдали от родных!
– Мин, успокойся! – со вздохом произнес он. – Обещаю, что буду сообщать тебе новости каждый день. У меня поезд через полтора часа. Летом добираться легко: я буду в Валь-Жальбере уже завтра, ранним утром. Зачем ты так изводишь себя? И потом, Мукки уже почти четырнадцать, близняшки тоже взрослые девочки. Ты прекрасно знаешь, что супруги Маруа с удовольствием им помогут. А твой отец и Мирей сейчас вне опасности.
– А Киона? – воскликнула молодая женщина.
От ее крика Констан вздрогнул и заплакал.
– Не бойся, мой маленький! – ласково произнесла Эрмин. – Просто мама расстроена, понимаешь?
Но ребенок принялся вырываться, и ей пришлось опустить его на пол. Он тут же засеменил к Мадлен, которая решила увести его в свою комнату.
– Пойдем, няня поиграет с тобой. Папе и маме нужно поговорить, – сказала она.
– Констан настоящий трусишка, – заметил Тошан. – Тебе не стоит его так баловать. Он всегда с тобой, ты осыпаешь его поцелуями – ничего хорошего в этом нет. И Мадлен ведет себя так же.
– Тошан, ему всего два года! – отрезала его жена. – Он еще успеет очерстветь.
Она встала и потянулась. Ткань ее голубого платья обтянула круглую грудь и слегка выпуклый живот. Это немедленно подействовало на мужа. Он обнял ее и прошептал на ухо:
– У нас еще есть двадцать минут, чтобы попрощаться. Ты такая красивая! Я видел тебя в объятиях другого на сцене, и теперь мне не терпится заявить на тебя свои права…
Эрмин была шокирована. Она не чувствовала себя способной ответить на желание Тошана, поскольку была измучена выступлением в Капитолии. Но главное, ее терзали тревога и отчаяние. Красивый дом в Валь-Жальбере был ей очень дорог. С годами она научилась ценить его роскошную и уютную обстановку, с удовольствием играла на рояле или нежилась на крытой террасе в одном из шезлонгов, приобретенных Лорой.
– Не сейчас! – тихо произнесла она, чтобы ее не услышала Мадлен. – Все мои мысли заняты другим. Как ты можешь предлагать мне такое?
– Но мне-то нужно твое тело, – возразил он с улыбкой вожделения. – Ну же, не отвергай меня!
Он схватил ее за талию и увлек в их спальню, соседствующую с комнатой Мадлен и Констана.
– Нет, нет и нет! – прошептала она. – Киона, возможно, исчезла навсегда, а ты, ее брат, осмеливаешься…
Тошан заставил ее замолчать страстным поцелуем, одновременно задирая ей юбку. Его руки скользнули между ее ног, обтянутых нейлоновыми чулками, затем пробрались под атласную ткань трусиков.